Дочь - Джейн Шемилт

– Напротив, обаятелен.

– Попытайтесь вспомнить, что он говорил. – Майкл смотрит на меня с надеждой. Тэд обреченно качает головой. Он не верит, что мне удастся что-то вспомнить.

Я поворачиваюсь к Майклу:

– Помню какие-то крупицы. Это было больше года назад.

Когда он вошел, я не заметила у него никаких признаков заболевания. Это легко определить по глазам и цвету лица. Сидит, улыбается. Цвет лица такой, что любой позавидует. Под левым глазом я заметила у него небольшой шрам, но вообще лицо чистое, худое. Глаза красивые. Карие, внимательные. Зачем он приходил, я так и не поняла.

– Напишите, что он говорил, – Майкл достает из кейса чистый лист бумаги, уже прикрепленный зажимом к деревянной дощечке. Роется в кармане, достает ручку – она у него всегда при себе. – Это очень важно.

– Слово в слово?

– Да. Вы удивитесь, как заработает ваша память, когда начнете записывать. Попробуйте, – он ободряюще улыбается, как будто это просто – вспомнить, как прошел прием пациента, длившийся семь минут и происходивший больше года назад.

Это было второго ноября. Я запомнила число, потому что после него вошла Джейд.

Я вывожу на листе дату: «2 ноября 2009» и задумываюсь. Какой была моя первая фраза. Наверное: «На что жалуетесь?» или «Я вас слушаю». Что-то вроде этого. Помню, я спешила, потому что прием предыдущих пациентов затянулся. Он положил руку на стол. Это я тоже запомнила, потому что обычно пациенты так не делают. Стол – моя территория. Рука Йошки оказалась близко к моей, и я была вынуждена отодвинуться. Это походило на какое-то противостояние, в котором он победил.

На мой вопрос Йошка ответил незамедлительно: «Болит поясница, это у меня наследственное».

Такого рода заболевания не бывают наследственными, но я оставила это без комментариев. Хотя, мне кажется, он их ожидал.

Потом я спросила: «И чем, по-вашему, это вызвано?»

Некоторым пациентам такой вопрос не нравится. Они считают, что доктор должен знать все, но Йошка не возражал. Похоже, ответ он подготовил заранее: «Перенапрягся, наверное. Долго носил на руках маленькую сестренку. Она любит кататься у меня на спине. Но девочка растет и становится тяжелой».

Помню, что мой совет спустить девочку на пол, чтобы она ходила сама, Йошка воспринял с недовольством. Думаю, он из тех людей, которые не любят, когда им советуют, особенно женщины.

При осмотре я обнаружила у него признаки люмбаго и выписала рецепт. Прощаясь, он все время улыбался и кивал. Я тоже улыбалась в ответ, довольная, что заболевание у него не тяжелое.

Майкл быстро просматривает мои записи. Тэд встает и читает через его плечо.

– Ну как? – спрашиваю я.

– Посмотрим, – Майкл кладет листок в папку. – Может быть, это тот самый Йошка из списка, хотя это совсем не обязательно.

– Человек пришел на прием к врачу, – подает голос Тэд и снова начинает тереть правую бровь. – Не понимаю, как это может быть связано с Наоми.

– Попробую найти в базе данных его фотографию, – продолжает Майкл. – Если удастся, перешлю ее вам.

– И что потом? – спрашиваю я, чувствуя, как только что зародившаяся надежда угасает. – Предположим, Йошка, который был у меня, и торговец кетамином из базы данных – один и тот же человек. Что это нам дает? – Красная буква Y из дневника исчезает вместе с сердечком.

– Пока неясно, – Майкл улыбается. – Но тут важна каждая мелочь. Помните, я говорил: расследуя сложное дело, не надо торопиться. Сделали один маленький шаг – осмотрелись. Потом следующий. Только так можно получить результат.

Позже вечером я снова вспоминаю его слова. Он произнес их через одиннадцать дней после ее пропажи, когда я уже потеряла всякую надежду.

Бристоль, 2009

Одиннадцать дней спустя

Майкл остановил джип на опушке леса недалеко от желто-синего полицейского автомобиля. Хмурое небо недавно разразилось дождем, и фары машин были включены. Сквозь капли на ветровом стекле я смотрела, как он и двое полицейских нагнулись под заградительной лентой и двинулись в глубь леса по вязкой дорожке.

Хорошо, что Тэд был на дежурстве, иначе бы нам сейчас пришлось сидеть тут рядом, ожидая возвращения Майкла. Да ему и не обязательно было сюда ехать. Это меня мучило неизъяснимое желание побывать на месте, где находилась Наоми после исчезновения.

Вскоре Майкл вернулся, принеся с собой сырость леса. Лицо у него было мрачное.

– Фургончик бросили в рощице у подножия холма. Вон там, – он кивнул в сторону леса и крепко сжал руль, глядя перед собой.

– И что? – робко спросила я.

Майкл снял руку с руля и положил на мои пальцы.

– Фургончик сожгли.

Мне очень хотелось, чтобы Майкл не убирал руку, но он завел джип и медленно двинулся к лесной дорожке. Полицейские приподняли ленту, дав нам проехать.

Все время, пока джип двигался по неровной дорожке, я повторяла ее имя, как мантру. Вот и та самая рощица.

Майкл остановил машину и вышел. Я последовала за ним. Дождь перестал, но воздух был пронизывающе сырой и холодный. Пахло мокрой травой. Когда двигатель перестал работать, тишину нарушало лишь карканье кружащих высоко вверху ворон. С ветвей деревьев стекала вода. Мы прошли чуть дальше, утопая ногами в рыхлом грунте и опавших листьях, и встали у натянутой между деревьями полицейской ленты.

Фургончик я увидела не сразу. Он стоял под сосной, упираясь капотом в ствол. Нижние ветви дерева обгорели. Окон нет, крыша почернела. Краска сохранилась только в двух или трех местах. Номерной знак отсутствовал.

Я подошла к автомобилю с противоположной стороны от топливного бака, которая обгорела меньше.

– Майкл, можно заглянуть внутрь?

Он кивнул и подал мне синие резиновые перчатки. Я с трудом натянула их на мокрые руки и наклонилась. Дверца, разумеется, отсутствовала. От сидений остались только пружины. Я сунула руку в углубление, где находилась автомагнитола. Сзади тоже были одни пружины и какие-то провода. Под передним сиденьем собралась большая лужа черной воды. Не такая глубокая, чтобы там могло быть что-то спрятано.

– Почему его бросили здесь, так далеко от шоссе? Куда они могли отсюда пойти?

Майкл пожал плечами:

– Не знаю. Извините, я отойду позвонить.

Он скрылся за деревьями, а я стояла, пытаясь представить себе, как это место будет выглядеть весной. Солнце, цветут колокольчики и фиалки, всюду зелень.

Снова пошел дождь. Вначале я его услышала, потому что листья не пропускали влагу. Небо заметно потемнело. Можно представить, каково здесь ночью.

Вернулся Майкл.

– Нам нужно идти. Скоро сюда прибудет бригада, отвезут фургончик на экспертизу.