Остров Крым - Василий Аксенов

Наконец, вошел здоровенный мужлан в кожаном френче,физиономия украшена висящими усами и длинными тонкими бакенбардами, глазищисвирепые, но и нс без хитрецы. Он протянул обе руки Гангуту и, не получив вответ ни одной, обнял того за плечи.

– Ну, вот видишь, Виталий, птаха-то наша не подвела,все улажено, – ласково заурчал он. – Все в порядке, незадачливый мойдружина, пошли, пошли…

«Хорошие „дружины“ появились у Гангута», – подумалЛучников. Усмешка не осталась незамеченной и явно не поправилась спасителю.

– Олег Степанов, – сказал он и протянул Лучниковуруку, внимательно рассматривая его, даже, возможно, сравнивая с какими-тостандартами.

– Андрей Лучников, – звук оказался приятным дляспасителя. Он улыбнулся и пригласил обоих недавних «провокаторов» следовать засобой. Начальник штаба дружины поспешал рядом, бубнил что-то о недоразумении,извиняясь за горячие свойства молодежи и за тупость стариков-энтузиастов. Онявно нс вполне понимал, что происходит.

В машине, а их ждала черпая машина с антенной на крыше, ОлегСтепанов еще раз внимательно оглядел Лучникова и сказал:

– Имя ваше звучит хорошо для русского уха.

– Что особенно хорошего слышит в моем имени русскоеухо? – любезно поинтересовался Лучников.

Гангут насупленно молчал, ему, кажется, было стыдно.

– Позвольте, Лучниковы – старый русский род, гвардейцы,участники многих войн за Отечество, – глаза Степанова сузились, впиваясь.

– В том числе Гражданской войны, – усмехнулсяЛучников.

– Да-да, в том числе и Гражданской… – очень уважительнопроизнес Степанов. – Что ж, это естественно, куда пошло войско, туда пошлии они. Л вы, случайно, не родственник тем, островным Лучниковым? Этот род тампроцветает – один, кажется, «думец», другой – владелец газеты… Да вы неподумайте, что вас за язык тянут. Виталий меня знает, я нс из тех… Лично ятолько бы гордился таким родством.

Лучников и Гангут переглянулись.

Степанов сидел впереди, повернувшись всем липом к ним,внимательно их наблюдая, покровительственно и дружественно улыбаясь – двабольших желтых зуба виднелись из-под усов. Шофер совершенно неопределеннойвнешности и телефон В машине неопределенного назначения. «Вот такславянофилишки», – подумал Гангут.

– Андрей как раз и есть тот самый владелец газеты сОстрова, – проговорил он.

Тренированный шофер только головой дернул, зато у ОлегаСтепанова глаза выкатились и лицо стало заливаться выражением такогонеподдельного счастья, какое, наверное, у крошки Аладдина появилось при входе впещеру.

С этого момента ЧП стало принимать все более волнующиеформы. Вначале они прибыли туда, куда ехали, на завтрак в квартиру, где ждали«русского режиссера» Гангута. Однако через минуту в квартире, где был завтракэтот накрыт, воцарилась немыслимая суматоха – масштабы менялись, завтрак теперьготовился уже в честь огромной персоны Лучникова, творца Идеи Общей Судьбы, окоторой московская националистическая среда была, естественно, весьманаслышана. Тут уже попахивало, братцы мои, историей, еe дыханием, зернистойикрой попахивало, товарищи. Завтрак теперь оказался нс основным событием, а какбы промежуточным, да и участники завтрака, в том числе и сама всемогущая«птаха» Дмитрий Валентинович, плюгавенький типчик, почему-то со значком журнала«Крокодил» в петлице, тоже оказались как бы промежуточными, о чем весьмаубедительными интонациями давал понять почетному гостю Олег Степанов.

Телефон звонил непрерывно, в передней толпились какие-толюди, гудели возбужденные голоса. Готовился переезд с завтрака на обед в болеевысокие сферы.

Обед состоялся действительно очень высоко, над крышамистарой Москвы, в зале, которую, конечно, называли трапезной, с иконами вбогатых окладах и с иконоподобной портретной живописью Глазунова. Тут были ужеи блины с икрой, и расстегаи с вязигой, и поросята с гречневой кашей, как будтопа дворе стоял не зрелый социализм, а самый расцвет российской купли-продажи.За столом было не более двадцати лиц, из утренней компании удостоилисьприсутствовать только Дмитрий Валентинович и Олег Степанов, они и вели себяздесь как младшие. Остальные представлялись по имени-отчеству – Иван Ильич,Илья Иваныч, Федор Васильевич, Василий Федорович, был даже один Арон Израилевичи Фаттах Гайнулович, которые как бы демонстрировали своим присутствием широтувзглядов по части нац.меньшинств.

Всем народам на нашей земле мы дадим, Андрей Арсениевич, то,в чем они нуждаются, мягко, спокойно говорил Илья Иваныч, вроде бы самый здесьвесомый. Говорил так, как будто не все еще дано народам, как будто ненаслаждаются народы уже шесть десятков лет всем самым необходимым. Но прежде, АндрейАрсеньич, получит нужное ему основной наш народ, многострадальный русак – и этомы полагаем справедливым.

Все были, что называется в соку, от 50 до 60, о должностях,официально занимаемых, никто не говорил, но по манерам, по взглядам, поинтонациям и так было ясно, что должности твердые.

Поднимались тосты за верность. Все тосты были за верность.За верность земле, за верность народу, флагу, долгу, за верность другу. ФедорВасильевич предложил тост за русских людей за рубежом, сохранивших верностьистории. Все встали и чокнулись с Лучниковым.

Один лица Гангут притворился пьяным и не встал, но этогоснисходительно не заметили – что возьмешь с отвлеченного артиста.

Гангут между тем то и дело бросал другу красноречивыевзгляды – пора, мол, линять, Лучников же и пс думал линять. Нежданно-негаданноон попал в сердцевину московского «Русского Клуба», а упускать такиевозможности журналисту уже никак нельзя. К тому же и связь тут с делом егожизни самая что ни на есть прямая. Кто же союзники для ИОСа, если не этипатриоты? И никакие они не юдофобы, не шовинисты, вот, пожалуйста, и АронИзраилевич и Фаттах Гайнулович за столом. Да и концепция русского народа какжертвы в значительной степени близка ИОСу, и, если начать разговор в открытую,если, принюхавшись, мы поведем впрямую разговор о воссоединении, о новой жизниединой России…

Между тем ЧП отнюдь не затихало, а, напротив, развивалосьвсе шире. Лучников не слышал, как в отдаленных комнатах надмосковскихапартаментов велись телефонные переговоры, и все по его душу.

ЧП, естественно, нс обошло и того учреждения, гдесуществовал специальный лучниковский сектор во главе с полковником Сергеевым.Собственно говоря, именно на это учреждение и вышел скромняга-крокодилецДмитрий Валентинович, именно оттуда и приехала машина с антенной на крыше,оттуда и начальник штаба дружины получал соответствующие распоряжения – как жеиначе, откуда же еще?