Средневековый воин. Вооружение времен Карла Великого и Крестовых походов - А. В. Б. Норман

Хотя щиты с округлыми вершинами и вытянутыми вниз нижними концами продолжали использоваться примерно до 1200 года, а копьеносцы Италии несли их до XV столетия, эти щиты примерно с 1150 года стали быстро уступать место щитам нового типа, с ровной верхней гранью. Такой щит можно видеть на печати Робера де Витре (1158 – 1161). Удаление изогнутой части, возможно, позволяло лучше видеть поверх щита, не уменьшая его защитных свойств. Умбоны время от времени продолжают встречаться даже в XIII веке. В манускрипте Liber ad honorem augusti показана старая форма щита, но сам щит становится меньше, чем раньше. В манускрипте «Энеиды» щит имеет только две трети размера щитов с гобе лена в Байе, хотя он продолжает оставаться достаточно большим, чтобы на нем можно было унести с поля боя раненого. Множество иллюстраций – к примеру, в манускрипте «Энеиды» – показывают выгнутые вперед щиты, концы которых идут к плечам.

От того времени сохранился единственный щит примерно 1230 – 1250 годов, хотя позже ему придали более современный вид, удалив выгнутый вверх край. Щит несет на себе герб семьи фон Бриенц и, возможно, принадлежал Арнольду фон Бриенцу, который в 1197 году основал монастырь, где и был найден щит. Арнольд фон Бриенц скончался в 1225 году. Щит имеет 15 мм толщины и изготовлен из дерева, покрытого на обеих сторонах парчой. Спереди изображен очень стилизованный серебряный лев на синем фоне. Первоначальная длина щита (до того, как он был изменен), видимо, составляла от 95 до 100 см, что означало, что он тянулся от плеча до колена. Это примерно такая же пропорция, как у щита, владельцем которого был рыцарь на самом раннем изображении храмовой церкви в Лондоне, как считается, Уильям Маршал, граф Пемброкский (ум. 1219). На более поздних изображениях в этой же церкви можно видеть два больших щита. На задней стороне щита фон Бриенца есть следы гайджа, ремешков и мягкая подушечка, предохраняющая спереди сжатую кисть руки; такая подушечка есть и в манускрипте «Энеиды».

Более древний круглый щит не исчез полностью. Его часто можно видеть в испанском искусстве и на иллюстрациях сарацин. Очень маленький круглый щит, называвшийся buckler, брался за ручку-скобу в центре, обычно расположенную за шишаком. Его использовали на протяжении всех Средних веков; обычно им вооружалась пехота, но время от времени его использовали и рыцари, как видно из изображений в аббатстве Малверн, Вустершир (около 1240). Небольшой круглый щит, который держали за одну ручку, показан на переносном алтаре (около 1160) в Аусбурге.

В это время появился новый метод использования щита конным воином, взявшим копье наперевес. На гобелене из Байе и на других изображениях этого времени щит держится за ремешки левой рукой, которая располагается на уровне плеча и держит также еще и поводья с узлами на них. Этот способ до сих пор можно видеть в рукописи XIII столетия «Жизнеописания двух Офф» в Британском музее. С другой стороны, иллюстрация Матвея Парижского из Большой хроники, относящейся также где-то к 1250 году, показывает руку, которая держит поводья так, как принято в наше время, – прямо над лукой седла, в то время как щит свисает с шеи на гайдже (колледж Корпус Кристи, Кембридж). Может быть, так, что использовался только одиночный ремень, за который его держала кисть руки, как в «Книге Александра» из Тринити-колледжа, Кембридж. В Le Tournois de Chauvenci («Турнир в Шовенси». – Пер.) 1285 года написано: «L’escu au col fort embracié», и это говорит о том, что кисть руки была продета через ремни. Этот способ можно видеть на рисунке XIV века из Ломбардии, который сейчас хранится в Библиотеке Моргана, Нью-Йорк. К концу XIII века, однако, щит, по всей видимости, стали вешать на гайдже без какой-либо другой поддержки, когда копье бралось наперевес. И только когда копье было сломано и использовался меч, рука переносилась к ремням щита.

Вайс пишет, что нормандские лучники при Гастингсе носили короткую тунику. Именно так показывает их и гобелен из Байе, за исключением одного лучника в полных доспехах, который, предположительно, являлся командиром. Колчаны вешались либо на правой стороне поясного ремня, либо за правым плечом. Лучники, показанные в рукописи Liber ad honorem augusti, написанной около 1200 года, все еще без доспехов, хотя у некоторых арбалетчиков имеются конические шлемы с наносниками (фото 25). Хотя это никак не представлено на гобелене, неизвестный автор поэмы Carmen de Hastingae Proelio («Песнь о битве при Гастингсе». – Пер.), пишет, что в рядах нормандцев было много арбалетчиков.

Арбалет был известен еще в последние дни Римской империи, поскольку о нем упоминает Вегеций в сочинении, написанном примерно в 385 году. Кроме того, арбалет можно видеть на римском резном барельефе в Музее Крозатье, Ле-Пюи, где арбалет состоит из короткого тяжелого лука, установленного горизонтально на одном конце прямой ложи. Тетива при взведении защелкивала бочкообразный «орех» на подпружиненном спусковом крючке. Обычная стрела или специальная стрела для арбалета клалась в желобок тыльным концом к спусковому крючку. После этого осуществлялось прицеливание (прижимая ложе к щеке), после чего делался выстрел нажатием на заднюю часть спускового крючка. Поскольку прочные стальные наконечники арбалетной стрелы часто имели квадратное поперечное сечение, их называли quarrels от французского carrè (квадрат (фр.). – Пер.). Манускрипт поэмы «Энеида» показывает колчан с D-образным поперечным сечением и узким горлышком, возможно, для того, чтобы стрелы не вытягивались вместе. Колчан аналогичного вида можно видеть также в Евангелии колледжа Пемброк начала XII века.

Анна Комнин, дочь императора Византии Алексея I Комнина, описывает это оружие (самострел, или арбалет, был хорошо известен в Восточной Римской империи, прямой наследнице единой Римской империи; на Руси самострел применялся с Х века, а западноевропейцы освоили его с XI века. – Ред.) в руках крестоносцев: «Тот, кто натягивает свое смертоносное и очень далеко стреляющее оружие, должен лежать, можно сказать, почти что на спине и использовать всю силу своих ног против полукруга лука и натягивать тетиву, используя силу ног всей мощью в противоположном направлении... Стрелы, применяемые для этого лука, очень коротки в длину, но очень толстые, с очень тяжелыми железными наконечниками».

По меньшей мере к началу XIII столетия из-за возрастания мощи луков на станке арбалета их стали натягивать при помощи крюка, прикрепленного к центру поясного ремня арбалетчика. Тетива зацеплялась за этот крюк, лук изгибался путем установки ног в стремя, прикрепленное к передней части ложи, после чего ноги арбалетчика распрямлялись, а крюк на поясе натягивал тетиву. Стремя этого типа показано в «Апокалипсисе Тринити-колледжа» (фото 7).

Хотя использование арбалетов было предано анафеме папой Иннокентием II на Втором Латеранском соборе в 1139 году, а также множеством указов более позднего времени, эти станковые луки стали одним из важнейших видов оружия Средних веков, особенно в руках хорошо подготовленных наемников. Широко распространено мнение, что Ричард I получил возмездие судьбы, скончавшись от раны, нанесенной стрелой из арбалета, поскольку Ричард сам активно использовал в войсках это оружие.

Главным оружием конных воинов оставалось копье. В XI веке его обычно держали на расстоянии вытянутой руки и весьма часто – подняв над плечом, как это можно видеть на гобелене из Байе. Когда в этом была большая необходимость, копье можно было бросить, как под Гастингсом, когда требовалось проделать бреши в стене из щитов англосаксов, чтобы конница могла ворваться в эти бреши. Понемногу становился популярным новый метод – держать копье под мышкой, то есть прижатым к правому боку с захватом правой руки непосредственно перед плечом. Это давало захвату много большую жесткость, теперь в удар копья вкладывалась не сила правой руки, а инерция движения всадника и лошади. Из поэтических описаний видно, что перед битвой копье держали более или менее вертикально, причем задняя часть копья покоилась на передней части седла. Копье бралось наперевес только непосредственно перед ударом. Для того чтобы было легче держать равновесие при удержании копья, а также, возможно, чтобы направить щит к противнику, соперники, где это было возможно, приближались друг к другу левой стороной; при этом копье проходило над шеей коня, как показано на резьбе в соборе Модены (около 1099 – 1106).