Бунтарка - Мэй Макголдрик

Собственные злые мысли поразили и больно ранили Клару. Горечь продолжала разъедать ее душу. Безрассудность сестры, пожелавшей увести обоих мужчин, пугала… и была непостижима. Все ее разговоры о том, что она любила только Конора, были не чем иным, как ложью. Джейн просто искала сочувствия и внимания. И, судя по всему, добилась успеха.

– Полагаю, нам нужно оставить мужчин, дать им возможность выпить портвейна и выкурить по сигаре, – сказала наконец леди Пьюрфой и встала.

Остальные дамы последовали ее примеру. Клара не отрывала от Джейн глаз. Между старшей сестрой и баронетом происходил молчаливый обмен посланиями. Даже в качестве наблюдателя она чувствовала, как накален между ними воздух. Во взгляде мужчины, которым он проводил Джейн, когда она выходила из комнаты, Клара уловила едва скрываемое желание.

Она быстро последовала за сестрой. Сердитая и возмущенная, она собиралась сказать ей кое-что по дороге в Голубую гостиную. Но догнать Джейн Клара не успела. Та исчезла, поднявшись по лестнице.

Наверное, ее позвали суровые братья, «Белые мстители», подумала Клара. Она решила поговорить с сестрой, сказав Джейн, что ее усилия тщетны.

Что она потеряет обоих этих мужчин.

* * *

Хотя сэр Томас имел намерение выпить за здоровье каждого члена лондонского светского общества, Николас откланялся прежде, чем появилась вторая бутылка портвейна.

Несмотря на то, что Джейн ничего ему не сказала, Николас знал, что ее не будет. Прогулка до конюшен подтвердила его догадку. Королевы Мэб в стойле не оказалось.

Возвращаясь назад к дому, Николас не мог представить ничего скучнее компаний, ожидавшей его в Голубой гостиной. Его мысли были заняты Джейн.

Перед его мысленным взором снова и снова вставали картины того, как они занимались с ней пополудни любовью. Он никогда не забудет испуганный взгляд Джейн, когда он признался ей в любви.

Взглянув на темный силуэт дома, Николас попытался угадать, где находится ее студия. Ему нужна только Джейн.

– Я знала, что найду тебя здесь, – донесся до него голос матери из тени сводчатого входа. – Хотя разочарована, что ты один.

– Один, совсем один. – Он дал себе слово, что больше не станет отрицать свои чувства к Джейн… ни публично, ни наедине. – А что вы делаете здесь, миледи?

– Я устала пить вино с нашей хозяйкой. И хотя Клара миролюбиво играет в карты с твоей сестрой, глядя на нее, можно подумать, что она жаждет крови.

Леди Спенсер сделала несколько шагов в ночь и посмотрела на усыпанное звездами небо.

– Поскольку Джейн избегает нашего общества, а сэр Томас только что удалился к себе в кабинет, я решила, что самое захватывающее в Вудфилде должно происходить здесь.

– Интересно, что бы ты сделала, если бы обнаружила нас с Джейн наедине? – спросил Николас, дивясь, как обычно, образу мыслей матери. – Надеюсь, не собиралась за нами шпионить?

– Нет, конечно же! Но покараулила бы вас ради вас самих. – Она ласково улыбнулась. – Ты, разумеется, не нуждаешься в моем одобрении. Но все же хочу, чтобы ты знал, что я очень высокого мнения о Джейн. Она особенная.

– Ничего нового ты мне не сказала, – спокойно согласился он.

Обойдя сына, Александра подошла к краю сада и вгляделась в видневшуюся за ним темную долину.

– Совершенства не существует, Ник. Красота – лишь мимолетная иллюзия. Счастье – это не начало и не конец, это пожизненное обязательство. Долгий путь. – Она повернулась к нему. – Любить – значит давать.

Эти слова Николас слышал не в первый раз. Они воплощали в себе принципы, в которые его учили верить и по которым учили жить. Он слышал их много раз в юности, но в какой-то момент вдруг почувствовал, что недостоин счастья.

– Я не забыл.

– Хорошо, что не забыл. Джейн это заслужила.

Николас ничего не сказал. Мать вернулась к нему.

– Что ж, раз тебе абсолютно нечего здесь делать, может, ты захочешь взглянуть на величайшее сокровище Вудфилд-Хауса? – в ответ на его кривую улыбку она покачала головой и похлопала его по руке. – Нет, ты и сам в состоянии найти дорогу в спальню Джейн, мой милый. Я говорю о ее рабочем кабинете. Студии, где она пишет.

– Ваши обширные познания и мудрость продолжают меня удивлять, миледи.

Он предложил ей руку.

– Сегодня я разговаривал с Финном, Эган, – сообщил Ламам, пока они ждали прибытия остальных. – Он сказал, что утром на фермы арендаторов Джона Стака и Дэниса Кейхилла нагрянули драгуны. После обеда они побывали в Килкорни, наведывались к Коннеллу, Джоку Дайнину и Неду Райану. Спрашивали о тебе.

– Они не скажут ничего другого, кроме того, что всегда говорили, если, конечно, им не посулят райские кущи, – сказала Джейн, чтобы успокоить друга.

Названные Лайамом фермеры скорее отрубят себе правую руку, чем выдадут ее. Упомянутые люди и их семьи хорошо знали, кто такая Эган. Все они помогали «Белым мстителям» и в случае необходимости предоставляли кров людям, согнанным со своих обжитых мест.

– Финн думает, что это только начало, – произнес Л айам. – И я с ним согласен. Лайам даже заставил нас вчера ночью перевезти слепую женщину, Бриджет, в Чарльвилл, потому что ты разговаривала с ней. Сегодня утром драгуны искали ее. Перевернули весь Баттевант.

– Мы с тобой слишком давно занимаемся борьбой, чтобы поддаваться панике, – сказала Эган. – Они не первый раз обыскивают из-за нас округу.

Лайам покачал головой:

– Но раньше они охотились за всеми, а теперь, похоже, только за тобой.

– Что говорит Финн?

– Он считает, что какое-то время ты должна оставаться в тени. Тогда поиски и расспросы прекратятся.

– А кто поедет в Килдэр?

– Финн полагает, что вместо тебя следует послать кого-нибудь другого.

Так и быть, решила Эган, она не поедет на съезд. Учитывая то, как обстоят дела на сегодняшний день, – особенно после вчерашнего, – она опасалась, что ее будут отвлекать чувства, испытываемые к Николасу.

– Итак, кто, на твой взгляд, мог бы заменить тебя на съезде? – повторил Лайам свой вопрос.

– Патрик, – ответила Эган.

При виде пустого стойла надежды сэра Томаса лопнули, как мыльный пузырь.

Весь вечер он был уверен, что Джейн с баронетом, поскольку оба исчезли. Наверняка уединились где-нибудь в укромном уголке.

Спенсер по уши влюблен в Джейн, к чести этого гуляки. Если этому прохвосту, черт возьми, хватило мужества не отшатнуться от нее даже после того, как он узнал о ее скандальном прошлом, тогда зачем становиться у них на пути? Несмотря на репутацию распутника, баронет показался ему человеком чести – по тому, как вел себя с Джейн. Во всем этом сэр Томас усматривал предпосылки для союза по любви, если таковой существует в мире жестокосердия и алчности. Но он видел, что Спенсер слеплен из другого теста.