Криптолог - Элиас Халлер

не говоря, покинул отдел. По другим сведениям, забаррикадировался у себя в кабинете.

Все так. После разговора с Хусом Арне, который никогда особенно не приседал перед начальством, почти физически ощутил, как возросло давление на его плечи. Комиссар тяжело поднялся со стула.

– Хорошо. Как бы там ни было, ты очень помогла мне. Остальное я сделаю один. Неплохо было бы предъявить что-нибудь стоящее шефу в следующий раз – в качестве, так сказать, компенсации. Иначе мне придется подписывать протоколы где-нибудь в подземной камере. Жалкий финал для некогда знаменитого криптолога, ты не находишь?

– В устах человека, которому нечего терять, звучит и в самом деле катастрофично.

– Но я…

– Вот, взгляни. – Не дав Арне сказать ни слова в свою защиту, Инге протянула ему еще пару бумаг. – Это должно тебя заинтересовать.

– Что это?

– Информация, которую ты запрашивал. Показания классного руководителя Лилианы Винцер.

Удивленный, Арне пробежал глазами листок.

– То есть пять месяцев назад Лилиана со своим классом была на экскурсии в Земперопер?

– Ты сам говорил, что убийца должен был контактировать с девочкой раньше. Кроме того, здесь есть возможная привязка к Опере.

Арне поднял глаза от бумаги.

– Но здесь не сказано, кто проводил экскурсию.

– Главный дирижер собственной персоной.

– Винсент Людвиг?

Инге кивнула.

– Сотрудник, который обычно этим занимается, в тот день заболел.

– Тогда надо будет внимательнее присмотреться к Людвигу.

Арне взглянул на часы и задумался, насколько Винсент Людвиг соответствует профилю, который он мысленно составил для преступника.

– Можешь идти домой, – разрешил Арне коллеге. – Если нагрянет Бернхард, лучше попасть под раздачу мне одному.

– Думаешь, я оставлю тебя наедине со всем этим? – Инге заняла стул возле одного из компьютеров. – Кстати, сравнительный анализ волосков, обнаруженных на теле Анналены Винцер, и шерсти кошки Хуса не закончен. И скорых результатов криминалисты не обещают.

– Это не он, – мрачно ответил Арне, который понял намек.

– О ком ты?

– О Кристиане Хусе. Мы действительно взяли не того.

– То есть? И ты заявляешь об этом сейчас, после того как он позвонил адвокату и вообще отказывается отвечать на наши вопросы?

– Я был вынужден на него надавить. И в конце концов Хус выложил правду по каждому пункту. Он признался в том, что в воскресенье был за рулем черного внедорожника, и насчет письма с угрозами тоже.

– То есть в том, что нам и без того известно.

– Нет. Когда я показал часы его дочери, Хус действительно опешил. Это не похоже на того, кого мы ищем. Похититель Лилианы сохранял бы спокойствие.

– Ну, никто ведь и не утверждает, что Хус убил родную дочь. Просто часы все это время были у него, и он застегнул их на запястье Лилианы, чтобы она еще больше напоминала ему Мануэлу.

– Нет и еще раз нет. После стольких лет Хус был искренне поражен тем, что часы нашлись. Кроме того, ничто в его квартире не указывает на то, что в последнее время там находились дети. И фотографии убитой Нади Зайдель были напечатаны на другой бумаге, нежели письмо с угрозами, составленное из вырезанных газетных букв. Здесь есть над чем подумать. Продолжу, пожалуй, с Людвигом.

– Ты всерьез полагаешь, что Винсент Людвиг – тот, кого мы ищем?

– Именно это нам предстоит выяснить.

Арне подошел к доске, где среди прочих были фотографии Винсента Людвига и нескольких артистов Земперопер. Постучал пальцем по портрету Андреаса Цайзига и Манди Луппа.

– Сам не пойму, с чем это связано, но у меня недобрые предчувствия насчет этого доктора.

– Он чист – проверено и перепроверено. Ни единого случая уклонения от уплаты налогов, ни судебных разбирательств с пациентами, ни врачебных ошибок – ничего. Несколько лет тому назад у него умерла жена, брак был бездетным. И Цайзиг сумел оправиться, стать успешным психиатром с собственной практикой. А главное, у него алиби на воскресенье. Несколько коллег-медиков подтвердили, что в тот день он был на конференции в Берлине. Чем он тебе подозрителен, не пойму.

– Мне только кажется странным, что три женщины на этой доске – Манди Луппа, Анналена Винцер и мать Ульриха Теннерта – лечились у него.

– Из чего ты делаешь вывод, что убийца тоже должен быть как-то с ним связан.

Арне пожал плечами:

– Вчера я навестил фрау Луппа. Она была близка к тому, чтобы что-то мне сообщить, но в результате так и не осмелилась. Я видел страх на ее лице.

– Это из-за Функе, да? Он ей угрожает?

– Хуже. Подозреваю избиения.

Глава 69

Четверг, 16:55

Он понюхал прядь волос. Знакомый запах миндаля щекотал ноздри. Он помнил этот шампунь даже спустя столько лет.

– Отлично! Это заняло некоторое время, но теперь я тебя почти люблю.

Ответа он не получил. Что ж, не всё сразу. Фотографии в альбоме лишний раз подтверждали эту истину. На одной из них вся семья лакомилась вкусным шоколадным мороженым в Хазельбауэре на тогдашней Фучикплатц. На другой – маленький мальчик в шортах и натянутых выше колен белых гольфах стоял перед руинами Фрауэнкирхе, а отец, вытянув руку в сторону церкви, рассказывал ему какую-то историю времен войны.

Он вздохнул. В то время как фотографии от страницы к странице становились все красочнее, его настроение мрачнело. Он переходил к снимкам, причинявшим боль. На одном из них мальчик стоял рядом с Кристианом Хусом. Точнее, стоял в его тени.

Дисфония. Всему виной проблемы с голосовыми связками. У здорового человека они вибрируют в горле свободно. Но на его голосовых связках было что-то вроде узелков, из-за которых более-менее благозвучный тон был попросту невозможен. Хотя после курса терапии голос значительно улучшился, для пения этого было недостаточно, разве что в школьном хоре. Но ведь музыкой можно заниматься и по-другому. Недаром говорят, что худшие певцы – лучшие дирижеры.

Тем временем «Радио Дрездена» крутило «Fade to grey»[28] – хит восьмидесятых. Он уже не мог вспомнить исполнителей; вроде какая-то группа из Англии. Обычно он слушал классическую музыку и настроился на эту волну только ради выпуска последних новостей.

«Обесцвечивание» – так он перевел название[29]. Депрессивная композиция, но и воодушевляет, как ни странно. Сегодня все закончится. Что дальше? Он посмотрел на часы. В этот момент по радио начали передавать новости:

«Задержан подозреваемый по делу об убийстве двух женщин. Как нам сообщили в городской прокуратуре Дрездена, пятидесятичетырехлетний мужчина находится под стражей. Основная профессия задержанного – музыкант. Подробности прокуратура планирует объявить завтра. В Резиденцшлосс[30] начались долгожданные ремонтные работы главного фасада…»

– Вот, значит, как, – сказал он в сторону радиоприемника и захлопнул альбом. – Выходит, преступник получит по заслугам.

Он знал, о ком говорит диктор. Подтверждалась