Детонация - Василиса Раса

Кажется, сегодня точно кто-то умрёт.

— Одинокой? — прошипел яростно. И в его ладони что-то раскрошилось.

— Безнадёжно! Вам не следует изображать интерес, в этом больше нет необходимости. — Грэм почти ослеп от внезапной, поглотившей его черноты.

— Ты не одинока, Карри. Ты — точно нет, — покачал головой угрожающе и, наверное, зло.

— Разве? — насмешливо и горько бросила она. — Разве это возможно? — выгнула брови, опять искажая безупречное лицо.

Он, уже не соображая, что делает, одним движением оказался рядом, жёстко и требовательно рванул хрупкую фигурку на себя, сминая в руках.

— Карри… — прошептал в её губы. Сжал наверняка слишком. Так, что она тихонечко вскрикнула. Впитывал долгожданную женщину руками, глазами, отчаянно пытаясь надышаться, насытиться ею, уже понимая, что ломка будет смертельной. Рука осторожно поднялась по бедру, пальцы достигли плотного кружевного края, и он, отчаянно ловя воздух ртом, беззвучно простонал: — Карри!

Она поднялась на цыпочки, всё равно оставаясь просто убийственно маленькой, медленно провела рукой по его затылку, искренне и ясно глядя в глаза. Осторожно притянула голову за шею к себе так, что он почти задохнулся. Скользнула нежно ладонью по лицу и, вдруг впившись в его щетину ногтями, выдохнула в ухо:

— Поэтому никогда, ты слышишь?! Никогда не указывай мне, как жить, ты, твоя дрэкова светлость!

«Разведчик не имеет права на эмоции. Разведчик не знает чувств», — гремит безжалостно в голове.

— Сколько? — едва сдерживаясь, прорычал ей в лицо, перехватил и сдавил её напряжённые пальцы.

— Что?!

А вот теперь облажался сам. И, кажется, именно сейчас свою партию проиграл. Причём в этот раз окончательно.

— Сколько тебе нужно? — рявкнул яростно.

Карри побледнела, тонко выпрямилась, за узким чёрным зрачком — жгучий лёд. А в следующее мгновение выдернула руку и широко замахнулась — ладонь впечаталась в его щёку пронзительно-звонким шлепком.

Закрыл глаза. От его пальцев на её плече теперь будет синяк. Что ж, у него — тоже. Уже. Там, где никто не увидит…

— Не смей! — проглотила слёзы. Решительно и зло.

— Не сметь что? — вызывающе не отвёл глаз от пылающего лица.

— Ничего не смей, ты, дрэков ублюдок! — прошипела, выворачивая плечо. — Отвали от меня, Лэррингтон! — толкнула брезгливо в грудь.

* * *

Я включилась в тот момент, когда услышала свой голос, кричащий: «Отвали от меня, ублюдок!»

Лицо Грэма содрогнулось нервной гримасой. А потом он криво усмехнулся. А потом ещё и ещё. Ну да, ублюдок тут я, всё верно…

Внутри кольнуло ужасом: я кричала всё это точно в грудь Грэму Лэррингтону, герцогу Дакейти, генералу армии Союзных Земель и просто огромному мужчине. Главное сейчас не дать слабину, не показать, что напугалась и осознаю, что натворила. Спокойно. Хотя какое уж тут спокойствие — мне ярость в глазах поддерживать надо. А он с этими губами, этим запахом и пульсом — так близко. Сволочь! Оттолкнула сильно. Встала, широко расставив ноги, и ткнула пальцем в дверь. Задыхалась. Я задыхалась. Ни слов, ни криков больше не было. Совсем. Мне нужна вода.

Убирайся же наконец, ну же! Убирайся! Умоляю. Уходи…

Закрыла глаза, еле сдерживая рвущиеся слёзы.

Уходи… Грэм… пожалуйста, останься…

Дверь кабинета закрылась с тихим щелчком.

Распахнула глаза за солёной завесой и беззвучно рассмеялась, содрогаясь всем телом, точно сумасшедшая, — я выгнала Грэма Лэррингтона из его кабинета. Застыла здесь разочарованная, возбуждённая и злая.

Опять одна.

Немо кричала у двери, больно ударив затылком в косяк. Но от той самой боли было уже не спастись. Себя от неё не избавить.

* * *

— Перестань мельтешить, тщетельный! — мрачно рявкнула ведьма. — Отвлекаешь!

— Всё равно ничего не видишь, — вторя ей, буркнул дух, отвернувшись к окну. И сложил за спиной призрачные сизые руки.

— И смотреть не собиралась, — важно оповестила ведьма. Кряхтя, поправилась на кровати, переместила руками затёкшую старую ногу.

Дух фыркнул, нисколечко в то самое не веря.

— Куда глядишь, оттуда отнимаешь, — зевая, напомнила Магдалена.

— А ты смотри так, чтоб пригодно было!

— Тьфу на тебя, — промямлила вяло старуха. — То гляди, то не гляди. Сама разберусь, — и громко причмокнула губами.

Дух в ответ зашипел, и воздух вокруг тихонько заискрил фиолетовым.

— Ну хочешь, цветочком тебя оберну или запиской какой? Ну или… точно! Хочешь птичкой? Голубем! И с бляхой на шее! Во такой, — соединила в сердечко пальцы и приложила к середине груди. — А что, ей понравится, совершенно точно. Она девочка чувствительная…

— Какой птичкой? — искры вскинулись и посыпались шумно на пол. — Каким голубем?! — возмущённо взревел сизый дух. — Котиком ещё предложи!

— Но-но! — старая ведьма решительно призвала персональное привидение к порядку. — А вот котов мне не трогай! С котами у меня всё серьёзно. — Магдалена неторопливо уселась в скрипучей кровати, поправляя на скошенной старой сетке удобнее ягодицы. Проворчала недовольно: — Сам-то знаешь, чего хочешь? — сощурила глаза, уставилась на Ксандера с обидой и отвернулась к стене. Спустя минуту с кровати резво спрыгнула юная рыжая дева.

— Ма-аг-да! — сквозь призрачные зубы процедил дух. — Ты это можешь! У тебя сам дрэк в приятелях ходит!

— Так то легко, на раз сделаю, — прозвенела из-за скрипящей дверцы шкафа. — Только проку от этого никому не будет. Ни тебе, ни мне! — одёрнула светлый, в мелкий цветочек подол и стянула яркие огненные волосы нежно-сиреневой лентой. Повернулась к зеркалу, протянула в голос: — Красота-а-а.

— Ты куда собралась, окаянная?! — Ксандер топнул прозрачной ногой и провалился по колено на нижний этаж — У нас там ни любви, ни привязанности пока, — дёргал конечность с усилием, но перекрытие ту ни в какую не выпускало, — ни заботы! — Магдалена щёлкнула пальцами, и духа с очередным злобным рывком вышвырнуло в окно. — Куда собралась, я тебя спрашиваю?! — грозно потребовала ответа сизая голова, появившись прямо из рамы.

— Вот любви и хочу! — вскинула томно голову и поправила теперь грудь. — Большой и жаркой, — подумала и уверенно уточнила: — Очень большой, — зыркнула на Ксандера, блестя хитрющими глазами. — Ба! Это коричневенькое вот сейчас — это что у тебя было? Это ты покраснел, что ли? — тонкими иглами застучал по комнате звонкий ведьмин смех. Магдалена хохотала, запрокинув голову и прикрывая юной ладошкой яркие, сочные теперь губы. — К Вельнику, — обмахиваясь, выдохнула Магдалена. — К Вельнику я пойду! — вытерла краешком скатерти редкие слёзки. — Крепкий он мужик, точно знаю! А сын у него… — протянула мечтательно, — мм-м, какой сын!