В гостях у Джейн Остин. Биография сквозь призму быта - Люси Уорсли

Однако читатели, не понаслышке знакомые с Батом, наверняка были осведомлены, что в 1788 году оползень снес последние пять домов на Кэмден-плейс, которая и по сей день остается асимметричной. Если вы жили на Кэмден-плейс, это означало, что ваша финансовая ситуация — как у сэра Уолтера — не столь надежна, как вам хотелось бы. Да, у сэра Уолтера имелась прислуга (численностью не более двух человек), так что он принимал дневных визитеров "со всею пышностью, на какую были способны дворецкий и мальчик-слуга". Но он не давал "званых обедов", поскольку при этом обнаружилось бы отсутствие у него штата прислуги, способной обслужить многочисленных гостей. Знакомый семейства Остин, преподобный Уильямс, писал им с Кэмден-плейс об одном ужасном званом обеде, хозяин которого выглядел самым жалким образом, потому что у него было слишком мало слуг. Все шло "чрезвычайно медленно: гостей пригласили к пяти, но к столу позвали только в шесть, притом лишь один джоскинс [неотесанный деревенский увалень] прислуживал за трапезой на 8 персон".

Вероятно, Остины надеялись найти дом довольно быстро. Те, кто приезжал в Бат с многолетними перерывами, удивлялись, как изменился город: "здесь успели воздвигнуть столько новых строений". Приезжие считали владельцев домов, сдаваемых внаем, слишком жадными. Этот пузырь, вздувшийся на местном рынке недвижимости, неминуемо должен был лопнуть.

Несмотря на то что предложение наемного жилья превышало спрос, семья Остин столкнулась в своих поисках с трудностями. Джейн сообщала, что дома на Грин-парк — слишком сырые, а на Нью-Кинг-стрит — недостаточно большие. Стивентонский дом был просторным, и здания, которые они осматривали, не выдерживали с ним никакого сравнения. Один из них оказался "до ужаса тесным", а его "лучшая гостиная была меньше малой гостиной в Стивентоне". И вообще эти поиски оказались утомительным занятием: у каждого члена семьи имелись свои идеи насчет того, какой дом предпочтительнее. Мистер Остин ратовал за дешевизну и с неохотой соглашался осмотреть дом, который, по мнению Джейн, был не сверхдорогим, а всего-навсего "уютным и крепким с виду". Миссис Остин, как отмечала Джейн, "страстно жаждет обосноваться на Площади [Куин-сквер]", где стоял дом, в котором они останавливались в 1799 году. Что касается самой Джейн, то вся эта суета ей вскоре надоела: "Мне больше решительно нечего сказать по поводу домов".

Существенным препятствием стал и размер арендной платы. Остины никогда прежде не снимали жилье и плохо представляли себе, какую сумму могут на это выделить. Джейн пишет, что они с нетерпением и тревогой ждали новостей о продаже своего стивентонского имущества. "Шестьдесят одна с половиной гинея за трех ко-ров несколько смягчает удар, нанесенный ничтожной выручкой за столы — всего одиннадцать гиней, — отмечает она. — За мое пианино получено восемь, что примерно соответствует моим предположениям. Меня больше волнует, как много удастся выручить за мои книги". Книги и пианино были слишком тяжелым грузом, чтобы перевозить их в Бат. В конце концов библиотека ушла за 70 фунтов. Это была мизерная сумма, заставившая Джейн пуститься в грустные рассуждения о несправедливости. "Весь мир в заговоре, цель коего — обогатить одну часть семейства за счет другой", — сокрушается она.

Из всех потерь самой для нее горькой, вероятно, была утрата книг. Джейн лишилась доступа к частной библиотеке — если не считать визитов в Годмершэм-парк. Она могла стать — и стала — подписчицей библиотек, выдававших книги на дом, но покупка книг была ей теперь не по карману. В Бате имелось по крайней мере девять частных библиотек, ссужавших книги желающим. Обычно эти заведения были устроены примерно так:

Эти первые тома, встречавшие посетителя, являли собой серьезные труды, отнюдь не относящиеся к художественной литературе. Но большинство клиентов хотели добраться до более отдаленных шкафов:

Между тем поиски съемного дома продолжались. 7 мая 1801 года на одной из внутренних страниц газеты "Бат кроникл" появилось крохотное объявление, на которое, судя по всему, никто не откликнулся. Его снова напечатали в номере от 21 мая, уже на первой полосе. На сей раз оно не прошло мимо внимания Остинов. Сразу под извещением, обращенным к клиентам разорившегося каретника, помещалось объявление о сдаче внаем дома близ садов Сидни-гарденз:

Арендная плата составляла 150 фунтов в год, что было и в самом деле не очень дорого, учитывая, что дом сдавался на сравнительно недолгий срок. Остины отправились наводить справки.

Сидни-плейс представляла собой улицу с тесно стоящей чередой домов. Напротив раскинулось зеленое пространство Сидни-гарденз (сегодня в этих садах находится Музей Холберна[51]). Позади улицы имелся еще один сад, а поблизости расстилались луга: Сидни-плейс располагалась на участке новой застройки на самой окраине города, в недавно вошедшем в моду пригороде под названием Батвик, который отделяла от центра города река Эйвон. Через нее был перекинут мост Палтини, выстроенный по проекту архитектора Роберта Адама. Миссис Остин, теперь передвигавшуюся с помощью трости, это место привлекало, в частности, тем, что отсюда можно было пешком дойти до центра по ровной дороге, чего нельзя было сказать о домах, расположенных по склонам холма Лэнсдаун-хилл.

Хитроумный шотландский адвокат по имени Уильям Палтини (он взял фамилию своей жены Фрэнсис, наследницы огромного состояния) начал строительство моста, позже названного его именем, в 1760-е годы. "Зал минеральных вод всегда должен почитаться центром Бата", — объяснял он. Помимо всего прочего, новый мост позволил значительной части обитателей Бат-вика добираться до центра, заплатив всего шесть пенсов за наемный портшез. Палтини хотел, чтобы Роберт Адам построил мост, по обеим сторонам которого будут располагаться магазины. Однако в 1801 году Остинам приходилось пользоваться временным мостом, поскольку недавнее наводнение повредило основное сооружение, унеся "выстроенный на нем домик корсетницы".

Путь из центра в Батвик лежал через мост и Грейт-Палтини-стрит. Дома на Сидни-плейс являли собой зримое свидетельство быстрого обогащения, секретом которого в таком совершенстве владели жители Бата. Но застройка этой территории протекала не так уж гладко. У главного организатора строительства Уильяма Палтини была дочь — Генриетта Лаура Палтини, которая в 1792 году, в возрасте двадцати шести лет, стала графиней Батской. Для георгианской наследницы она проявляла необычный интерес к деньгам. От природы скорее застенчивая, она все же хорошо усвоила уроки отца, учившего ее управлять фамильной недвижимостью; "в тех областях, которые принято именовать деловыми, она считалась весьма сведущей". В 1788 году она решила заключить договор с семейной строительной фирмой "Льюис" на сооружение домов номеров с первого по пятый по Сидни-плейс.