Стигматы Палмера Элдрича - Филип Киндред Дик

– Понимаешь, – сказал Барни из будущего, – он полностью подчинен Палмер Элдричу, хотя для нас последнего уже не существует. Нам нужно быть очень осторожными. В любую минуту Элдрич может воздействовать на его восприятие и тем самым вызвать нужную ответную реакцию.

Рони обратилась к самому Барни:

– Что мы можем для тебя сделать?

– Он хочет вернуться на Марс, – ответило за Барни его будущее «я», – они задумали уничтожить Элдрича, подав на него в суд. Для того чтобы эта машина закрутилась, необходимо, чтобы Барни принял «КВ-7». Ты это помнишь?

– Но ведь дело это так и не попало в суд, – ответила Рони, – Элдрич все уладил, Лео отозвал свое заявление.

– Мы можем отвезти тебя на Марс в корабле нашей компании, – сказал Барни из будущего. – Но тебе это вряд ли что-то даст: Элдрич будет сопровождать тебя во время путешествия и вдобавок устроит тебе торжественную встречу на Марсе – он такие вещи любит. Не забывай о том, что призрак по своему желанию может переноситься в любое место и в любое время. Эта его способность, а также отсутствие у него метаболизма – в нашем понимании этого термина – вот главные его приметы. Крайне странным является то, что на него действует гравитация. В последнее время учеными был сделан ряд попыток как-то объяснить этот феномен, я имею в виду призраков, но, насколько я понимаю, ничего сколь-нибудь определенного установить им так и не удалось. Решение этой проблемы имело бы и прикладное значение – мы смогли бы возвращать призраков в их время и на их место – он выразительно посмотрел на Барни.

Внутри у Барни все похолодело.

– Вы хотите от меня избавиться? – спросил он дрожащим голосом.

– Разумеется. И этого хотим не только мы, этого хочешь и ты – ты вернешься назад, в то время, когда вы… – Двойник Барни неожиданно осекся и с опаской посмотрел на Рони. Говорить при ней об Эмили он явно побаивался.

– Я знаю, что они проводят какие-то эксперименты с использованием высоковольтной аппаратуры. В Колумбийском университете занимаются магнитными полями, а…

– Лучшие результаты получены Калтехе, на Западном побережье. Призрак подвергается бомбардировке бета-частицами, это жесткое бета-излучение приводит к распаду информационной матрицы.

– Все понятно, – кивнул Барни. – На том позвольте откланяться. Я отправляюсь в Беркли – послушаю, что мне скажут физики. – Он чувствовал себя полным идиотом – он сам начинал подумывать о том, как бы ему от себя избавиться!

– Странные вещи ты говоришь, – пробормотала Рони.

– Что тебя так удивляет? – спросил двойник Барни, сложив на груди руки.

– То, что ты сказал о Калтехе, – ответила Рони. – Насколько я знаю, они никогда не занимались призраками, – она взглянула на Барни и еле слышно прошептала:

– Попроси его показать руки!

– Покажи мне свои руки, – обратился Барни к двойнику. Он уже и сам видел, что с тем происходит что-то не то: челюсть приобрела знакомые угловатые очертания, глаза сузились в щелочки… – Впрочем, не стоит, – добавил Барни слабеющим голосом.

Его будущее насмешливо сказало ему:

– Бог помогает тем, кто сам себе помогает, Майерсон. Ты шляешься по закоулкам своего сознания, пытаясь найти того, кто пожалел бы тебя – пожалел, обогрел и все такое прочее. Я тебя жалею, Барни, я! Когда ты решил принять наркотик во второй раз, кто отговаривал тебя? Я! Я освободил бы тебя отсюда, знай я, как это делается. А я, как ты, наверное, понимаешь, знаю об этих делах куда больше всех остальных.

– Что же с ним будет? – спросила Рони у его будущего «я», которое с недавнего времени таковым уже не являлось; к тому моменту, когда она сформулировала свой вопрос, метаформоза уже закончилась, теперь за столом сидел Палмер Элдрич, седой высокий человек с изможденным лицом и крупными стальными зубами. – Неужели с ним это навсегда?

– Хороший вопрос! – кивнул Палмер Элдрич. – Мне тоже хотелось бы это понять. Меня это касается не в меньшей степени, – он повернулся к Барни. – Ты, вероятно, уже понял, что отслеживать свой обычный гештальт вовсе не обязательно, – ты можешь превратиться в камень, дерево, ракету, секцию антитермального козырька и так далее. Лично я перепробовал едва ли не все. Если ты становишься чем-то неодушевленным, например бревном, для тебя перестает существовать такая категория, как время. Для того кто жаждет поскорее вернуться в свой мир, этот вариант является прекрасным – возврат происходит мгновенно! Я же, признаться, возвращаться туда не спешу, – он понизил голос. – Если я вернусь в свои пространство и время, меня тут же убьет Лео Булеро. Таким образом, жить я могу только здесь. Что до тебя, Барни… – он заулыбался, – то я посоветовал бы тебе стать камнем. Я понятия не имею, сколько времени будет действовать наркотик – может быть, десять лет, может быть, сто, может быть, миллион! Есть и другой вариант: ты можешь стать какой-нибудь окаменелостью и лечь под стекло музейной витрины! – Элдрич смотрел на Барни едва ли не с нежностью.

Немного помолчав, Рони сказала:

– Может быть, он прав, Барни…

Барни подошел к столу, поднял с него стеклянное пресс-папье и тут же вернул его на место.

– Мы его коснуться не можем, – пробормотала Рони, – он же свободно…

– Способность призраков манипулировать материальными объектами – вещь достаточно хорошо известная. Она доказывает то, что призраки или духи не просто отображаются в какой-то конкретной реальности, но присутствуют в ней! Вспомните о полтергейсте: духи резвятся так, что стены ходуном ходят, при этом они остаются духами!

На одной из стен поблескивала металлическая пластинка. Это был памятный жетон – приз, которого удостоились работы Эмили на выставке, состоявшейся за три года до того, как Барни был призван на службу в колонии. Пластинка висела там же, где и прежде.

– Я хочу стать этим! – воскликнул Барни, указывая на жетон, представлявший собой табличку, вырезанную из красного дерева и взятую в медную рамку; он был уверен в том, что его двойник ни за что не выбросит ее. Оставалось понять, каким образом он, человек, мог стать памятным жетоном, висящим па стене.

– Майерсон, тебе помочь? – обратился к нему Палмер Элдрич.

– Да!

И в тот же миг таинственная сила властно подхватила его и понесла в неведомые дали. Он раскинул руки в стороны, чтобы удержаться на ногах, и вдруг почувствовал, что он действительно летит, точнее, падает! Падает в бездонный сходящийся колодец. Он вдруг понял, что Элдрич снова обманул его, этот монстр с железными зубами обвел его вокруг пальца и сделал нечто такое, о чем он, Барни Майерсон, не имеет ни малейшего понятия…

– Будь ты проклят, Элдрич! – беззвучно прокричал своими, теперь уже бесплотными, губами Барни, падая все дальше и дальше, проваливаясь все глубже и глубже. Теперь над ним не была властна и гравитация – он утратил свой вес, он не был теперь даже призраком!

«Оставь мне хоть что-нибудь, Палмер! Молю тебя, оставь мне хоть частичку меня! – вспыхнуло в сознании, но тут же поползли тяжелые мысли, в которых невозможно было усомниться. Палмер Элдрич сделал это не сейчас. Он сделал это еще там, на Марсе, а может быть, и еще раньше, где-то на заре этого мира… – Я… Я отомщу ему! Я вернусь на Марс, приму токсин и подам на него в суд! Я сделаю это не ради Лео и не ради его гнусной компании, нет! Я сделаю это ради себя самого! Держись, Элдрич!!!»