Наследники Стоунхенджа - Сэм Крайстер

— Пустите меня. Отпустите, ублюдки сраные!

Смотрители прижали ее спиной к полу. Лицо было залито кровью, ухоженные руки ободраны до кости. На лбу от ударов о камень виднелось несколько глубоких ран. Мужчины переглянулись. Она взбесилась от тесноты. Билась в припадке безумия, пыталась убить себя.

Кейтлин хотелось сейчас же покончить с этим кошмаром. Пусть даже смерть, лишь бы это кончилось. Но постепенно она затихла. Снова возобладал разум, усмирив сидящего в ней зверя. Мужчины все прижимали ее к холодному камню. Один, оседлав ее, держал руки, другой встал коленями на лодыжки. Только теперь, когда затихла буря в крови, до нее дошло: они любители.

Она видела, как умеют удержать человека Эрик и его команда. Они никогда не прибегали к подобным методам. Достаточно умело вывернуть кисть, чтобы лишить человека способности к сопротивлению. Достаточно ткнуть пальцем в нужную точку, чтобы остановить боксера-тяжеловеса. Эти — не умели. Учились на ходу.

Кейтлин уставилась в глаза державшему ее человеку.

— Все. Уже все.

Он отпустил ей руки, встал, настороженный, готовый снова навалиться всем телом.

— Надо заняться ранами на голове, — сказал он младшему.

Они помогли ей встать и собирались сковать запястья, но Кейтлин выдернула руки и вогнала колено в пах стоявшему прямо перед ней. Второй попытался схватить ее сзади. Она откинулась всем телом, отбросив его к стене. Когда он ударился о камень, она резко вскинула голову, разбив ему лицо затылком. Болезненный удар. Он выпустил ее и обмяк. У него был сломан нос.

Кейтлин оказалась свободной в освещенном свечами коридоре Святилища.

В голове Гидеона кружилась пустота. Известие, что его отец был прежде Мастером, опустошило душу. Он ожидал другого. Хотел узнать причину самоубийства, найти виновного. К такому повороту он готов не был.

Нового Мастера не заботили чувства Гидеона. Он просто хотел выяснить, много ли тот знает, представляет ли серьезную угрозу.

— Ты знаешь, что это за место? Где мы?

— В Святилище, — равнодушно ответил Гидеон, занятый своими мыслями.

— А где оно находится, знаешь?

Этот вопрос оказался сложнее и вывел Гидеона из ступора.

— Отец описывал Святилище, но не его расположение. Правда, я расшифровал не все дневники. Наверняка в них найдутся места, где он пишет точнее.

Мастер вглядывался в глаза парня. Возможно, Натаниэль сохранил тайну места. Но, возможно, сыну она известна, однако он понимает, насколько опасно это знание.

— Для постороннего ты отлично осведомлен. Для непосвященного. — Он свел ладони. — А потому возникает проблема: что нам с тобой делать?

Гидеон придвинулся к нему.

— Сделать меня своим. Позволить присоединится. Не вижу для себя иного пути. Учитывая потерю моего отца, его обет, я в любом случае неразрывно связан со Святыми.

— Даже если бы мы решили принять тебя в Ремесло, я не уверен, что ты готов. Инициация — тяжелое испытание. Оно требует полного доверия между Мастером и неофитом. Доверие — единственное, что поддерживает испытуемого, когда проливается его кровь. Боль мучительна, невообразима.

Гидеон опустил голову:

— Я хочу этого.

Мастер взял Гидеона за подбородок, поднял ему голову и заглянул в глаза.

— Кто поручится, что ты не продолжишь дело отца, разбивая изнутри наши ряды?

Гидеон воодушевился:

— Я не желаю зла вам и Последователям. Я хочу быть принят в их ряды. Хочу жить полной жизнью под благословением Святых. Хочу избежать проклятия болезней. И уж точно не хочу провести остаток жизни в страхе за нее и опасаясь поджога дома.

Мастер счел эти причины достаточно убедительными и искренними. Убивать Гидеона значило рисковать возможным разоблачением. Если о Ремесле станет известно, это помешает завершить ритуал обновления. Он прошелся по комнате.

— Есть способ доказать свою преданность, свою убежденность. Если ты им воспользуешься, я лично поручусь за тебя. И посвящение начнется этой же ночью.

— Какой способ?

— Дневники твоего отца. Передай их нам, и ты станешь одним из нас.

Гидеон покачал головой:

— Я знаю, в чем состоит посвящение. Я готов подставить свое тело под нож и кости под молот. Разве этого не достаточно?

— Нет. Эти записи — нож, приставленный к нашему телу, молот, занесенный над нашими головами.

Гидеон нашел компромисс:

— Я отдам вам до посвящения четверть книг и п-звоню, чтобы остальные не передавали в полицию. После посвящения отдам еще четверть. Еще через год — еще двадцать пять процентов.

— Это всего семьдесят пять процентов. Когда мы получим остальное?

— Возможно, никогда, — улыбнулся Гидеон. — Или когда я достаточно изучу Ремесло, чтобы вы остались мною довольны. Когда меня сочтут достойным стать Мастером.

Кейтлин бежала со всех ног. Неслась, не жалея босых ступней. Она влетела в короткий темный закоулок. Он расходился на два прохода. Она выбрала правый. Промчалась по коридору, благодаря про себя свободную хламиду, не стеснявшую движений.

Она умела бегать. Ежедневные тренировки по гимнастике. Пять километров на дорожке, пять на эллиптическом тренажере. Как она радовалась теперь прежним усилиям. Они измучили ее, заморили голодом, запугали, но тело оставалось сильным и ловким.

Проход изгибался и терялся в темной мгле. Почти наверняка она движется вдоль наружной стены. А значит, к выходу. Она оглянулась через плечо. Никого. Переходы оказались длиннее, чем она ожидала. Намного длиннее. На камнях под босыми ногами были выбиты какие-то знаки. Надписи. Могильные плиты. Кейтлин догадалась, что бежит по могилам. И вдруг еще одна мысль пронзила ее. Подняв взгляд, она осознала еще одно обстоятельство. Проход замыкался в круг.

Прямо перед ней стояли двое, от которых она бежала.

И еще целая толпа с ними. И все ждали ее.

Среда, 25 июня

Из следователей на общем брифинге, проведенном главным констеблем, не присутствовал только Джош Горан. Он и не возражал. Он уже заручился надежными осведомителями. В его команде числились журналисты, офицеры полиции и чиновники. Десять тысяч зеленых, вложенные в руку агента Альвеса, обеспечили ему доступ к любой информации.

В душной комнате для совещаний заместитель Алана Ханта Грег Доккери обратился к семи сидящим перед ним коллегам:

— Нам необходим полный и конфиденциальный обмен ключевой информацией. Надо забыть обо всем, что нас разделяет, и сотрудничать. Затем мы и собрались. Сегодня днем главный констебль Хант лично сообщит вице-президенту Локу, какие силы привлечены к розыску его дочери. Коммандер Гибсон, введите нас, пожалуйста, в курс дела.