Первый урок чародея - Максим Пачесюк

- А у меня были шансы? Лучше подумай, как сделать так, чтобы я еще и сопротивление с этой штукой тренировал. Было бы идеально.

- Знаешь, а ведь это не проблема. Сделаю. Другое дело, что во время операции ты должен быть в сознании. Никаких обезболивающих и прочего.

- Меня учили терпеть боль.

- Дело твое. Иди медитируй тогда.

Медитировал я до самого вечера. Сидел в зале, внутри подготовленной чародеем октаграммы, и прогонял тонны эфира сквозь тело. Несколько раз заходил Гарри, снимал со лба мерки, прикладывал накопители и непонятные устройства личного производства, а когда пришло время, меня попросили на выход.

Операцию собирались проводить в многострадальном холле, при открытых дверях в зал. Это был самый простой способ обеспечить комфортный для работы эфирный фон. Еще недавно пол здесь едва отскребли от крови химер, так что на этот раз Гарри подготовился лучше, постелил большой кусок брезента, а сверху поставил крепкий старый стул с высокой спинкой и подлокотниками.

Я оценил приготовления и молча разделся до исподнего. Нечего одежду пачкать. На голове самые паршивые раны. Из обычной царапины льет, будто свинью резали.

Мелкого Спарроу отправили к себе в комнату, а старший остался ассистировать Гарри. Именно кастет пристегивал мои руки-ноги к дереву самодельными ремнями. Грудь тоже привязали к спинке веревкой, а голову зафиксировали еще одним ремнем, пропустив его по глазам. Напротив левого глаза оказалась дырка, так что частично я видел, что творилось в комнате. Было бы на что смотреть. Больше я переживал, чтобы стул не развалить, больно подозрительно он поскрипывал подо мной.

- А выдержит? – спросил я

- Укреплю землей, - пообещал Гарри. – Но ты постарайся не дергаться.

Чародей призвал книгу и начал разбрасываться заклинаниями. Мир вокруг расцвел красками стихий, а потом ушел в эфирную дымку.

- Начали, - сказал Гарри. – Рот открой.

Я послушался, и чародей сунул мне в зубы обмотанную полотном деревяшку. Его палец указал мне на лоб, кожу кольнуло, а покалывание мгновенно превратилось в острую, обжигающую боль. Гарри не стал тянуть и жалеть, за что ему огромное спасибо. Дед научил меня защищаться от боли. Не надо ее игнорировать, не надо врать, что не больно. Главное, не бояться. Страх делает боль сильнее во стократ. Боль нужно принять, пускай болит, раз это необходимо.

Проблема этого подхода в том, что для принятия боли нужно чистое сознание. Сейчас, после медитации, с этим проблем нет. Мой лоб словно раскаленным железом обвели, это Гарри сделал разрез эфирным лезвием. Начертив линию от волос к бровям, параллельно земли и снова вверх. Я ощутил, как капли теплой крови собираются на бровях, а потом Гарри одним движением кисти подорвал кожу, забросив лоскут мне на голову.

Из глаз брызнули слезы, а звезды устроили танцы. Принятие? Да ну его!

Я до хруста прикусил деревяшку и замычал. Руки-ноги непроизвольно напряглись, затрещали ремни, натужно заскрипел стул, но выдержал, как Гарри и обещал. Отбросив хитрые учения, на фоне разрывающей голову боли, я старался, по крайней мере не забыть, что сам напросился на эту пытку.

Гарри отдал приказ, но я едва определил голос, не то, чтобы понять, о чем шла речь. Что-то уперлось мне в лоб. Всего лишь давление, кость чувствовать не умеет. В дырку ремня, что закрывал глаза, сквозь слезы пробилась пара эфирных вспышек. Гарри снова дернул за кожу, на этот раз возвращая ее на место. Только теперь он еще и разглаживал ее, стягивая края заклинанием. Кровь с бровей потекла на ремень, в глаза.

Мать моя женщина, как же больно!

Стул заскрипел, зашатался, затрещали ремни и, кажется, связки. Левая рука неожиданно потеряла опору и вырвалась вверх. Стул выдержал, застежка ремня разлетелась. Гарри выругался, а я вернул руку обратно и вцепился в подлокотник. Гарри продолжил штопать лоб, а я мычать. И когда уже все казалось закончилось, чародей нанес последний удар, то есть наложил исцеляющее заклинание. Боль усилилась настолько, что просто перестала существовать.

- Дункан. Дункан! – моя чугунная голова дернулась, и тело едва не упало.

- У-у-у, - простонал я, схватившись за голову.

- Хватит рассиживаться. Иди мойся, а то кровь засохнет – хрен отдерешь.

Я автоматом встал, пытаясь восстановить явно пропущенные сознанием моменты. Когда меня отвязали? Левая нога неожиданно подогнулась и если бы не Кастет, я бы упал. Спарроу помог мне добраться до ванной. В зеркале я заметил свое отражение. Ну и видок. Только лоб оставался чистым, а вокруг кровавые потеки. Лицо залито, словно я в кровь нырял. Ванна была набрана и я залез в нее не снимая исподнего. Не потому, что Кастета стеснялся. В тот момент, я вообще об этом не думал, умыл лицо и спросил Клинта.

- Чего застыл?

- Смотрю, чтобы ты не утонул.

Я по привычке хотел ответить что-то едкое, но вместо этого помассировал лоб. Ощущения были не из приятных, но далеко не та боль, что раскалывала голову и сознание, меня скорее тошнило. Я отложил осмотр до лучших времен. Кроме того, серебряная пленка, из которой Гарри исполнил защитную печать, была гораздо тоньше кожи и могла вообще не прощупываться пальцами.

Я быстро смыл кровь, убедился, что чувствую себя нормально и отослал Кастета за одеждой. Гарри говорил, что следа не останется, но при ближнем рассмотрении себя в зеркале, я все же отыскал тонкую полоску молодой розовой кожи.

После ванны был чертовски сладкий чай и оладья с тонной сливочного масла, но Гарри настоял. Сказал, для быстрого восстановления – самое то. Да я и сам опомнился, только когда тарелка опустела.

- Ну, мы как-то проверять, - я постучал себя по лбу, - будем?

Гарри протянул руку открытой ладонью вверх.

- Что видишь?

Кроме ладони ничего. Я открыл третий глаз и тут же схватился за голову. Отголосок той боли, что заставляла меня биться в конвульсиях, дал о себе знать. Когда в глазах посветлело, я уже не за голову держался, а в стол вцепился, словно это спасательный круг. Гарри терпеливо продолжал держать ладонь, над которой горел эфирный огонек.

- Эфир, - сказал я.

- Форма? – спросил Гарри. Огонек на ладони вытянулся и закрутился спиралью.

- Спираль?

Гарри не ответил, продолжил держать фигуру на руке, только вместо эфирного окраса она стала темнеть, превращаясь в сталь. Я сразу же сказал об этом Гарри, и чародей развеял фигуру.

- Думаю, больше нагружать тебя не стоит. Подождем до завтра, тем более, что у нас опять гости.

- Опять дама из приюта?

- Нет, Сансет вместе с Муди.

- Это как? Им вообще можно встречаться? Опять же пришьют что-то.

Адвокат с детективом явно были навеселе и едва не обнимались. Мы встретили их на крыльце, поскольку оба гостя имели пропускные амулеты и могли не боятся ловушек. По Джону сразу и не скажешь, что пил, а вот Гарольд прямо расцвел, фонтанировал эмоциями и где-то по дороге потерял свою серость. Еще у каждого из гостей в руках было по бутылке. Первым свою представил поверенный.