Тайны московской принцессы - Анна Устинова

– Господин трансмагистр! Не извольте казнить, извольте миловать. Сами понимаете, женщина. Не знала ничего, дуреха. Я ж государственную тайну свято блюду, как подписывался. Она и считает, что я тут просто посуду мою. Невдомек ей, до каких важных дел супруг ее благоверный допущен. Вот и печалится, что я целыми днями на работе. Ты, говорит, хоть ночевать приходи.

– Ладно. Вставай, Кирей Фомич, – поторопил его трансмагистр. – Время идет, день проходит. С твоими рассказами ничего не успеем. Тащи свой драндулет.

– Дык он здеся! – радостно возопил бородатый и выволок из-под стола спрятанную Егором тележку. – А чой-то она раздетая? – Кирей Фомич задумчиво поскреб затылок. – Вот память-то подводить как стала. Забыл я ее, выходит, вчера.

Амадеус насторожился. Зоя вцепилась Егору в руку. Неужели их раскусили и сейчас примутся искать?

– Так ты забыл или в моечной оставил? – грозно осведомился Амадеус.

Кирей Фомич нерешительно переводил взгляд с тележки на Амадеуса, не прекращая чесать взлохмаченный затылок. Видно, прикидывал, какой ответ будет для него безопаснее.

– Дык я здеся возил взад-вперед. Оно, конечно…

– Оставлял или не оставлял?

– Извините, запамятовал, господин трансмагистр.

– Что ты там, дурак, запамятовал?

– Дык, ясное дело, тележку, – выдавил из себя Кирей Фомич.

– Значит, таки забыл, – с заметным облегчением произнес трансмагистр.

– Выходит, так, – подтвердил лаборант. – Только вот раздета она. Смущает меня.

Трансмагистр вылупился на бородатого:

– Совсем спятил? Это ж тележка, а не человек. Как она может быть раздетой да еще тебя смущать? Ну-ка, дыхни!

Фомич дыхнул, не забыв стыдливо отвернуться в сторону.

– На меня дыши, – приказал Амадеус.

– Вам не понравится, господин трансмагистр. Я чеснок вчера ел да еще с огненной травой…

– И огненной водой запивал, – констатировал трансмагистр.

– Чуток было, – потупился Кирей Фомич. – Встречу с хозяйкой отметили.

– Что-то мне подсказывает, что встречу с хозяйкой ты начал отмечать заранее, еще здесь, – рявкнул Амадеус. – Ну-ка признавайся.

– Чуток имело место, – признал его правоту бородатый. – Для поднятия тонуса.

– Тогда естественно, что ты ничего не помнишь. Тебе спирт для чего был дан? Стеклышки нужные мне обработать.

– Все до одного обработаны, – заверил горе-лаборант. – А то, что осталось… Сами понимаете, не выливать же такое добро.

– Не понимаю, – придерживался иной точки зрения Амадеус. – После промывки стекол в остатке такой коктейль получился! Как у тебя мозги-то не выжгло.

– Наоборот, алкоголь их умягчил. И все помню. Вот только с тележкой выпало.

– Вот я и удивляюсь, что только с тележкой. В общем, бери, сундук подцепляй и вези к лифту. Я еще доберу то, что нужно, и догоню тебя.

«Это наш шанс!» – понял Егор. Бородатый Фомич, резко развернув тележку, зацепился слегой за стол. Посуда зазвенела. Котелок качнулся, из него плеснуло прямо на стол, над которым начал куриться дымок. Амадеус спешно присыпал прожженное место белым порошком.

– Экий ты сегодня неловкий. Сдам тебя в лечебницу, чтобы вообще больше ничего пить не смог.

– Дык, господин трансмагистр, это же против природы, – взмолился Кирей Фомич. – Никакая натура не выдержит. Помру во цвете лет без тонизирующего.

– Не помрешь, а здоровее будешь, чудак.

– Извините, господин трансмагистр, но вам нас, простого человека, не понять.

С этими словами лаборант начал шумно подцеплять сундук. Егор решил воспользоваться удобным моментом.

– Выходим следом за ним, – скороговоркой зашептал он Зое и Белке. – Как только подойдет лифт, вырываем у Фомича тележку, толкаем ее в лифт и увозим. Пока они чухнутся, мы уже далеко окажемся.

– Годится, – согласились Зоя и Белка.

Сундук уже был водружен на тележку. Бородатый катил его к выходу, а трансмагистр рылся в шкафу с реактивами, бубня что-то себе под нос.

Ребята и Белка, плотно сгрудившись под мантией, засеменили к выходу. Точней, семенить приходилось Егору и Зое, Белка же с комфортом путешествовала у мальчика на закорках. Полпути было преодолено без препятствий и происшествий. Затем по левую сторону от них, на столе, там, где плеснуло из котелка, неожиданно бабахнуло. Во все стороны разлетелся фейерверк искр. Егор и Зоя синхронно споткнулись, потеряли равновесие и, вцепившись друг в друга, с грохотом рухнули на пол. Спеша подняться, мальчик толкнул стол. С него что-то со звоном упало.

– Кто тут? – проорал Амадеус.

Егор изловчился и помог Зое встать на ноги таким образом, чтобы мантия продолжала надежно их прикрывать. Они стремглав вылетели в дверь и захлопнули ее за собой, приглушив вопли Амадеуса. Лягушонок самостоятельно выпрыгнул у Егора из-за пазухи и распластался в замке. Теперь Амадеус не скоро выйдет из лаборатории.

– Придется нам тебя здесь оставить, – виновато прошептал Лягушонку мальчик. – Найдешь потом дорогу?

Лягушонок в ответ подмигнул. За меня, мол, не волнуйся.

– Пойдем скорее, – пнула Егора лапой Белка. – Иначе Кирей Фомич очухается и вернется.

Но она зря волновалась: Фомич преспокойно дожидался Амадеуса у лифта. Едва они подошли, двери кабины раскрылись. Она была заманчиво пуста. Кажется, удача благоприятствовала им.

– Я его отпихну, – прошептал Зое Егор. – А ты вкатывай сундук.

Но бородач на поверку оказался гораздо крепче, чем можно было предположить. Егор пихнул его изо всех сил. Тот лишь слегка покачнулся и со словами: «Внешняя икота начинается» – судорожно вцепился в ручку тележки. Егор врезал ему кулаком по побелевшим пальцам. Тот испуганно заозирался по сторонам, но тележку так и не выпустил, а принялся ее разворачивать. Егор захватил его поперек туловища и рванул на себя. Белка вгрызлась лаборанту в руку.

– Врешь! Не возьмешь! – возопил он, отчаянно брыкаясь и отбиваясь тележкой.

Егор с ужасом наблюдал, как мелькают в воздухе руки, ноги и другие части тел его, Зои и Белки.

– Тьфу, нечистые! – орал Кирей Фомич. – Отлепись, проклятая погань! Врешь! Не возьмешь!

Сундук елозил взад-вперед по тележке, того гляди свалится. Егор, поднапрягшись, еще раз врезал бородатому. Тележка вильнула. Раздался хруст. Колесо покатилось в сторону. Сундук накренился и рухнул. Новый треск. Старое дерево не выдержало удара об пол. Крышка отлетела. Из сундука во все стороны посыпались звери. Крыса на длинных аистиных ножках. Белый заяц с ветвистыми оленьими рогами. Фиолетовый ангорский кролик с рыжим собачьим хвостом. Средних размеров вполне обычный кабанчик, который с громким хрюканьем понесся по коридору, каким-то образом высекая копытцами из ковра огромные синие искры. И… ни малейших признаков Крабби. Времени на размышления не оставалось. Ребята и Белка кинулись в лифт.