Как избежать гражданской войны - Юрий Болдырев

Ю. Болдырев: Значит, первая часть, касающаяся ущерба от коррупции. Есть вещи, которые можно посчитать арифметически. Они считаются, цифры страшные, пугающие. А есть вещи, которые можно оценить только качественно. Реальный ущерб от них радикально больше, чем от того, что можно посчитать. Я имею в виду искажение всей мотивации деятельности политиков, высших должностных лиц, всего государственного механизма, государственного аппарата, предпринимательского сообщества и общества вообще. Вот это искажение мотивации, оно дает нам ущерб несопоставимо больший, нежели все, что можно посчитать арифметически. Это первое. Что в этих условиях делать? Вы заговорили о скальпеле. Дело в том, что ведь коррупция искажает мотивацию массово, не отдельных коррупционеров…

М. Калашников: А всего общества.

Ю. Болдырев: Массово. И потому главная проблема не в том, применить скальпель или нет, в том, что некому его в руки взять. Некому скальпель взять в руки в наших общих, а не своих коррупционных же интересах.

М. Калашников: Чтобы не появились очередные коррупционеры, которые просто вырежут тех, прежних, и устроят тоже самое, переведя их собственность на себя.

Ю. Болдырев: Что значит, чтобы не появились? Дело в том, что в рамках глобальной, мировой игры, скальпель в руках, это такой же обычный инструмент, как и все прочие. И среди планов, которые рассматриваются, всегда есть план, а что если нашему провокатору Пете дать в руки скальпель, правильно его мотивировать, правильно организовать, правильно направить, чтобы он в наших интересах порезал-почикал вот здесь и здесь, и это будет как будто бы тут революция, как будто бы что-то изменилось. Такие планы всегда тоже рассматриваются игроками. В этом смысле, конечно, наша ситуация очень тяжелая.

К счастью, не от нас с в вами сейчас здесь зависит, будет ли что-то страшное, будет ли какое-либо кровопускание. Но у вас, я знаю, дети, да? Вы уже человек там близко к пятидесяти годам, да? Я за 50. Мы знаем, что в истории вожди революции — это, как правило, люди либо молодые, либо очень большие авантюристы. Почему? Молодые могут быть истинными революционерами. Молодой подходит к дырке, к забору видит дырку и хочет заглянуть. Пожилой, в возрасте, умудренный опытом человек, видит дырку в заборе и хочет обойти стороной. В этом смысле люди в возрасте, в нашем с вами возрасте, уже понимают, какова цена. Проблема заключается в том, что молодость этого не видит и не знает, и к счастью, мы не может ее остановить. Если у молодости будут мотивы на радикальные решения, мы-то знаем, что вероятность радикального решения в пользу общества не велика. Но, с другой стороны, а может быть, им удастся.

К счастью, мы не можем их остановить, мы можем только пытаться влиять своим миропониманием, миропредставлением, донося смыслы того, что ради чего если стоит делать, то стоит, то есть что, ради чего стоит делать. Мы можем донести свое миропонимание того, что представляет собой современный мир, наша страна. А уж какие методы изберут молодые, следующие поколения для решения этих проблем, ну… это будем решать не мы. Единственное, хочу еще раз добавить, если это будут делать люди нашего возраста, скорее всего, это будут, надо признать, либо провокаторы, либо авантюристы.

М. Калашников: Ну, с другой стороны, есть другой образ. Страшнее всего воевали люди как раз нашего возраста с вами.

Ю. Болдырев: Что такое, страшнее всего воевали?

М. Калашников: То есть они не склонны были бы к броскам безрассудной атаки. Для немцев бойцы нашего возраста, думаю, были очень серьезными противниками. И, думаю, наши, Юрий Юрьевич, с Вами задачи — дать молодым понятие механизма будущего очищения. Попробовать их, посоветовать им. Понятно, мы уже другое поколение. И я бы не списывал наше поколение со счетов.

Ю. Болдырев: Я не говорю, о списании со счетов, я говорю о том, что не мы будем решать быть революции или не быть, и не мы ее возглавим, если она будет. В данном случае Вы совершенно правы, у молодых много своих достоинств, у людей умудренных опытом много своих достоинств. Надо честно признать, что основную-то часть своей жизни люди нашего поколения, мы уже прожили. Мы, наше поколение, в период своей самой активной деятельности, скажет от 30-ти до 50-ти, не смогли пресечь, свернуть, ограничить, перенаправить глобальный деградационный процесс. Основной вектор, применимый к нашей стране, хоть это все называется «планы развития», это все деградация. До сих пор. Сможем ли мы донести до молодых, в том числе, и наш печальный опыт, почему на самом деле, вследствие каких качеств нашего поколения мы не смогли ничего сделать… Это тоже важная правда, ее надо суметь донести.

М. Калашников: Но, тем не менее, из ваших слов следует еще один вывод, что само по себе это государство не может очиститься, слишком загрязнено оно коррупцией. Нужна некая сила помимо государства, вот это мое глубокое убеждение. Некая опричнина. Я имею ввиду… контруправление.

Ю. Болдырев: Под государством вы имеете в виду государственный механизм или все общество?

М. Калашников: Нет, государственный механизм.

Ю. Болдырев: Нет, государственный механизм самоочиститься может только в том случае, если вопреки всей логике этого нашего государственного механизма, наверху, на вершине окажется человек с совершенно противоположной мотивацией. Мотивацией, противоположной логике этого коррупционного предательского государственного механизма. Значит, теоретически такое случиться сможет. Мы можем на это надеяться, не можем рассчитывать. Нам неоткуда считать, что оно почему-то должно так взяться. Все механизмы выстроены исключительно для того, чтобы такой случайности не произошло. Чтобы вопреки этой унии, извините, предательской, продажной власти в унии с олигархатом, ничто иное к власти прийти не могло. На это все настроено. Трава прорастает через асфальт, никому не дано знать, какова будет мораль следующих поколений, как бы их не растлевали целенаправленно, всегда есть надежда, что следующее поколение может почему-то самоочиститься и захотеть жить иначе. Я надеюсь на это.

М. Калашников: Ну, что же, на этой оптимистической ноте завершаем передачу, но не завершаем тему. До следующей встречи, дорогие друзья.