Ветер полыни - Алексей Пехов

Снова заухало, теперь правее и гораздо дальше. За старыми складами и бараками. Там, явно, тоже не все было в порядке, но какая на этот раз напасть пришла в Гавань, с палубы видно не было. И, наверное, к лучшему.

Кто-то из команды молился, кто-то тихо, с отчаяньем богохульствовал, но все сходились в одном — пора поднимать якорь. Прилетевший из Альсгары огромный камень рухнул на здание, где находился начальник порта, проломив крышу и обрушив стены. Капитан смекнул, что теперь до «Огнерожденного» вряд ли кому будет дело, и завопил во всю луженую глотку:

— Не спать, устрицы!!! Якорь поднять! Паруса ставить! Давайте, ребятушки! Давайте!

— Капитан! У нас гости! — предупредил рулевой.

Прыгая по волнам, к ним приближалась лодка.

— Рюк! Распорядись, чтобы притащили арбалеты!

Он не собирался брать на борт лишних попутчиков.

Матросы поспешно крутили ворот, поднимавший из воды якорную цепь. Даж поднял смотрительное стекло. Разглядел троицу, пытающуюся подойти к судну.

— Вот и свиделись, клянусь спрутом, — с досадой буркнул он и приказал помощнику:

— В Бездну арбалеты! Нашлись наши пропавшие пассажиры, якорь им вместе со всеми ветрами в задницу!

…На третий день бесконечно долгого сна Лаэн я отчаялся. Всезнайка Шен пытался убедить меня, что целебное сновидение занимает гораздо больше времени, чем обычное.

— Она грезит и выздоравливает, — втолковывал мне Ходящий, когда я метался из угла в угол нашей маленькой каюты.

— Может, ее пора разбудить?

Он задумался.

— Не советую.

— Почему? — я нахмурился, ощущая, как поднимается раздражение. — Хотя бы на один вопрос ты можешь ответить конкретно?

— Я считаю, это не пойдет на пользу ее мозгу. После того, что случилось, ей требуется долгий отдых, иначе она может сойти с ума. Давай подождем. Уверен, с ней все будет хорошо.

Одни и те же слова. За дни изнуряющего плавания я успел выучить их наизусть и порядком от них устал… Хотел поругаться с Целителем, но понял, что это без толку и махнул на него рукой. Раз он не в состоянии вылечить себя от морской болезни, чего уж говорить о других. Я решил подождать еще сутки, и был вознагражден — Лаэн открыла глаза на следующее утро.

Она жестом показала, что хочет пить.

— Как ты?!

«Неплохо, — последовал короткий ответ. — Горло пересохло. Не могу говорить».

— Где? — наконец спросила Ласка, оторвавшись от кружки.

— Капитан Даж и его команда оказались столь любезны, что решили нас дождаться, — усмехнулся я.

— Ты, должно быть, шутишь! — она округлила глаза. — Этот спрут сказал нам, что никого не будет ждать. «Огнерожденный» давно должен был уйти в Золотую Марку.

— Обстоятельства изменились, — на дне кружки еще оставалась вода, и я поставил ее рядом. — Не знаю, что у ребят произошло, но для нас — очень удачное стечение обстоятельств. Даж решил вспомнить о том, что мы заплатили ему за проезд.

Она все еще не очень отошла от сна и вяло кивнула:

— Надо умыться. И причесаться. Не вижу себя в зеркале, но, наверное, похожа на чучело.

— Выспалась?

— А я спала? — ее брови удивленно приподнялись. — Да… кажется, ты прав… Выспалась. Ну… вроде того. Плохо помню, что снилось. Яркие краски и… горела… степь кажется… Пламя до горизонта…

— Но тебе лучше?

— Пожалуй, — подумав, ответила Лаэн. — Поведай, что я упустила?

Я исполнил ее просьбу, рассказав о Гисе, его ученике, демоне и том, как мы попали на шхуну. Выслушав, она попросила еще воды. Затем тихо ойкнула и испуганно посмотрела на меня.

— Куда мы плывем?!

— Не беспокойся, — утешил я. — Прекрасно помню, что сейчас Золотая Марка не то место, куда мы должны стремиться. У Дажа не было возможности выйти в открытое море и двигаться на юг. На тех направлениях можно нарваться на набаторский флот. А они проверяют все суда. Наш капитан не желает, чтобы кто-то шнырял по его посудине, поэтому в Марку он собирается возвращаться обходными путями. Через Гроган. «Огнерожденный» идет вдоль берега. На север. Спустя несколько дней, повернет на запад, но перед этим нас высадят где-то в южной части равнин Руде. Оттуда на лошадях до Радужной долины не больше двух недель. Как раз в первые дни осени окажемся на месте.

— У нас нет лошадей, — на всякий случай напомнила она.

— Ну, нам не впервой их находить, — ухмыльнулся я. — Хотя меня заботит предстоящая дорога. Равнины Руде могут быть также опасны, как и восточные территории. Из степей новости в Альсгару приходят с большим запозданием. Можем нарваться. К тому же, мы теперь не одни.

— Шен? Как он?

— Страдает с того самого момента, как здесь оказался! — фыркнул я. — Целитель не слишком хорошо переносит море. Предпочитает как можно больше времени проводить на палубе, а не здесь. Не так мутит.

— Могу его понять. Это помещение больше всего похоже на китовую утробу. На очень маленькую китовую утробу.

— Но-но! — я шутливо погрозил ей пальцем. — Перед тобой лучшее из худшего, что есть на этом прославленном корыте! Единственная на всем «Огнерожденном» каюта. Между прочим, берлога Дажа.

— Когда ты говорил, что он был любезен, я тебе, конечно, поверила, но чтобы он был любезен настолько…

— Ну, в этом виновата не его доброта, а наши сорены. Я счел, что тебе нечего делать в промокшем трюме с грязной командой. Поэтому туда отправился капитан.

— О, как ты жесток! — она деланно закатила глаза.

— Ничего. Его грел звон соренов в кармане. Кстати говоря, новую одежду тоже пришлось купить у капитана. Тряпки у них мужские, но я тебе подобрал на глазок. Примеришь?

— Обязательно. За Шена тоже пришлось платить?

— Да. Даж заключил сделку с нами, но не с ним. Пришлось расстаться с частью того, что подарила Башня, иначе малыша выбросили бы за борт. Я решил, что Целителю еще рано принимать соленую ванну.

— Даже не буду спрашивать, сколько с тебя содрала эта акула.

— Ну и не надо, — улыбнулся я. — Учитывая, что в городе стало жарковато, цена поползла вверх. До начала войны за такие деньги можно было отвезти на Западный материк тысячу человек.

— Бездна с ними, с деньгами. К тому же, они принадлежат Башне, а не нам.

— Схожу за Шеном, — произнес я, поднимаясь.

Она кивнула и вновь уронила голову на подушку.

Непогода и не думала исчезать. «Огнерожденный», несмотря на прыть, никак не мог вырваться из ее цепких лап. Небо от горизонта до горизонта было низким, свинцовым и хмурым. Слава Мелоту — хоть дождь закончился.

Ветер, порывистый и зябкий, прилетал с юго-востока. Он надувал паруса, заставляя шхуну задирать нос на крутых волнах неспокойного моря. Качка присутствовала, но я бы не назвал ее ужасной. Правда, Шену для того, чтобы почувствовать себя неуютно, и этого хватило за глаза.