Лжебогиня - Валерия Чернованова

Он отстранился лишь на миг, заглянул в мои широко распахнутые глаза, сжал рукой подбородок и снова властно впился в мои губы, заглушив поцелуем тихий стон. Заставляя каждою мою клеточку воспламеняться, все теснее прижимался ко мне.

Я радостно откликнулась на этот призыв и прильнула к его груди, наслаждаясь минутами абсолютного счастья и блаженства…

И вдруг какая-то сила оттолкнула нас друг от друга и начала затягивать меня в черный омут. Боль, неожиданно острая, распространялась по телу, от лица к кончикам пальцев, металлическим кольцом сдавливала грудь.

Я видела, как под кожей вспыхивают синие искры, причиняя мне невыносимые муки. Меня словно подожгли изнутри. И слезы, пролившиеся из глаз, были горячее огненной лавы.

Последнее, что удалось сохранить в памяти, прежде чем меня засосало в пламя костра, это руки Кристера, крепко державшего меня, и его далекие, словно звучащие из другого мира слова:

– Не исчезай! Умоляю…

Любовь бежит от тех, кто гонится за нею,

а тем, кто прочь бежит, кидается на шею.

У. Шекспир

Ее высочество подобно урагану неслась по коридорам замка, не обращая внимания на недоумевающие взгляды. Длинный шлейф ее красивого бального платья развевался, словно знамя на поле боя. Прическа растрепалась, лицо пылало гневом, а руки судорожно сжимали тонкую цепочку, украшенную серым, как зола, камнем.

Привыкшие видеть свою повелительницу крайне уравновешенной, даже в некоторой степени апатичной, придворные были несказанно удивлены такому всплеску эмоций. Некоторые вообще отказывались верить в наличие у принцессы каких-либо чувств. Уже само это порождало у вольнодумцев сомнение в принадлежности ее к потомкам драконьей расы, известным своими бушующими страстями.

Толкнув двери, ведущие в покои герцога, Эрида рыкнула на слугу:

– Где он?!

Бедолага, которого едва на припечатало к стенке распахнувшимися створками и который в последний миг чудом успел отскочить, нахально заявил:

– Герцог велел не беспокоить… – Но встретившись с гневным взглядом принцессы, не сулившим ничего хорошего, проглотил конец фразы и, вжав голову в плечи, еле слышно пролепетал: – Его светлость только что изволили отойти ко сну.

Эрида решительно направилась к одной из дверей, украшенной золотыми вензелями. Распахнула ее и замерла на пороге. Иррандир не сразу заметил появление кузины, поглощенный своим занятием. В исступлении он срывал одежды с молоденькой рыжеволосой девушки. Юное создание не знало, как ей себя вести. То ли изображать страсть, дабы понравиться его светлости, то ли звать на помощь. Безумный взгляд герцога не сулил ей ничего хорошего.

Появление принцессы она встретила как избавление божье.

– Иррандир! – выкрикнула Эрида, но реакции не последовало. – Иррандир… – На этот раз в ее голосе зазвенели стальные нотки.

Герцог оторвался от своей жертвы, вперился в лицо кузины пустым взглядом, а когда сообразил, кто снова встал ему на пути, чуть не кинулся на нее с кулаками.

– Убирайся, – тихо велела принцесса рыжеволосой девушке.

Та только того и ждала. Подхватив остатки своего платья, то и дело поскальзываясь на натертых до блеска плитах, выскочила из комнаты.

– У тебя уже вошло в привычку врываться ко мне в самый неподходящий момент. Какого демона, Эрида?! – с остервенением прокричал Иррандир.

Принцесса бросила на измятую постель фероньерку с потемневшим камнем-каплей.

– Мой подарок! Лживый подонок! Мало того, что ты использовал запрещенную магию против несчастной, так ты еще подставил меня, прикрываясь моим именем!

Иррандир криво усмехнулся:

– На войне как на войне, все средства годятся. Сомневаюсь, что она приняла бы эту милую безделушку, знай, что та от меня.

Эрида подскочила к двоюродному брату и вцепилась в кружевной ворот его сорочки.

– Рада тебя разочаровать! Дезали не умрет! В этом можешь не сомневаться. А что касается тебя… Сегодня последний раз, когда я вижу твою наглую рожу. Слишком долго терпела твои выходки, Иррандир. Ты перешел черту и за это ответишь. Убирайся из моего замка, из столицы, уезжай как можно дальше, пока я окончательно не забыла о наших кровных узах. Другого бы уже давно испепелила на костре и развеяла прах по ветру!

Герцог сдавил запястье принцессы, заставляя ее разжать пальцы.

– Твоего замка? – источая яд, прошипел он. – Я в этом не уверен. Пока тебя не короновали, ты здесь на птичьих правах. Королева без королевства. Да ты только посмотри на себя! Думаешь, народ примет тебя, как принял бы Эстана? В жилах твоего погибшего брата текла кровь драконов, как и в моих. А что течет в твоих? Вода! Ты даже внешне не похожа на наших предков. Мелкое недоразумение. Ошибка природы!

Эрида отпрянула, как от пощечины. Белая как мел, какое-то мгновение она молча смотрела на Иррандира большими округлившимися глазами и сжимала кулаки с такой силой, что ногти впились в ладони и на тех проступили капли крови. Иррандир ухмылялся, наслаждаясь беспомощностью своей родственницы.

Неимоверным усилием воли удалось ей справиться с клокотавшей в сердце яростью. Развернувшись, принцесса уже хотела выбежать из комнаты, когда за спиной раздался ехидный голос:

– Роли ведь могут и поменяться, дорогая кузина. Не пройдет и нескольких недель, как ты будешь на коленях умолять меня оставить тебя в замке, а не прогонять, как бездомную собачонку.

Эрида резко развернулась. Схватив брата за грудки, рывком поставила его на ноги, словно тряпичную куклу. Иррандир, пораженный непонятно откуда взявшейся у нее силой, даже не пытался сопротивляться.

– Никогда больше даже в мыслях не смей возводить себя на трон Роувэла. Ты его не заслужил и никогда не заслужишь. – Серые глаза стали светлыми, почти прозрачными, а на коже проступил едва заметный узор, который тем не менее не укрылся от пытливого взгляда его светлости.

Поняв, что оказалась на краю пропасти, принцесса опустила руки, отступила назад. Глаза и голос ее стали прежними.

– Советую тебе убраться из замка уже сегодня. Завтра может быть поздно, – проговорила она и вышла из комнаты, оставив герцога размышлять над увиденным.

Последовавшая за балом ночь превратилась в настоящий кошмар. Было такое ощущение, что меня раз за разом сжигали на костре, а я, словно птица феникс, упрямо возрождалась из пепла только лишь для того, чтобы снова испытать агонию нечеловеческих мук.

Когда удавалось забыться, воспаленное сознание уносило меня далеко от замка. Я оказывалась на поляне с высокими ароматными травами, граничащей с густым лесом. Звездное небо, похожее на глубокую чашу, накрывало землю. В холодном сиянии далеких светил мне виделся Кристер. Он прижимал к себе обнаженную девушку и что-то ласково ей шептал, нежно укутывал в ткань и обнимал, обнимал, обнимал… Я то узнавала в ней принцессу Эриду, то ее лицо скрывалось непроницаемым туманом, который начинал ползти по поляне, заволакивать все вокруг. Серо-молочная мгла окутывала меня, слепила глаза, удушающим ядом проникала в горло. И снова я чувствовала испепеляющую боль во всем теле, задыхалась от тягучего вязкого тумана, вдруг превратившегося в кровь. Я захлебывалась ею, но продолжала пить и не могла остановиться.