Должник - Сергей Зверев

– То есть ты не идиот? – по-своему истолковала она его слова.

Он покачал головой:

– Сейчас я как раз тот идиот.

– Тогда выпьем, – сказала она так, будто больше ничего и не оставалось.

Он поковырялся вилкой в сковороде. Есть не хотелось. Пить – совсем другое. Поэтому после непродолжительной паузы он вновь налил вина – себе и ей.

– Не знаю, смогу ли я тебя когда-нибудь разгадать.

– А нужно ли? – поинтересовалась она.

Он не мог не согласиться с ней.

– Вот в том-то и дело: будет ли лучше?

Она вдруг засмеялась и поставила стакан на стол:

– Тебе не кажется, что ты иногда сам себе выдумываешь проблемы?

– Иногда это лучше, чем проглядеть их.

– И давно ты это понял?

– Нет. Совсем недавно. Но это в меня вбили.

И он улыбнулся ей в ответ. Поднял стакан, приглашая последовать его примеру.

Бутылка быстро опустела.

– Ты больше не будешь есть? – она кивнула на сковородку.

Он поднялся с места.

– Я буду спать, – он направился к выходу. – Ты на первом или на втором?

– Я лучше наверху, – ответила Лера и пошла к лестнице, ведущей на второй этаж.

Ему было все равно. Глаза слипались.

Он слышал, как шаги девушки наверху затихли, выключил в комнате свет, затем постелил себе на диване, быстро разделся и юркнул под одеяло. Пистолет на всякий случай сунул под подушку.

Он уже засыпал, когда услышал ее шаги.

Сначала они раздались наверху, затем внизу.

А потом он услышал ее голос.

– Ты не спишь? – шепотом поинтересовалась она, на цыпочках подкрадываясь к нему.

– Уже нет, – так же шепотом ответил он.

– Я не могу одна, – она нырнула к нему под одеяло.

Он ощутил жар ее тела и едва не застонал.

– Ты решил оставаться идиотом и дальше? – эта фраза была произнесена ему прямо в ухо.

Он почувствовал нарастающее возбуждение. А потом подумал, что просто не будет себя уважать, если и дальше станет изображать идиота.

4

Это можно было бы назвать удачей, однако ему не хотелось произносить этого слова даже про себя. С какого-то момента оно ему перестало нравиться. Потому что именно за удачей всегда следовала черная полоса, и весьма продолжительная…

Он на следующее утро, покинув дом и спящую еще Леру, заявился в прибрежное кафе и обнаружил там того, кто ему был нужен. Они были вдвоем. Этот гаденыш и Мила. И по тому, как они избегали смотреть друг на друга, он понял: между ними не все теперь гладко. И кто тому виной, он хорошо знал.

В кафе, кроме них двоих, больше никого не было. Если не считать позевывавшего бармена, тоскливо торчавшего за стойкой.

Мила выглядела не выспавшейся. И на то были причины.

…Она, как и советовал он, просидела до рассвета на берегу моря. Страх заставил ее последовать совету опытного человека. Уже ранним утром она отправилась к дому, в котором снимала комнату, с намерением забрать свои вещи и поселиться в гостинице.

Дверь в комнату была открыта. Мила почувствовала, как заколотилось у нее сердце, и не решилась сразу войти. Сначала она заглянула внутрь через разбитое окно, оглядела комнату, никого не увидела и лишь тогда вошла.

Первым делом она проверила стол. Ей оставалось лишь поскрежетать зубами да быстро начать собираться. Она затолкала последнюю свою вещь в чемодан, подхватила его и двинулась к выходу. Но не успела выйти, как услышала шаги.

Чемодан поставила на пол, а сама бросилась к окну.

По дорожке к дому шел тот, кого она так ждала. Она облегченно вздохнула. Не одной ей ломать голову над возникшими непредвиденными проблемами.

«Гаденыш» вначале не обратил внимания на ее состояние. Он только обеспокоенно поинтересовался, почему не обнаружил ее вчера вечером в кафе, в котором они договаривались встретиться. И вот тогда она все ему выложила. Эффект был потрясающий. Вначале он не мог поверить в то, что человек, в кого она выпустила две пули, остался жив; затем в то, что вставший из могилы успел оставить их с носом плюс начал диктовать свои условия; и совсем ошалел, когда она сообщила о попытках ее убрать. Наконец, когда она заявила, что их будут ждать каждое утро в кафе, ее друг совсем скис.

И Мила поняла, что ей нужно брать все в свои руки. Она покинула сей дом, в сопровождении своего спутника добралась до гостиницы, где и сняла номер, а затем они вдвоем отправились к прибрежному кафе. Где и стали ждать. И он не замедлил явиться…

Он довольно долго стоял у входа, созерцая этих двоих. Хорошо ему знакомых. Девушка едва не стала его женой. А парень… Тот был его другом.

Теперь, конечно, другом его он не назвал бы. Но когда-то…

Ситуация что-то ему напомнила. И он вскоре понял, что. Автомастерскую.

Тогда их тоже было трое. И тогда они тоже собирались кое-что поделить. Но теперь он собирался завершить дело, как положено. Во всяком случае, за спиной у себя он никого не оставит.

Он подошел к столику, за которым они сидели, и улыбнулся.

Увидев, как напряглась Мила и как побледнел ее спутник, он довольно проговорил:

– Все в сборе. И мы можем продолжить начатое дело. Но только теперь не избежать маленьких изменений.

1

Первое, что подумал Илья, стоя на крыльце своего дома и глядя вдаль, туда, где виднелась бирюзовая, искрящаяся от лучей восходящего солнца полоска моря, что сегодня день будет такой же жаркий, как и вчера. Как и позавчера. Как весь месяц. Второе – неплохо бы сейчас окунуться в еще не успевшее прогреться море. Он почти не спал, и не прочь был освежиться.

А третье – ничего у него не получится с купанием. Последняя мысль возникла тогда, когда он услышал со стороны улицы шаги, которые затихли возле его калитки. Потом калитка распахнулась, и он увидел троих людей.

И тяжело вздохнул. По виду вошедших он понял, что свои планы придется отложить на неопределенное время.

Первым шел парень примерно тридцати лет, довольно крупный, с плоским лицом. Парень был коротко подстрижен, одет в дорогой костюм, на шее болталась тонкая золотая цепочка. Двое его спутников были несколько ниже, однако по ширине плеч тому не уступали, приплюснутые носы выдавали в них боксеров.

Тройка вошла через калитку уверенно, словно к себе домой.

– Ты – Илья, – сказал первый, когда оказался возле хозяина дома.

Илья кивнул.

– Я – Миша, – представился гость. – Миша Родов. Нам нужен Люк.