Третье правило стрелка - Сергей Мусаниф

— А то, что в результате нашей пассивности и слепого следования правилу номер ноль может погибнуть вся вселенная, тебя не слишком волнует?

— Откровенно говоря, нет, — сказал Джереми. — Я никогда не был большим поклонником эсхатологии. Вселенная — достаточно устойчивая штука, чтобы ее могли свалить действия или бездействие одного человека. А вот проклятие, которое ты можешь навлечь на нашу голову, нарушив нулевое правило, — штука достаточно весомая.

— Нулевое правило — это единственный пункт кодекса, который до сих пор не был нарушен, — сказал Джек. — Почему же проклятия не пали на нашу голову раньше?

— Остальные правила — это даже и не правила вовсе, — сказал Джереми. — Скорее, это указания, носящие общий характер. Они не запрещают, они рекомендуют. И только правило номер ноль представлено в виде большого слова «нет».

— Я принимаю твою логику, — сказал Джек. За время разговора он почти прикончил рагу и ополовинил большую кружку пива. Гарри же кусок в горло не лез. Похоже на то, что в ближайшем будущем ему представится редкая возможность присутствовать при перестрелке служителей ордена Святого Роланда, однако по понятным причинам эта перспектива его совсем не радовала.

— Ты готов дать нам свое слово? — поинтересовался Джереми.

— Разве вы поверите моему обещанию?

— Поверим, — сказал Джереми. — Поклянись своими револьверами, что оставишь попытки вернуться в орден, и вы с твоим спутником сможете закончить ужин, переночевать в комнатах наверху и утром отправиться… куда захотите. В противном случае твоему спутнику придется доедать ужин в одиночку.

— То есть к нему у вас претензий нет? — уточнил Джек.

— Он не стрелок, — сказал Джереми. — Он не сможет попасть в орден без тебя, и у нас нет на него контракта. Он нам неинтересен.

На душе у Гарри стало немного легче. Но только самую малость.

Молодой волшебник постарался прикинуть, что бы он предпринял на месте Джека. Наверняка дал бы требуемое от него слово, а потом постарался его как-нибудь обойти.

Но с ним такая ситуация возникнуть не могла. Волшебники лишены милосердия и не стали бы вести лишних разговоров. Если магическое сообщество считает кого-то виновным в нарушении установленных правил, этот кто-то узнает об этом, когда в одно прекрасное утро он просыпается и обнаруживает себя мертвым.

— Весьма сожалею, — сказал Джек. — Но я не могу дать такую клятву.

— Ты хорошо умеешь считать, Джек?

— Достаточно неплохо.

— Нас тут четверо, и если ты доведешь дело до стрельбы, у тебя не будет ни единого шанса.

— Я готов доверить свою участь суду револьверов.

— Суд револьверов благоволит тому, у кого больше патронов, — сказал Джереми.

— Пусть так, — сказал Джек.

— Я передам твои слова остальным, — сказал Джереми и ушел к своим спутникам.

Из их угла доносились обрывки негромкого, но очень эмоционального разговора. Гарри поежился.

— Не напрягайся, — сказал ему Джек. — Ты же слышал: ты им неинтересен и стрелять в тебя никто не собирается. А шанс погибнуть от шальной пули при перестрелке служителей ордена Святого Роланда стремится к нулю.

— Я не за себя беспокоюсь, — сказал Гарри. — Неужели ты не можешь разрулить эту ситуацию другим способом?

— У меня нет выбора, — сказал Джек. — Я не могу нарушить условия нашего с Горлогориусом контракта. Но и врать своим братьям по револьверу я тоже не могу.

— И что теперь будет?

— Скорее всего, меня застрелят, — сказал Джек.

— Вряд ли вселенная от этого выиграет.

— Я не сомневаюсь, что твой учитель найдет другой способ ее спасти, — сказал Джек.

Тем временем остальные стрелки закончили совещание и окружили их столик. С великим удивлением молодой волшебник увидел выбивающиеся из-под одной черной шляпы рыжие кудри и нехарактерные для стрелка округлости в районе груди. Один из «братьев по револьверу» оказался сестрой.

— Я, Джереми Винчестер, стрелок из рода стрелков, служитель ордена Святого Роланда, Патрон в Его Патронташе, бросаю тебе вызов, — сказал Джереми.

— Я, Джейн Беретта, стрелок из рода стрелков, служитель ордена Святого Роланда, Патрон в Его Патронташе, бросаю тебе вызов, — сказала рыжая женщина.

Двое других стрелков, назвавшиеся Фридрихом Вальтером и Семеном Макаровым, также повторили церемониальные слова.

— Я, Джек Смит-Вессон, стрелок из рода стрелков, служитель ордена Святого Роланда, Патрон в Его Патронташе, принимаю ваш вызов, — сказал Джек. — Начнем прямо здесь или на улицу выйдем?

— Я бы на вашем месте вышел на улицу, — сказал Горлогориус, ставя на стол поднос с семью кружками пива. — Только сначала позаботьтесь о том, чтобы оплатить счет.

— Не понял, — сказал Джереми. — А этот откуда взялся? На официанта он не похож.

— Он в балахоне, — сказала Джейн. — Видимо, тоже волшебник, как этот. — Она невежливо ткнула пальцем в сторону Гарри.

— Дама права и не права одновременно, — заявил Горлогориус. — Я действительно волшебник, но совсем не как этот, а гораздо круче. Хотите проверить?

— Вали отсюда, волшебник, — сказал Джереми. — Не лезь в наши дела.

— Ваши дела — это только ваши дела, — согласился Горлогориус. — Но есть еще и мои дела, и в связи с этим я вижу одну небольшую проблему. Ваши дела требуют, чтобы Джек Смит-Вессон умер и не добрался до ордена Святого Роланда, а моя цель прямо противоположна. Налицо конфликт интересов.

— И что? — спросил Джереми, бывший у четверки негласным лидером.

— А то, что конфликт нельзя разрешить, не ущемив чьих-либо интересов, — сказал Горлогориус. — А я очень не люблю, когда мне что-либо ущемляют.

— И что? — спросил Джереми.

— Видите ли, я Горлогориус, — торжественно сказал Горлогориус. Обычно это заявление ставило большую и жирную точку в любом споре.

— И что? — спросил Джереми.

— Я Горлогориус, — повторил могущественный маг. — Горлогориус Хруподианис.

— И что? — спросил Джереми. Его не заклинило. Он на самом деле не понимал, какую мысль Горлогориус пытается донести до его сознания.

— Неужели вы ничего обо мне не слышали? — удивился Горлогориус. — Совсем ничего?

— Нет, — сказал Джереми. — Я не слышал.

— В какую же глушь я забрался, — пробормотал немного опешивший маг.

— Я слышал о Горлогориусе, — сказал Фридрих Вальтер. — Он вроде Мерлина.

— Только круче, — сказал Горлогориус.[46]