Брат императоров - Юрий Иванович

Землянка, пошатываясь, двинулась в желтый угол, и Дим ринулся ей навстречу. Подхватил деликатно обнаженную даму под локоток, покрылся весь мурашками и, с трудом передвигая ноги, повел дальше.

А голос все надрывался:

– Что-то вспомнила? Милая! Ну не молчи же!

Он еще что-то там такое лопотал, умильно сюсюкал, вспоминал какие-то детали семейной жизни и забавные случаи из проделок детей, но Алекса словно оглохла. Встав над кучкой своего тряпья, она его даже поднимать не стала. Только забормотала еле слышно, упомянув некое изделие, изготавливаемое обычно триясой Люссией на завтрак:

– Блин! А тут и в самом деле холодно. Задубею, к ядреной бабушке…

Без единого слова вслух Дим стал спешно разоблачаться. Что с кучей ремней, разгрузок и креплений, лично когда-то спроектированных отцом, было не так-то просто. Но раз богиня возжелала во что-то одеться, какие могут возникнуть сомнения или сложности? Вот парень и решил поделиться тем, что у него было. А было у него всего-то под ремнями и разгрузкой: специальная жилетка из прочной кожи удава и варана, а также отличная рубаха из кожи фистранов. Мягкая рубашка получилась прочная, со множеством карманов под всякую мелочь. Другой вопрос, что прямо так, «с барского плеча». А это плечо сегодня успело набегать не один десяток километров. Но Дим ничего плохого о своей рубашке не подумал. Видимо, и даме одежонка понравилась, потому что она закуталась в нее, как в плащ, оказавшийся ей по колени, и довольная замурлыкала:

– Мягонькая какая! Словно шелк с велюром… И теплая!.. Спасибо!

И вот оно – счастье! Безграничное и всеобъемлющее! Парень после полученной благодарности впал в нирвану блаженства, и хорошо, что друг вовремя толкнул кулачищем в плечо:

– О-ил-я! О-и! – Это он вовремя подсказал: «Оделся бы, что ли!»

– Да. Одеваюсь! – Жилетку на место, поверх нее все остальное, арбалет в руки и на изготовку. Ну разве что мысли при этом продолжали работать в направлении улучшения комфорта для дамы: – Эй, Райзек! – крикнул он в сторону свода. – Подкинь нам одеял и плетеных циновок на пол!

– Как?! – сердился тот. – Хорошо, если плоские консервы в желобе не застрянут.

– И ты позволишь, чтобы мать твоих детей спала на каменном полу в таких вот условиях?

– Сам в шоке, – признался шабен самым печальным тоном. – Она мне потом такую истерику закатит, что не обеспечил, не продумал и не уговорил ее выйти наружу, что я уже седеть начинаю.

Искренне так жаловался, от всего сердца. Поневоле его жалко становилось. Коль в самом деле жена, да вся такая капризная и стервозная, то старику не позавидуешь. Дмитрий на минуточку представил свою мать, вдруг бы оказавшуюся в таком вот положении, и начал было сочувствовать отцу. Но тут же сообразил, что его отец совершенно другой. Ему плевать на разные карантины, поломки или недостаток облучения. Он бы уже сам в любую заразу лично влез с головой и свою супругу оттуда на руках вынес бы. И согласия ее на это не спрашивал бы.

А значит, подозрения к старческому голосу только усилились. Тогда как тот продолжал бубнить:

– Одна надежда, что Алекса через пару-тройку часов все вспомнит и все-таки поспешит домой.

– Но вдруг так все пять суток и просидит с нами в этой пещере?

– Боюсь о таком даже думать!

– Тогда приведи детей, – продолжал парень сыпать идеями. – И пусть они вместо тебя с матерью поговорят. У нее сразу материнский инстинкт проснется и поможет с амнезией справиться.

– Наверное, так и постараюсь сделать. Но ты себе даже представить не можешь, что значит привести детей на территорию полигона гипроспективного манипулирования. Подобного у нас в истории еще не было. А вот ее лучшую подругу постараюсь через час в переговорную затащить. Пусть пообщаются, обычно часами могли сплетничать ни о чем.

– И еще! – попавший в карантин пленник не забывал о хлебе насущном. – Пусть сразу начинают нам сбрасывать консервы. С расчетом на все пять дней. И с учетом отменного аппетита моего друга. А потом, когда дадим команду, начнут лить воду.

– Но у вас ведь что-то с собой в мешках есть! – подивился Райзек такой предусмотрительности обитателей Эфира. – Или жадность взыграла?

– Не в жадности дело, все проще: нельзя использовать неприкосновенный запас, когда есть чем питаться. Или ты решил нас голодом отсюда выживать?

– Хорошая идея! – злился невидимый собеседник. – С вами двумя так бы и сделал, но свою лучшую помощницу и супругу совесть не позволит голодом морить. Ждите, скоро организуем.

И наступила блаженная тишина. После звучащего отовсюду голоса покой показался воистину райским. Да и свет померк основательно, словно на попавших в карантин гостях решили сэкономить.

Зато девушка вдруг высказала свои сомнения вслух:

– Может, я в самом деле такая старая? И уже детей имею? Потому что так устала, что фактически соображать перестала. И плевать, на что лечь, лишь бы выспаться…

После чего стала демонстративно искать самый ровный и наиболее удобный кусочек пола. Друзья тоже приняли в этом посильное участие, и лежбище отыскалось, как ни странно, в самом тоннеле. Песочек, вполне мягкий для сна, теплый и достаточно сухой. Да и уютней там было, пропадало ощущение, что вот-вот что-нибудь свалится со свода тебе на голову.

Только Алекса стала укладываться, как Чернявый посоветовал другу:

– И-и е-ей! И-и е-ей! – казалось бы, повторяться начал, ан нет. Тому, кто понимал, и сомневаться не пришлось в разности фраз: «Ложись с ней! Так вам будет теплей».

И уже жестами мохнатик показал, что сам он постоит на посту, походит с арбалетом, покараулит. К сожалению, ничего фривольного друг даже в мыслях не держал, простая бытовая необходимость: надо поспать и согреться. После караула наверняка товарища вытолкает взашей и сам вплотную к барышне уляжется.

Но уж как Дим засмущался и застеснялся, только представив, что ляжет рядом с ней, прижмется к ней, дотронется до нее…

Рассмотрев его странное состояние, дама еле слышно, но весьма зло прошептала:

– Очнись! И ложись рядом. Мне надо с тобой поговорить.

При этом – никакой игривости в тоне!

«А чего я размечтался? – осадил свои мысли Дим. – Если она не тут замужем за древним наставником, то уж точно на Земле имеет кандидата в мужья, и тоже из учителей. Везет ей в этом плане, стабильность…»

Но зато живо после этого поснимал с себя самое лишнее, оба арбалета расположил в районе досягаемости руки и улегся на спину. Алекса сразу юркнула к нему под бочок, прижалась всем телом, обняла рукой, а потом еще и ногу закинула на мужское бедро.

А через минуту больно ущипнула выпавшего в нирвану парня, возвращая его в действительность:

– Да что с тобой?! Глаза остекленели и почти не дышишь! Кудесник хренов! Хватит там по своим Эфирам сознанием шастать!