Паранормы - Василий Головачев

Стас сидел на полу, прижатый к стене двумя парнями в дутых куртках и бейсболках. Третий член компании, очевидно, полицейский, сидел перед ним на корточках, приставив к горлу лезвие ножа.

Все трое повернули головы к пассажиру лифта.

Мужчина с ножом, болезненного вида, худой, с залысинами, одетый в обычный гражданский костюм и чёрную рубашку, встал.

Возникла пауза.

– Э-э… – проговорил мужчина хрипло, однако Нестор не дал ему времени продолжать. Просочился в голову ужом и расположился внутри как вернувшийся домой хозяин, задавив сознание «подвалом».

Мужчину звали Владимиром Игоревичем, фамилия Хомич, белорус по национальности, сержант полиции РОВД Хорошевского района, тридцать шесть лет, женат, двое детей, на самом деле приятель адвоката Анишкина, известного защитой бандитов и ворюг. Судя по всему, Хомич просто «помогал» своему другу разобраться в ситуации по его просьбе и ничего личного к Стасу не имел. Но действовал он отнюдь не законным способом и о последствиях не думал. Он так жил, лелея ложное представление о вседозволенности, которое ему давали погоны, пусть и не самые роскошные.

– Отпустите, – буркнул он подельникам.

Одного звали Федей, ему было двадцать два года, спортсмен-футболист, входил в состав второго дивизиона московского «Спартака», второго – Арчибальдом (офигеть – не встать! Ну и фантазия у родителей!). Этот был постарше, двадцать пять лет, отец – функционер в Олимпийском комитете, обеспечен, сын окончил Дорожный институт, но нигде не устроился до сих пор. Что ж, стандартный пример нынешних реалий жизни: крутые или чиновные родители воспитали детишек мажорами, знающими, что их всегда отмажут, так зачем идти работать? Денег и так некуда девать.

Парни растерянно переглянулись, разогнулись.

– Ты чё, Игорич? – развязно спросил двадцатипятилетний Арчибальд: круглое рябое лицо, презрительная складка губ, чёрные глаза, чёлочка.

– Уходим!

– А с ним чё? – кивок на поднявшего голову Стаса.

Нестор посмотрел на себя самого (глазами Хомича): он стоял, чуть улыбаясь, не падая, и даже поглядывал на парней, переводя глаза с одного на другого.

Тренировки даром не прошли. Какой-то «след ума» оставался в голове, и надо было покопаться в башке, чтобы удостовериться в наличии этого «следа», позволявшего не падать без сознания каждый раз.

– С ним ничё, – ответил он. – Пусть Паша сам разбирается, нечего вешать на нас это дерьмо.

– Этот лох нас сдаст…

– Не сдаст, ему никто не поверит. Нас здесь не было, я обеспечу алиби.

Напарник Арчибальда достал биту.

– Дадим по голове… чтоб запомнил…

Ответить Нестор (Хомич) не успел.

Реальный Нестор вдруг шагнул вперёд и выбил биту из руки парня. Поднял биту, врезал сначала владельцу по скуле (вопль, Федя отлетает к стене), потом Арчибальду по плечу (ещё один вопль, Арчибальд хватается за плечо).

Всё так же улыбаясь, реальный Нестор повернулся к Хомичу (с Нестором внутри).

– Добавить?

– Не надо, – опомнился тот. – Ты что же – помнишь?

– С провалами… такие забавные ощущения…

Открылась дверь одной из квартир, из щели на компанию глянуло лицо женщины.

– Вы что тут делаете?! Сейчас полицию вызову!

– Не шуми, мамаша, полиция уже здесь. – Нестор вытащил из кармана удостоверение Хомича, показал женщине. – Всё в порядке, мы уходим.

Он помог встать пришедшему в себя Стасу.

– Живой? Не порезался?

– Н-нет… били, гады… – Стас скривился, прижав руку к животу.

Нестор (Хомич) кивнул самому себе:

– Добавь!

Нестор реальный врезал Арчибальду по шее, потом Феде по той же скуле.

Оба с криками отскочили.

– Пошли отсюда!

Парни, ошеломлённые загадочным поведением главаря, затравленно переглянулись.

– Валите! – повысил голос Нестор (Хомич). – Я догоню.

Оба поскакали по лестнице как зайцы.

Нестор в состоянии «подвала» поставил полицейскому блок на злобные противоправные деяния, скомандовал мысленно: иди и круто поговори со своим другом Анишкиным! Если он не перестанет творить беспредел, защищая уродов, сидеть ему в тюрьме!

После этого он переселился в собственное тело, встретив нечто вроде приветствия (пахнуло пониманием), проводил взглядом заторопившегося вслед за приятелями полицейского, взял Стаса под руку.

– Идём, провожу. Куда тебя?

– Домой…

Нестор заметил, что капитан экраноплана морщится.

– Может быть, лучше в больницу? Что болит?

– Грудь… наверно, ребро сломали, сволочи… дотронуться не могу…

– Тогда в ближайшую больницу. Знаешь адрес?

– Да, в шестьдесят седьмую на Карамышевке…

– Поехали.

Сели в лифт.

– Ты их… загипнозил? – не сдержал любопытства Стас.

– Загипнозил, – усмехнулся Нестор с облегчением, хотя тут же подумал, что Жанна вряд ли одобрит его «гипнозию».

Встречали гостя из КЗО, да не простого – директора ФСБ России Козодоева Ивана Егоровича, поэтому возникла некая суета, пока Дубинин не навёл порядок в своих «войсках» и служба безопасности «Призрака» заработала в прежнем режиме.

Сивков, проводивший и эту ночь в офисе, едва успел побриться, когда ему доложили о неожиданном визите заместителя председателя Комитета защиты Отечества.

Поскольку рандеву с начальником такого ранга не планировалось, Сивков прикинул причины визита и пришёл к выводу, что его команда каких-то значимых ошибок не сделала, и мотив появления Козодоева не связан с провалами или неудачами, а обоснован внешними обстоятельствами. Так и оказалось.

На совещании, в котором участвовали руководители подразделений: Дубинин, Хвощёв и Ланин, – Козодоев сухо поведал присутствующим об инициативах правительства, и стало ясно, что враг пошёл ва-банк: в России предполагалось пойти «китайским путём», то есть ввести полный цифровой контроль населения, вплоть до хождения человека в туалет, что превозносилось как «торжество самого передового опыта внедрения компьютерных интеллектуальных сетей в жизнь страны, не доступный даже таким продвинутым государствам, как Япония, США, Великобритания и Китай».

– Проблему поднял Никита Михалков ещё в две тысячи двадцатом году, – закончил свою речь Козодоев. – Но его зашикали, освистали и либералы оппозиции, и либералы правительственной партии, и либералы правительства. В Китае с двадцать первого года началось оснащение всей территории инфраструктурой нейросетевой слежки. У нас предполагается поголовное так называемое «удалённое чипирование» через те же нейросети с целью «улучшения жизни россиян и заботы об их здоровье».