Договор на счастье - Софья Беккет

Ближе к обеду подруги уезжают лишний раз убедиться, что всё подготовлено. Оставшись одна, готовлю для себя ванну. Набираю воду, добавив туда пену с ароматом лаванды, и слышу звонок в дверь. Неужели забыли ключи? Но за дверью меня ожидает курьер с букетом из двадцати трёх красных роз, украшенных розовыми альстромериями. Мне не сложно догадаться от кого они. С Виленским мы на этой неделе не виделись. Он с женой в праздничные дни улетел на курорт и пока не вернулся. Макс звонил каждый день, и я почти не скучала.

Забираю цветы, отношу их в комнату и, остановив взгляд на маленькой белой открытке, аккуратно достаю. Улыбаюсь и открываю её, предвкушая прочесть пожелания, но открытка пуста. Лишь в середине чёрным маркером стоит жирная точка.

Не понимаю.

Шутка? Если да, то выходит не в его стиле.

Намёк на завершение отношений? Тоже не про него. Максим не постесняется сказать мне всё в глаза.

Тогда букет не от Виленского. Игнат по понятной причине отпадает. Больше думать не на кого. Если только…

Ян? Мой призрак?

Но как? Имя, адрес, дата рождения. Если я не брежу и это действительно он — он знает обо мне многое, в то время как я о нём — ничего. Столько времени прошло. Ян молчал, а теперь объявился?

Мои мысли прерывает новый звонок. На этот раз с цветами передо мной появляется тот, о ком я думала, невольно подтверждая первую часть суждений.

— С днём рождения, Лерочка! — Максим переступает порог и, подарив мне красные розы и небольшую коробочку с бантиком, притягивает в свои объятия. Пылкий поцелуй не оставляет мне сомнений о том, как он скучал и торопился меня увидеть. — Я только с самолёта. Извини за внешний вид, не стал переодеваться. Сразу к тебе.

На самом деле выглядит он как всегда прекрасно. Тот факт, что сейчас Макс одет в футболку и джинсы вместо строгого костюма, ничего не меняет. Лишь его глаза говорят об усталости, словно он сутки не спал.

Благодарю мужчину за внимание и увожу его на кухню, догадавшись, что он голоден. Думая, что мы с девчонками будем отмечать дома, я вчера накрутила голубцы, положив заготовку в морозилку, и приготовила несколько салатов. А утром, несмотря на новость, я их сварила, ведь до вечера всё равно что-то нужно есть.

Удивление Виленского при виде угощений быстро сменилось восторгом. Он уплетал за обе щеки и успевал смаковать пищу, закрывая при этом глаза. Не знала, что мужчина может есть с таким наслаждением. Наблюдать за ним было приятно. Однажды, я бы хотела, чтобы мой мужчина — только мой! — также восхищался, приготовленным для него обедом. А пока я любуюсь чужим.

— Лер, я сегодня не смогу провести с тобой этот вечер, — с неподдельным сожалением произносит Виленский. — Надеюсь, этим я не сильно тебя расстрою?

— Ничего, Максим, я не обижаюсь. Девочки готовят мне сюрприз. Мы пойдём отмечать мой день рождения в клуб. Ты же не против? — на всякий случай уточняю.

— Нет. Я рад, — облегчённо выдыхает, снимая с себя чувство вины. — И спасибо, девочка моя, было очень вкусно. Тебе нужно время подготовиться к вечеру?

— Да, я хотела принять ванну, выбрать платье…

— Накраситься, уложить волосы, понятно, — Максим дарит мне нежный поцелуй, пару мгновений крепко сжимает в руках и отстраняется. — Тогда я не буду тебе мешать! Не провожай.

Я, правда, на него не злюсь. Более того, я хотела встретить и провести этот день с нашей маленькой женской бандой. Даже хорошо, что всё так сложилось. Максим обувается, собираясь уйти, а я спешу в комнату, чтобы выбрать платье для этого вечера. Но замираю на пороге комнаты и возвращаюсь в коридор, спрятавшись за поворотом в прихожую, когда его голос называет моего следующего случайного гостя.

— Игнат?

Глава 27

Игнат

— Игнат? Сын, ты пришёл Лерочку поздравить? — кивает в сторону белых роз, что я привык дарить Бусинке. Именно с ними я ассоциирую Леру. Она такая же светлая и нежная.

Я успокоился, остыл. Много думал о сложившейся ситуации и пришёл к выводу, что злюсь я только на отца. Он опытнее и женат, в конце концов. Наиграется и бросит девчонку. А Лера — она свободна, и, если быть честным, мне ничего не обещала. Но я к ней привык, уже не могу вдалеке от неё. Я должен попробовать ещё раз. А если нет, то я в силах восстановить наше тёплое общение. Иначе я сойду с ума.

— Да. Ты против? — стараюсь не огрызаться, но получается не очень. Меня опять накрывает волной.

— Нет, — спокойно произносит отец, а я удивляюсь, неужели ему всё равно.

— Что, даже не ревнуешь?

— Ревнуют, сын, того, кого любят. Поэтому ты Леру с матерью не путай.

Мы так и стоим напротив друг друга, смотря в глаза, по разные стороны порога. Он — в квартире, я — в подъезде. И его невозмутимость подливает масла в костёр моей злости. Я должен успокоиться. Ради неё. Ты пришёл её поздравить, Игнат, а не расстроить — помни.

— А сам-то не путаешь, отец?

— Не начинай старый разговор. Игнат, она не для твоих игр.

— Для твоих? Тебе всё можно, да? — не получается у меня держать себя в руках.

Отец на мгновение опускает свой взгляд на пол, теряя всю серьёзность. Закрывает глаза и, ухмыляясь, качает головой.

— И не для меня она тоже, ты прав.

— Тогда отпусти её, пап, — весь мой запал испаряется. Я почти готов умолять помочь мне.

— Не могу… Пока не могу, — словно обещание произносит отец и выходит из квартиры, оставляя меня с Лерой. Доверяя мне.

Я захлопываю дверь и иду по знакомой квартире на кухню, услышав оттуда звон чашек. Бусинка уже разливает чай, и я надеюсь, что вторая чашка предназначается мне. Потому что больше я никого не слышу. Мы одни.

— С днём рождения, Бусинка! Ты как всегда прекрасна! — делаю комплимент, замечая, как она светится от счастья. Боюсь представить, что к этому причастен отец. Лучше буду думать — она рада меня видеть. — Это тебе.

— Спасибо огромное! — принимает с восхищением мой подарок с букетом. В пакете лежат удобные дорогие босоножки бежевого цвета, о которых она грезила. Однажды мы гуляли по магазинам, и Лера их примеряла. Они ей понравились, но купить их для неё тогда она мне не позволила. Я запомнил и знал — покупку она запланировала на весну, чтобы носить их как сменку на работе в