Ведьма полесская - Виталий Кулик

Ничего не ответив кухарке, Степан быстро зашагал домой. Непонятная тревога засела в его душе. С ним творилось что-то неладное. В последнее время он никак не мог сосредоточиться на работе, а мысли о Марыльке так и вовсе не давали ему покоя. И уже с каким-то страхом Степан осознавал, что так не должно быть, но и противиться творившейся с ним чехарде он не мог. А может, и не хотел…

Подходя к своей хате и немного успокоившись, приказчик перебирал в памяти события прошедшего дня. Сегодняшний день принёс Степану уйму неприятностей, но все они меркли в сравнении с одним приятным моментом: начало положено! Он ясно дал понять Марыле о своих чувствах, и решительного отказа не получил! А это для него значило много. И по большому счёту сегодняшний день Степан считал удачным.

Но если бы только знал приказчик, по какому поводу пан Хилькевич вызывал Прошку и о чём говорил с ним, он бы этот день назвал чёрным…

Освежающие, ласковые дуновения ветерка не давали ясному летнему дню погрузиться в знойную жару. И это благодатно сказывалось на всём и на всех. Радовалась этому и Янинка. Настроение сегодня у девушки было славное, и она бодро шагала по направлению к Черемшицам. Радуясь жизни, её сердце до краёв наполнялось счастьем и трепетным волнением: сегодня в её жизни должно произойти важное и приятное событие.

День начал уж близился к своему завершению, а природа благоухала свежестью и бурлила полнокровной жизнью, скрытой и не броской для постороннего глаза.

За время, проведенное в заброшенной избушке, Янина ни в коей мере не считала себя посторонней для удивительного царства леса. И сегодня как никогда её жизнерадостный взгляд с умилением отмечал кратковременно представлявшиеся моменты из неприметного житья обитателей окружающего мира. Вот встревоженная сойка громко прокричала своё хриплое «крреэ-эч». «Что волнуешься, красавица? — задорно подумала девушка. — Где горлышко в такую-то пору застудила? Эх ты, не быть тебе певуньей! Голос-то у тебя совсем не подходит к твоему яркому наряду!»

А вот на верхушке сосны еле качнулась ветка-лапа, — и, мелькнув огненной зарницей, скрылась в гайно[34]юркая белка. Янинка ей тоже улыбнулась и тихонько произнесла: «Доброго здоровьица, хозяюшка! Небось уже второй приплод готов покинуть твою круглую избушку?»

Янина весело мурлыкала напевы и часто с удовольствием останавливалась, чтобы поправить и без того ладно сидевшие на ней новые наряды. Ей до сих пор с трудом верилось, что мать щедро выделила ей столько грошей на обновки. За такую сумму можно было купить даже корову. Но девушка без всякого сожаления потратила все врученные ей деньги на покупку и пошив самых лучших нарядов. С неделю назад она специально для этой цели выбралась на ярмарку в Каленковичи. Янинка с тайным чувством ликования прохаживалась средь возов с различными товарами, заглядывала в торговые лавки. Глаза разбегались: хотелось купить и то, и другое, и третье. Девушка не спешила с покупками, растягивая удовольствие от ощущения, что может многое себе позволить, и перед её соизволением будут заискивать торговцы. А увидев гроши, они и вовсе будут становиться более сговорчивыми и уступчивыми, лишь бы не упустить покупателя.

Потешив себя разглядыванием всевозможных вещей, посуды, живности, Янинка в конце концов остановилась у лавки с отрезами материи, лентами, нитками, иголками и прочими швейными товарами. Девушка долго и придирчиво примерялась к покупкам. А что именно ей надо покупать, она заведомо узнала у самой известной в местечке швеи. Что-то приобрела в этой лавке, что-то в другой, а готовый нарядный гарсет, расшитый цветной тесьмой, сразу же, не торгуясь, купила у худощавой молодицы, ухоженной и опрятной. Судя по всему, гарсет когда-то украшал плечи этой миловидной женщины, решившей по какой-то причине расстаться с такой прекрасной вещью. Она явно не была торговкой: слишком бросались в глаза её смущение и неловкость. Возможно, она даже принадлежала к какому-нибудь обедневшему панскому роду, вынужденному по мере надобности распродавать своё имущество.

Но как бы то ни было, а сейчас принарядившаяся Янинка сама была похожа на знатную панночку. Её волосы цвета воронова крыла стянуты на голове красной лентой-скидочкой. Рубаха с кокеткой радовала взор своим ярким орнаментом, вышитым на рукавах и по вороту. Надетый поверх рубахи гарсет прямого кроя поражал взор чистотой линий и неповторимым колоритом украшающих вышивок. Легкая юбка-летник с продольными полосами, стянутая в талии, делала фигуру Янинки соблазнительно привлекательной. А из-под длинной юбки на зависть всему свету виднелись настоящие женские сапожки ремесленного изготовления. Таких сапожек уж точно ни у кого из девчат нет!

Юная красавица чувствовала себя на седьмом небе. Мысли путались от радостного волнения. Её воображение красочно рисовало, какое впечатление она произведёт своим появлением. Да, она будет самой привлекательной, самой нарядной! Никто не устоит перед её красотой! «Ой, да мне никто и не нужен, — спохватывалась Янинка, — кроме одного его, конечно!»

В этот субботний вечер Янина решилась впервые посетить знаменитые на всю округу черемшицкие посиделки. Она заранее договорилась с одной деревенской девкой вместе идти к костру.

Когда-то Янинка очень помогла Дуньке — так звали эту знакомую, — приведя её к своей матери и замолвив за неё словечко. Тогда у девушки были какие-то неполадки со здоровьем. То ли Серафима помогла, то ли само всё поправилось, но вскоре Дунька почувствовала себя гораздо лучше, а потом и вовсе забыла о своём недуге. Но вот об оказанной ей помощи благодарная Дунька никогда не забывала. Янинка однажды даже в гости заходила к ней, и, к превеликой радости обоих, родители Дуньки отнеслись к Янинке очень дружелюбно. После этого Дунька не раз приглашала подружку с собою на посиделки, но та всё как-то не решалась. И вот время принятия решения настало.

Девчата условились встретиться перед самым заходом солнца. А после вечорок договорились, что Янинка заночует у Дуняши.

То ли Янинка слишком долго наряжалась, красуясь перед маленьким зеркальцем, то ли шла не спеша, но на дворе уже начинало смеркаться, а до Черемшиц оставалась ещё добрая верста. Девушка, видя, что заметно припозднилась, значительно ускорила шаг.

Чем ближе Янина подходила к селу, тем больше её охватывала неуверенность и страх перед многолюдьем. Она знала, что при её появлении десятки глаз будут сверлить неожиданную гостью пытливыми взглядами. И в каждом таком взгляде будет стоять немой вопрос: «А кто это к нам пожаловал?! Ага, вот и сама дочка ведьмы пришла! А чего это она на такое решилась, за каким интересом?!» И чем больше об этом думала Янинка, тем более зловеще звучали в её воображении такие недружелюбные немые вопросы. Постепенно радостное настроение сменялось на тревогу, на какую-то беспокойную неуверенность. А вскоре она заметила, что руки от волнения стали влажными и иногда даже мелко дрожали.

Янинка подошла к хате Дуньки, когда совсем уже стемнело. Она сильно опоздала. Глядя на мерцающий тусклый свет в окнах, Янинка с горечью подумала, что Дунька вряд ли до сих пор будет её ждать. Видимо, она решила, что Янинка опять передумала, и ушла к костру одна.