Англия. История страны - Кристофер Дэниел

Георг II всемерно пытался сохранять нейтралитет своего курфюшества в европейских конфликтах, но обстоятельства вынудили его вступить в открытое сражение. В 1743 году он выступил во главе ганноверской армии и нанес французам серьезное поражение в битве при Деттингене. Кстати сказать, это был последний случай, когда британский король лично командовал войском на поле боя. Несмотря на эту убедительную победу, миролюбивого монарха (а Георг II по-прежнему жаждал нейтралитета) активно критиковали за то, что он не напал на французов и не довел дело до конца. Тем не менее победа при Деттингене, вкупе с другими успехами, заставили Францию и Испанию перейти к оборонительной стратегии. Французский король возлагал вину на «проклятых англичан» и в 1744 году объявил им войну. Вот и свершилось: война пришла в Англию. Теперь речь шла не о защите отдаленной территории, а о собственной безопасности. Поскольку большая часть британской армии находилась на ганноверских рубежах, сама Англия оказалась чрезвычайно уязвимой для иностранного вторжения. И тут ей на помощь пришла сама судьба. Французский флот, направлявшийся к английским берегам, потерпел крушение в шторм и оказался буквально разметан по окрестным морям.

Следующий год ознаменовался еще одной попыткой сбросить Ганноверскую династию с английского престола — на сей раз во главе якобитского мятежа встал «Красавчик принц Чарли» — Карл Стюарт.

Молодой претендент

В 1745 году Карл Эдуард (1720–1788), сын Якова Стюарта и внук Якова II, отправился в Шотландию. В свои двадцать с небольшим лет этот молодой человек успел проявить себя в битве под Деттингеном и вообще выглядел романтическим героем старинных легенд. Он нимало не сомневался, что найдет поддержку в Англии и Шотландии.

Однако начинался его поход не слишком удачно. Двадцать третьего июля тяжелый 44-пушечный фрегат причалил к острову Эрискей на Внешних Гебридских островах. На борту помимо принца Карла находились семеро его соратников. Первый же человек, которого они встретили, посоветовал чужакам убираться домой, на что принц с достоинством ответил: «Я как раз и приехал домой». Для успеха предприятия Карлу требовалась поддержка извне, он очень рассчитывал на французские войска. Но Франция предпочитала выжидать. Юному принцу — чтобы получить войско и необходимые припасы — приходилось рассчитывать лишь на свое личное обаяние да еще на славное имя Стюартов. И он сделал это: за несколько недель собрал армию в полторы тысячи человек и с ее помощью занял город Фолкерк. Вскоре после этого, 17 сентября, в руках повстанцев оказался Эдинбург. Еще через четыре дня силы англичан отошли к Престон-Пэнс, и вся Шотландия оказалась под контролем принца Карла.

К концу октября в его армии насчитывалось уже шесть тысяч человек, а, судя по слухам, еще больше якобитов жаждали присоединиться к воинству Молодого Претендента. В такой ситуации решение вторгнуться в пределы Англии выглядело вполне оправданным. Однако по мере того как армия продвигалась к югу, она не только не увеличивалась, а скорее даже уменьшалась: часть шотландцев отсеялась и вернулась в родные горы. Тем не менее якобиты успешно захватили Карлайл, миновали Манчестер и 4 декабря заняли Дерби. Положение становилось угрожающим, в Лондоне разразилась паника. Население бросилось изымать вклады из банков, что было весьма затруднительно, поскольку выплаты производились шестипенсовыми монетами, к тому же они разогревались так, что трудно было держать монеты в руках. Именно в то время возник знаменитый лозунг, который затем стал строкой национального гимна Великобритании: «Боже, храни короля». Английские войска спешно перебрасывались из Фландрии на родину.

Увы, массированное пополнение ланкаширскими добровольцами, на которое так рассчитывал принц Карл, не состоялось. Поэтому после Дерби он решил повернуть обратно, в Шотландию. Началось долгое, унылое отступление. Французское подкрепление, которое могло бы спасти восстание, безнадежно застряло в Дюнкерке — английские корабли усиленно патрулировали Канал и не давали французам сдвинуться с места. Якобиты неуклонно откатывались на северо-запад. Порой у них случались успехи (как в Фолкерке в 1746 г.), но англичане следовали за ними по пятам, не давая ни малейшей передышки. Наконец 16 апреля 1746 года противники сошлись у города Куллоден, неподалеку от Инвернеса. К тому моменту якобитская армия пополнилась свежими шотландскими силами и достигала пяти тысяч человек, но английское войско под командованием герцога Камберленда превосходило ее по численности. К тому же англичане заняли более удобную позицию. Они сумели так расположить свою тяжелую артиллерию (восемнадцать полевых пушек), что буквально выкашивали ряды атакующих якобитов. Сражение продлилось меньше часа, и судьба восстания была решена Камберленд отдал приказ не щадить раненых. После битвы была проведена форменная «зачистка» территории: всех подозрительных нашли и расстреляли, посевы сожгли, а окрестные деревни разрушили. За такую, в сущности, неоправданную жестокость герцог получил в народе прозвище Мясник Камберленд. С нашей точки зрения, подобные действия указывали на страх, с которым англичане относились к «шотландской угрозе» вообще и к притязаниям принца Карла в частности. Не будем забывать: Молодой Претендент на протяжении целого года сохранял под своим началом вполне боеспособную армию. Они умудрились дойти до Дерби и тем самым продемонстрировали всему миру уязвимость английских позиций.

Принцу Карлу пришлось бежать в шотландские горы и там скрываться. За его голову объявили фантастическую награду в триста тысяч фунтов, тем не менее среди сторонников принца не сыскалось предателей. Напротив, такие друзья, как Флора Макдональд, помогли Карлу перебраться во Францию. После этого для принца потянулись годы безрадостных скитаний на континенте: он переезжал из одной страны в другую. Несмотря на то что Карл был женат, законных наследников у него не осталось. Он умер в Риме в 1788 году — ровно через сто лет после того, как его дед Яков II лишился трона. Вместе с ним умерло и якобитское движение.

Уильям Питт и семилетняя война, 1756–1763 годы

Вслед за падением Уолпола в 1742 году на политическом небосклоне Англии взошла еще одна звезда — член парламента Уильям Питт (позже его стали называть Питт Старший). В отличие от своего чересчур миролюбивого предшественника, Питт делал ставку на агрессивное расширение торговли и колониальную экспансию. Свое кредо он изложил в бессмертной фразе: «Когда на карту поставлена торговля, вы обязаны сражаться за нее насмерть». После Экс-ла-Шапельского мира, в 1748 году положившего конец войне за Австрийское наследство, в Англии установилось непродолжительное затишье. Но в 1756 году снова разразилась война с Францией. На сей раз предметом спора служили рынки сбыта и колонии в Индии и Америке. Пруссия, союзница Британии, сражалась в Европе против Франции и Испании. В Англии наиболее подходящим кандидатом на пост премьер-министра в военное время оказался Уильям Питт. Хотя стоит отметить, что его потрясающая самоуверенность и фразы типа «Я знаю, что могу спасти Англию, мне одному это под силу» не способствовали его популярности в парламентских кругах.

Тем не менее Питт занял пост премьера и возглавил военную компанию. Надо сказать, начало выглядело не слишком удачным, по мнению некоторых — попросту катастрофическим. Англичане уступили французам форт Освего в Северной Америке, а нападение на форт Ниагара потерпело неудачу. В Европе английского короля тоже ждали разочарования: французские войска захватили его исконные владения в Ганновере. Как водится, быстро сыскался козел отпущения, на которого и возложили ответственность за все неудачи. Им оказался адмирал Бинг — бедняге припомнили потерю Минорки в 1757 году, когда он проиграл французам морское сражение за этот остров. Британские патриоты подняли такой шум, что адмирала пришлось казнить — «в назидание остальным», по едкому замечанию Вольтера.