Пленники Зоны. Кровь цвета хаки - Тим Волков

– Пашков! Еп-п… Сказал, весь БК на подавление световой системы противника.

– Е-есть.

Через полторы минуты комплекс высокочастотных и частично низкочастотных антенн был поражен огнем минометов и РАКа, освещение участка боевых действий заметно снизилось, а артвзвод, отстрелявшись по ЗГРЛС, стал сворачиваться и покидать позицию.

– Мавр сделал свое дело, Мавр может уходить! – удовлетворенно промолвил прапорщик, отнимая от лица ПНВ, и тихо добавил: – Неприкасаемый, надеюсь, ты не пострадал и можешь продолжать свою войнушку. А моя война закончилась!

* * *

Когда заработала самонаводящаяся пулеметная турель, выкашивая по фронту бедных солдатиков и БРДМ вояк, наемники, потерявшие командира, приняли окончательное решение: валить отсюда к чертям собачьим!

И поспешно ретировались восвояси, успев потерять еще одного бойца, попавшегося на мину.

И только двое остались на месте, переглядываясь, до боли сжимая в руках штурмовые винтовки и твердо намереваясь достать этого ублюдка Корсара.

– Ну, что, Жмых, рискнем печенкой еще раз? Все или ничего!

– Все или ничего, Хват. Погнали…

Они дождались уничтожения турели, а затем и ликвидации большинства прожекторов, включили ПДА, обычно определяющий аномалии, но в данном случае выискивающий в земле металлические предметы.

Мины!

Их-то наемники боялись больше всего. Не сталкера, засевшего на верхушке «Дуги», с которым можно было совладать. Он же, как ни крути, был всего лишь человеком, не чудовищем типа злыдня или химеры. Обыкновенным человеком. Из крови и плоти, из нервов. Он устал, он все равно боялся, явно был обескровлен и сник. Одному против всех – это ничто! В жизни такого не бывает. Общество задавит любого выскочку, бросившего вызов всем вокруг. На корню написано такому – сгинуть. Корсар должен был сгинуть! Он просто обязан был исчезнуть из жизни навсегда.

А вот эти проклятые мины, которые он понатыкал в округе, могли доставить массу неприятностей. От оторванной конечности на «лягухе» до выпотрошенного «моней» или «Ведьмой»[16] тела.

– Жмых, смотри за экраном внимательно. Я тебя прикрою.

– Да знаю, не пацан зеленый!

– Хват, держи ПДА, сам топай вперед первым. Чо лыбишься?

– Да все нормуль будет, Жмых. Не дрейфь. Я все прикинул.

– Чо ты там прикинул, стратег хренов?

– Смотри сам. – Хват присел на корточки, поводя стволом винтовки из стороны в сторону и не отрывая взгляда от пары оставшихся целыми источников света станции. – Все его огневые точки поражены. Если он сам еще живой, то носиться по порушенной высотке антенн из конца в конец не сможет физически. С той стороны военсталы даванут сейчас, отвлекут его от нашего фланга. А мы тут как тут! Видишь вон ту лестницу? По ней и залезем, снимем гаденыша. Поэтому давай, живей веди нас к подножию станции.

– Красиво поешь, Хватик! Ну, даже если пройдем мины, если свои не подстрелят, приняв за сталкера, ползущего по антеннам, а вдруг не все его огневые точки уничтожены? И на черта нам лезть наверх, если отсюда снять можно? Тебе он живой, что ли, нужен? Мне нет. Вояки награду за любого дадут.

– Отсюда? Жмых, ты что?! До сих пор сотня стволов не смогла взять, достать, а ты как-то сбацаешь? Ага, снайпер! Пошли, умник. Форвард…

Жмых боязливо стал озираться, сморщил физиономию, поглядывая на парочку прожекторов, освещавших как раз их фланг.

– Давай хотя бы свет устраним, а то как в тире мишени.

– Двигай давай! Слышишь, военсталы начали там? Корсару ща не до нас. Ну-у? Живей, гусяра!

Жмых неуверенно двинулся дальше, не отрывая взгляда от попискивающего ПДА.

На противоположном фланге, где-то возле фундамента «Дуги», действительно послышалась стрельба, раздались взрывы. Даже донеслись крики и рык зверей. Наемники снова переглянулись, но все же медленно пошли вперед. Их прикрывали чахлые кустики, высокая, местами выгоревшая трава и темень. Из светлых пятен от прожекторов они выбрались, поэтому стало немного спокойнее.

У подножия ЗГРЛС обнаружили мину, обошли ее и залезли на железобетонный фундамент. Выдохнули. Убрали ПДА, сложили рядышком боевые ранцы, но «Муху» Хват оставил на себе. Так, налегке, со стрелковым оружием и поползли по лестнице вверх.

До цели им оставались какие-то три десятка метров и пять минут возни…

* * *

Мутанты напали неожиданно. В общем-то, как обычно! Сначала из рук одного из сталкеров вырвалась двустволка, исчезнув в кромешной тьме над гарнизоном, затем сам хозяин ружья отлетел на три метра, пораженный чугунным блином от канализационного коллектора.

– Снобы атаку… – заорал другой воин, кажется, из анархистов, но прилетевший из ниоткуда кирпич разбил ему лоб.

– Огонь на одиннадцать, – заорал Скорейко, начав поливать промежуток между двумя казармами свинцом автомата. – Всем огонь по мутантам!

Сразу несколько стволов стали изрыгать заряды в сторону смутно обозначившихся карликов. Туда полетели подствольные и ручные гранаты, одна из которых вернулась обратно и под крики бойцов взорвалась в их стане. Одиноко светивший прожектор, уцелевший после всего хаоса бойни, бледным холодным лучом созерцал картину схватки мутантов и горстки людей на территории бывшего гарнизона. Все пернатые давно разлетелись, аскариды расползлись, тучи развеялись, явив Зоне мерцающие на темно-синем небосводе звездочки. Даже ветер, будто испугавшись гула сражения, затих и спрятался в холмах.

И только Корсар, наблюдавший за схваткой снобов и штурмовиков, кусал губу и лихорадочно соображал о дальнейших своих действиях. В запасе было еще несколько сюрпризов для особо ретивых врагов, но и битва вступила в свою завершающую фазу. Однозначно. Он это чувствовал.

Сталкер вынул из сидора пару ручных гранат, не тратя те, что были напиханы в карманы разгрузочного жилета. Привел их в боевое состояние, шепнул: «Извиняйте, братцы!» – и бросил вниз.

К общему переполоху внутри гарнизона добавились два взрыва, несомненно понизивших боеспособность военсталов. Корсар довольно крякнул и стал собирать манатки, чтобы выдвинуться вправо, меняя позицию.

Вот тут его и срубила пуля…

– Цель вижу! – доложил снайпер, замерев возле своего детища. – Жду приказа на уничтожение.

– Чего ты ждешь, боец? Ты работаешь в свободном режиме. Огонь на пораже… – ответил стоявший над ним Завуч, в ПНВ выискивающий сталкера.

– …Отставить поражение! – прервал по радиосвязи своего замбоя Долгушин, находясь в двухстах метрах от подчиненных.

– Не понял, старлей?!

– Что ты не понял, лейтенант Историн? – прошипела гарнитура связи. Голос Долгушина был сиплым и надломленным, видимо, от полученных ранений и усталости.