Великое избaвление - Элизабет Джордж

– Нис! – воскликнула она, выслушав до конца эту повесть. – Они поставили тебя в ужасное положение, Томми! Это нечестно!

Как это похоже на нее, подумал Линли. Она сразу же проникла в самую суть дела, она разглядела под гладкой поверхностью тот шип, который терзал его все эти дни.

– Уэбберли решил – бог знает почему, – что Нис охотнее будет сотрудничать со мной, – суховато возразил он. – К несчастью, я вызвал у него обратную реакцию.

– Но это ужасно! После всего, что Нис проделал с тобой в Ричмонде! Как они могли назначить тебя на это расследование? Неужели ты не мог отказаться?

Линли улыбнулся ее горячности.

– Обычно детективов не спрашивают. Давай я отвезу тебя в гостиницу, Деб?

Ни минуты не колеблясь, она отказалась:

– Нет, нет, зачем тебе! Я…

– Конечно. Я не подумал. – Опустив на землю сумку с видеокамерой, Линли отчужденно уставился на голубей, ворковавших на самой вершине колокольни. Дебора осторожно коснулась его руки.

– Не в этом дело, – ласково пояснила она. – Меня ждет машина. Ты, наверное, не заметил.

Только теперь он разглядел голубой «форд-эскорт» под каштаном, чьи желтые листья, словно ковром, устлали тропинку. Подняв сумку, Линли направился к машине, Дебора последовала за ним.

Открыв багажник, она проследила за тем, как Линли уложил сумку, а потом и сама постаралась устроить камеру понадежнее, чтобы не повредить в пути. Провозившись дольше, чем требовалось, она наконец подняла глаза и встретила его взгляд.

Линли наблюдал за ней, так пристально и страстно всматриваясь в каждую черточку ее лица, словно Деборе предстояло вот-вот исчезнуть навсегда, оставив ему на память лишь этот отпечатавшийся в его мозгу образ.

– Я вспоминаю ту квартиру в Пэддингтоне, – выговорил он. – Мы занимались там любовью поутру.

– Я не забыла, Томми.

Ее голос звучал нежно, но тем сильнее ранил. Он отвернулся.

– Ты скажешь ему, что мы виделись?

– Конечно, скажу.

– И о чем мы говорили? Об этом ты тоже расскажешь?

– Саймон понимает, что с тобой происходит. Он твой друг. И я тоже.

– Мне не нужна твоя дружба, Дебора, – предупредил он.

– Знаю. Но надеюсь, однажды ты ее примешь. Я всегда буду твоим другом.

Линли вновь почувствовал прикосновение ее пальцев к своей руке. Пальцы на миг сжались в знак прощания и тут же отпустили его руку. Дебора открыла дверь машины, скользнула внутрь, и машина тронулась.

Линли одиноко побрел прочь, физически ощущая, как все плотнее становится окутавшая его пелена отчаяния. Он как раз поровнялся с домом Оделл, когда дверь черного хода распахнулась и по ступенькам решительным шагом спустилась детская фигурка. За ней по пятам следовал селезень.

– Жди тут, Дугал! – крикнула ему Бриди. – Мама вчера оставила тебе еду в сарае.

Селезень, не отваживаясь преодолеть ступени, терпеливо ждал на крыльце. Девочка распахнула дверь сарая и скрылась внутри. Через минуту она вернулась, волоча за собой тяжелый мешок. Линли отметил, что Бриди одета в школьную форму, к сожалению, обтрепанную и не отличающуюся чистотой.

– Привет, Бриди! – окликнул он.

Девочка вскинула голову. Со вчерашнего вечера ее волосы кто-то все же привел в порядок. Интересно,кто именно?

Надо покормить Дугала, – пояснила она на ходу. – Мне сегодня в школу. Терпеть не могу школу.

Линли вошел во двор. Селезень без особого интереса наблюдал за ним одним глазом, а вторым высматривал обещанный завтрак. Бриди высыпала наземь гигантскую порцию корма, и птица в радостном ожидании захлопала крыльями.

– Сейчас, сейчас, Дугал, – заторопилась Бриди. Ласково приподняв селезня, она аккуратно переместила его на влажную тропинку и принялась с материнской нежностью наблюдать за ним. Дугал с головой зарылся в еду.

– Он очень любит завтракать, – конфиденциально сообщила она Линли, привычно устраиваясь на верхней ступеньке. Упершись подбородком в колени, девочка продолжала с любовью следить за своим питомцем. Линли уселся рядом с ней.

– У тебя сегодня отличная прическа, – ободряюще заметил он. – Это Синджи сделала? Она покачала головой, не сводя глаз с утки.

– Нет. Тетя Стефа.

– В самом деле? Какой она молодец.

– Такие вещи она здорово умеет. – Судя по интонации, Бриди намекала, что кое с чем другим тетя Стефа вовсе не справляется. – Мне пора в школу. Вчера мама меня не пустила. Сказала, что мои волосы выглядят «просто унизительно». – Бриди надменно встряхнула головой. – Это же мои волосы, не ее.

– Мамы, как правило, принимают все слишком близко к сердцу. Ты же знаешь.

– Она могла бы отнестись к этому так же, как тетя Стефа. Та просто расхохоталась, когда меня увидела. – Девочка запрыгала вниз по ступенькам. – На, Дугал, – позвала она, наполняя водой плоскую миску.

Селезень даже головы не повернул: не стоит отрываться от еды – как бы не отобрали. Разумные утки предпочитают не рисковать. А вода подождет. Бриди вернулась к Линли. Вместе они с удовольствием смотрели, как обжирается Дугал. Бриди вздохнула. Осмотрев потертые носки своих ботинок, она попыталась потереть их грязными пальцами – лучше от этого они не стали.

– И зачем мне ходить в школу? Уильям никогда не учился.

– Совсем никогда?

– Ну… во всяком случае, с тех пор, как ему исполнилось двенадцать лет. Если бы мама вышла замуж за Уильяма, мне бы не пришлось больше ходить в школу. Бобба не ходила.

– Совсем?

– С тех пор как ей исполнилось шестнадцать, Уильям больше не заставлял ее ходить в школу, – добросовестно уточнила Бриди. – Неужели мне тоже придется ходить в школу до шестнадцати лет? Мама меня заставит. Она хочет, чтобы я потом еще и в университет поступила, но уж это дудки.

– А что ты хочешь делать?

– Смотреть за Дугалом.

– Знаешь, Бриди, он, конечно, так и пышет здоровьем, но даже утки не живут вечно. Тебе нужен запасной вариант.

– Я буду помогать тете Стефе.

– В пансионе?

Девочка кивнула. Дугал закончил завтрак и глубоко погрузил клюв в корытце с водой.

– Я уже говорила это маме, но что толку! «Не допущу, чтобы ты загубила свою жизнь в этой дыре», – умело передразнила она надтреснутый голос Оливии Оделл и мрачно покачала головой. – Да, если бы мама вышла за Уильяма, все было бы по-другому. Я бы не ходила в школу. Я могла бы учиться дома. Уильям был такой умный. Он бы сам учил меня. Он бы согласился, я знаю.

– Откуда ты знаешь?

– Он всегда читал нам вслух – мне и Дугалу. – Услышав свое имя, селезень, очень довольный, направился к ним, переваливаясь и, как все утки, загребая лапками. – Библию читал. – Бриди потерла грязный ботинок о носок на другой ноге. – Правда, мне Библия не очень нравится. Особенно Ветхий Завет. Уильям говорил, я просто еще не понимаю, он говорил маме, что меня нужно наставлять в вере. Он был очень добрый и старался мне объяснить, но я не понимаю эти истории в Библии. Потому что там никого не наказывают за вранье.