На пути к Победе - Арсен Мартиросян

* * *

Небольшой комментарий. Говоря простым русским языком, профессор Д. Дилкс решил дурака свалять, притворившись, что он не понимает истинной цели плана операции «Немыслимое». Это с чего это Черчиллю могло понадобиться «выяснить, имеются ли у Великобритании и США реальные шансы для противодействия Советскому Союзу»?! Он что, не знал, что американцы еще в 1944 г, пришли к очень интересному выводу: «Успешное завершение войны против наших нынешних врагов приведет к глубоким изменениям соответственной военной мощи в мире, которые можно сравнить за последние 1500 лет только с падением Рима. Это имеет кардинальное значение для последующих международных урегулирований и всех обсуждений, касающихся их. Помимо устранения Германии и Японии как военных держав, изменения соответственной экономической мощи главных государству технические и материальные факторы значительно способствовали этим изменениям. Среди них: развитие авиации, общая механизация вооруженной борьбы и заметный сдвиг в военном потенциале великих держав. После поражения Японии первоклассными военными державами останутся только Соединённые Штаты и Советский Союз. В каждом случае это объясняется сочетанием их географического положения, размеров и громадного военного потенциала. Хотя США могут перебросить свою военную мощь во многие отдаленные районы мира, тем не менее относительная мощь и географическое положение этих двух держав исключают возможность нанесения военного поражения одной из них другой, даже если на одной стороне выступит Британская империя».

* * *

В связи с инициативами У. Черчилля возникают, по меньшей мере, два вопроса. Имелись ли в то время у советского руководства планы наступления до берегов Атлантики и захвата Британских островов? На этот вопрос следует ответить отрицательно. Подтверждением тому является принятый СССР 23 июня 1945 г. закон о демобилизации армии и флота, перевод их на штаты мирного времени. Демобилизация началась 5 июля 1945 г. и завершилась в 1948 г. Армия и флот были сокращены с 11 млн до менее 3 млн чел., упразднены Государственный Комитет Обороны, Ставка Верховного Главнокомандования. Количество военных округов в 1945–1946 гг. уменьшилось с 33 до 21. Значительно сократилось количество войск в Восточной Германии, Польше и Румынии. В сентябре 1945 г. советские войска были выведены из северной Норвегии, в ноябре из Чехословакии, в апреле 1946 г. с острова Борнхольм (Дания), в мае — из Маньчжурии и Северного Ирана, в декабре 1947 г. — из Болгарии и в 1948 г. — из Кореи. С 1949 г. началось постепенное увеличение численности советских вооруженных сил. В острие против острия страна втягивалась в гонку вооружений.

Знало ли советское руководство о британских планах войны против СССР? Косвенно подтвердил это в 1998 г. видный знаток истории советских вооруженных сил профессор Эдинбургского университета Д. Эриксон. По его мнению, план Черчилля помогает объяснить, «почему маршал Жуков неожиданно решил в июне 1945 г. перегруппировать свои силы, получил из Москвы приказ укрепить оборону и детально изучить дислокацию войск западных союзников. Теперь причины понятны: очевидно, план Черчилля стал заблаговременно известен в Москве, и сталинский Генштаб принял соответствующие меры противодействия»[125]. Советская разведка в Англии была одной из самых эффективных. Публикация в 2003 г. труда «Очерки истории российской внешней разведки» это подтверждает. В Москве знали о плане Черчилля и сделали соответствующие выводы[126].

История подготовки новой войны против СССР требует дальнейшего документального исследования. Но замысел Черчилля действительно был «немыслимым». Личный врач британского премьера лорд Моран считал, что поступки Черчилля «в последний год войны были в значительной степени вызваны нервным и физическим истощением, иначе они необъяснимы»[127]. В то же время стороны ещё искали сближения. Г. Трумэн направил в Москву Г. Гопкинса, ближайшего соратника Ф. Рузвельта, в качестве своего личного представителя для поисков выхода из «польского тупика». Одновременно в Лондон в том же качестве и той же целью Трумэн направил для переговоров с Черчиллем бывшего посла США в СССР Д. Дэвиса. В ходе переговоров, происходивших в Москве с 26 мая по 6 июня 1945 г., было решено возобновить работу «комиссии трех» и предоставить возможность полякам из противоположных лагерей самим решить вопрос о составе правительства национального единства. Что касается переговоров в Лондоне, то Д. Дэвис констатировал «крайне враждебную позицию Черчилля к СССР». Тем не менее, Черчилль заявил, что не будет препятствовать проведению политики США в отношении Советского Союза и согласился «попытаться исчерпать все средства, совместимые с их достоинством для разрешения разногласий, существующих в „большой тройке“».[128]

Программная антисоветская речь Черчилля в Фултоне в присутствии Трумэна (март 1946 г.) и резкий ответ на неё Сталина накалили обстановку до предела. Тем не менее, до 1949 г. функционировал учрежденный на Потсдамской конференции Совет Министров иностранных дел (СМИД) в составе представителей СССР, США, Великобритании, Франции и Китая. СМИД провел значительную конструктивную работу по составлению мирных договоров для Италии, Румынии, Болгарии, Венгрии, Финляндии и предложений по территориальным вопросам. Но возможности ослабления нараставшей напряженности в международных отношениях сторонами не были использованы.

Основными источниками послевоенной конфронтации явилось различие взглядов и политики в отношении стран Восточной Европы, западных и восточной зон Германии, атомная монополия США. Знаток рассматриваемых событий американский историк У. Кимболл считает, что «мечта Рузвельта о послевоенном сотрудничестве с СССР была изначально обречена принятым в 1943 г. совместно с Черчиллем секретным соглашением (tube alloys) не сообщать Сталину каких-либо сведений об англо-американских работах по созданию атомной бомбы, что „подорвало атмосферу доверия, к которой стремился Рузвельт в своих отношениях со Сталиным“, хотя и „не было равнозначно началу холодной войны“[129]. „Парадокс холодной войны, — полагает британский историк Д. Робертс, — состоит в том, что она явилась не следствием коммунистической угрозы Западу или конфликта между двумя сверхдержавами, а по той причине, что в Москве рассчитывали обеспечить сферы своего влияния в Восточной Европе и в то же время сохранить хорошие отношения с Великобританией и Соединёнными Штатами“[130]. Если такие расчёты действительно имелись, они были неосуществимы».