Тень Инквизитора - Вадим Панов

Забытая пустынь видела много разных посетителей. Приходили сюда священники и богомольцы, приходили несчастные и больные, приходили ищущие Истину и жаждущие покоя. Приходили с болью, приходили за помощью, за надеждой, но визитеры, вышедшие из заплясавшего посреди дороги черного вихря, разительно отличались от обычных посетителей Забытой пустыни. Высокий черноволосый франт в щегольском светло-сером костюме, красивая блондинка, спортивную фигуру которой плотно облегали черные брюки и свитер, и плечистый рыжий здоровяк в слаксах, футболке и кожаном пиджаке. Покинув вихрь, они остановились в нескольких шагах от ворот, молча изучая скромные деревянные постройки скита.

— Нас видят, — мрачно заметил рыжий.

— Нас боятся, — негромко произнесла женщина.

— Нас ждут, — поправил Сантьяга спутников. — Нас просто ждут.

Каждому из них приходилось бывать в Забытой пустыни и общаться с монахами. Иногда эти визиты были холодно-вежливыми, иногда раздраженными, даже агрессивными, но никогда, по крайней мере, на памяти рыцаря и женщины, маленький скит не был столь закрыт, как сегодня. Темные силуэты построек, едва читающиеся на фоне ночного неба, излучали тонкую, едва уловимую, но уверенную угрозу. Нелюдей ждали, но давали понять, что фоном для разговора станет недоверие.

— Внутрь нас не пустят, — догадался рыжий.

— А мне нравится дышать полной грудью, — улыбнулся Сантьяга, с наслаждением втягивая ноздрями холодный ночной воздух. — Да и дождя нет.

Нав подошел к висящему у ворот фонарю, запустил руки в карманы брюк и с ленивой небрежностью ткнул калитку носком туфли.

— Мне тоже нравится дышать полной грудью.

Отец Алексей стоял в тени у забора, за пределами Забытой пустыни, и его черная ряса полностью терялась в ночном мраке. Но, чтобы обмануть лучших магов Тайного Города, одной рясы было бы недостаточно.

— Прекрасно подобранное место, — дружелюбно произнес Сантьяга. — Узел шести силовых линий полностью закрывает вас от сканирования.

— К сожалению, таких мест немного, — признался молодой монах и вышел к фонарю. — Мир вам.

— Искренне надеюсь.

— Я Милана, воевода дружины Дочерей Журавля, — женщина сделала шаг вперед. — Моими устами говорит королева Зеленого Дома Всеслава.

— Гуго де Лаэрт, мастер войны Ордена, капитан гвардии, — рыжий холодно посмотрел на монаха. — Моими устами говорит великий магистр.

И воевода, и рыцарь впервые общались с молодым лидером Забытой пустыни и были вынуждены отдать дань официозу. Сантьяга в представлении не нуждался.

— Я ожидал делегацию именно в таком составе, — сдержанно кивнул монах.

— Великие Дома хотят услышать объяснения, — с прежней официальностью произнесла Милана.

— Церковь вербует магов, — поддержал зеленую Гуго. — Это прямое нарушение договора.

— Договор не нарушен.

— Пока, — мягко вставил Сантьяга. — Но под вопросом оказалась главная догма: церковь создана челами и для челов.

— Церковь создана людьми, — медленно поправил его отец Алексей. — И для людей.

— Эта догма легла в основу договора. И нам крайне нежелателен ее пересмотр.

— Мы не меняем свои принципы.

— Значит, у вас есть объяснения? — Гуго продолжал напирать.

— Сегодняшняя акция стала для меня сюрпризом, — после паузы ответил монах. — Неприятным сюрпризом. Церковь не нуждается в дешевых трюках и не стремится к крестовым походам.

— Дешевым трюком вы называете массированную атаку квалифицированных магов? — с издевкой уточнила Милана.

— Да, — кротко подтвердил молодой монах. — Истинные чудеса творит только истинная вера. Вам ли этого не знать?

Воевода и чуд поморщились.

— А колдовство всегда от лукавого, — продолжил мысль Сантьяга, словно не заметив намека лидера Забытой пустыни на давние события.

— Именно.

— Скажите, отец Алексей, сколько времени вам нужно, чтобы найти этого самого лукавого и объяснить ему, что нехорошо забывать старые договора?

— И сумеете ли вы это сделать? — добавила Милана.

— Все в руках Божьих, — улыбнулся монах. — Но мы постараемся.

— Вы подтверждаете, что Забытая пустынь не имеет отношения к Союзу ортодоксов?

Сантьяга нечасто задавал вопросы в лоб и всегда тщательно подбирал нужный момент. Черные глаза комиссара абордажными крюками вцепились в Алексея, и отвести взгляд молодой монах не мог.

— Да, — Алексей сглотнул, — я подтверждаю, что Союз ортодоксов действует самостоятельно, без помощи и без указаний Забытой пустыни. Я подтверждаю, что Церковь помнит о договоре и считает, что он необходим людям.

Милана и Гуго не отрываясь смотрели на Сантьягу: именно ему предстояло принять решение. Верить или нет.

— Великие Дома согласны дать вам сорок восемь часов на урегулирование ситуации или внятные объяснения, — тихо проговорил нав. — Если в полночь воскресенья ничего не изменится, князь разорвет договор.

— Королева разорвет договор, — эхом добавила Милана.

— Великий магистр разорвет договор, — закончил Гуго.

Слова бесплотны, но тяжесть негромких голосов лучших магов Тайного Города могла придавить к земле любого… только не лидера Забытой пустыни. Молодой монах кивнул и твердо произнес:

— Если в течение этих сорока восьми часов вы прикоснетесь хоть к одному священнику, неважно, члену Союза ортодоксов или нет, Церковь разорвет договор. Мы сами разберемся в своих делах.

— Надеюсь, — улыбнулся Сантьяга. — Искренне надеюсь.

— Ты ему веришь? — Милана пристально посмотрела на комиссара.

— Скорее, да, — кивнул нав. — Как минимум, я верю в то, что отец Алексей не хочет разрывать договор и приложит максимум усилий, чтобы обуздать своих соплеменников. Проблемы случаются у всех, проявим понимание к трудностям челов.

— И ты будешь просто ждать? — подозрительно осведомился Гуго.

Деятельный характер Сантьяги был хорошо известен в Тайном Городе, и предположить, что нав станет терпеливо дожидаться истечения срока ультиматума, было трудно.

— Князь считает договор очень важным для жизни Тайного Города, — твердо произнес комиссар. — Он не хочет, чтобы у челов появился повод для его расторжения, а поэтому я стану просто наблюдать. И буду настаивать на том, чтобы и вы продолжали проявлять выдержку и терпение. Сорок восемь часов ничего не решат.

— Как сказать, — дернула головой Милана.

— Надо ждать, — очень серьезно закончил Сантьяга.

* * *