Москва - Андрей Круз

Зомби страшны двумя вещами: их трудно убить, соответственно, на это теряется время, особенно если ты сразу не исхитрился ему мозги вышибить, и они идут к любой суете, обозначающей человеческую активность. Застрял ты где-то, задержали тебя — и ты уже в опасности, все мертвяки в зоне не только видимости, но и слышимости пошли к тебе. Задержался ещё — и ты блокирован, остановлен и разорван в клочья. Ближний бой даже с двумя мертвяками как лотерея, рассказывали те разведчики из «Пламени», кто уже умудрялся попадать в такую ситуацию. Мертвяк просто виснет на тебе, замедляя тебя, стесняя движения, при этом норовя укусить. Оторвать его от себя почти невозможно, на него даже стандартные приёмы, эффективные против человека, не действуют. Боли он не чувствует, хоть режь его, хоть руку ломай, хоть глаза ему выдавливай — а он и не заметит. Только пистолет спасает, им можно управляться одной рукой и стрелять в упор, если остаётся время. А у меня сейчас не осталось. Брось я помповик, которым отжимал его голову, через мгновение он бы в меня вцепился зубами.

— Пошли, пошли! — скомандовал Доценко.

Действительно, что-то я расчувствовался. Передёрнул затвор и на бегу затолкал в приёмник ещё два патрона.

Поднимаемся на этаж выше, крикнув заранее о своём приближении, чтобы на очередь не нарваться. Этот этаж копия нижнего, тут тоже заканчивается зачистка. И машин здесь намного больше, люди, приезжающие в магазин, всегда норовят припарковаться здесь, а вниз едут, когда на этом уровне нет мест.

На входе нас встретил знакомый мне капитан Бугаев. Он сказал:

— Кто с оптикой — давайте на мостик и начинайте отстреливать мертвяков в залах. А с дробовиками тут оставайтесь, помогите дочистить.

— Понял! — ответил я и отправил Татьяну с Пашкой, с Лёхой во главе, в помощь стрелкам.

Мы же со Шмелём и Сергеичем пошли гулять по огромному гаражному этажу. Со стороны открытых дверей, ведущих на мост, доносилась частая, но размеренная стрельба. Такая бывает, когда стрелкам никто не мешает спокойно целиться. Дошли до самого дальнего зала, оглядываясь, приседая и заглядывая под днища машин, но никого, о ком бы не «позаботились» до нас, не увидели. Пара десятков трупов лежала в разных местах, но «живых» мертвецов не было. Ещё раз огляделись, после чего я сказал:

— Ладно, вы, как недальнобойные, погуляйте ещё по этажу, вдруг кто попадётся, а я постреляю с мостика.

Дробовик, щёлкнув сложенным прикладом, перебрался через плечо, а автомат, откинув свой приклад с таким же звуком, оказался в руках. И я пошёл на мостик.

Львиная доля работы на этом этаже была уже сделана. На окружающем пространство широченном балконе лежали в разных позах трупы. Особенно заметная их куча вповалку лежала перед переносным барьером с длинными остриями, перегораживающим вход на мостик, который бойцы с собой притащили и на перила повесили.

Острия мертвяков не пугали, боли они не боятся, но невозможно на остриё опереться, чтобы через барьер перелезть. Рука или нога протыкается, а затем следует выстрел в голову из пистолета от кого-нибудь, стоящего за бортиком. Надежная защита оказалась, надо самим учесть на будущее.

Я посмотрел вниз, на тот уровень, двери на который мы только что заперли. Там зомби ещё хватало, было куда пострелять. Я переставил переводчик огня в положение «ОД», вскинул приклад к плечу. И не торопясь, очень тщательно целясь, начал выцеливать бестолково бродящих внизу зомби. Впрочем, многие из них укрылись, повозиться ещё придётся, причём с самыми мерзкими и опасными из мертвяков — с «ветеранами».

— Входные двери не разнесите! — в эфире снова напоминает Пантелеев.

Действительно, этого ещё не хватает. Тогда всей операции конец. Часть витрин на этом и нижнем этаже всё же разбиты пулями. Об этом всех раз двадцать предупреждали — не вести огонь в сторону закрытых входных дверей в магазин. Сейчас их небьющееся толстое стекло прекрасно закрывает доступ внутрь толпам мертвяков снаружи, а если его разбить — наш налёт накрылся. Будем просто непрерывно отбиваться. Лишних «маталыг» с колючкой у нас нет, чтобы новые дыры затыкать.

Так что тех мертвяков, что там шляются, отстреляем позже, под другими углами. До всех дойдёт очередь.

Ехать на рынок ему не хотелось. После того, как вместо обещанных на обмен генераторов отправленные за ними бойцы привезли известие, что их отряда больше нет, Хамзат впал сначала в бешенство, потом в депрессию. Был уже немалый отряд, а осталось несколько человек. Хотели получить горючее как серьёзные торговцы, подсунув баб в нагрузку к товару, а теперь превратились в каких-то сутенёров, торгующих ими. Да ещё и в роли просителей, чего он особенно не любил. Хамзат предвидел, что вопрос о генераторах последует, и что ни придумывай в ответ, а репутацию пустозвона с себя уже не смоешь.

Было и другое, что давило душу и жгло. Погиб Иса, погибли ещё двое его родственников. Кровных родственников. И кто их убил, даже узнать не доведётся. Ну запомнили двое из уцелевших машины противника, которые они видели с раннего утра. Да и нет гарантий того, что драка была именно с теми людьми в масках и «горках», которые на этих машинах ехали. Кто их всех убил?

Но делать нечего, пришлось сегодня с утра пораньше выехать на «Газели» и КамАЗе, усадив в крытый кузов грузовика предназначенных на продажу баб. Топливо нужно, и лучше обменять этих девок до того, как и с ними что-то случится. Нет везения в последние дни.

Проехали весь путь по МКАД, но на Дмитровку, как планировали вначале, не пошли. На Кольцевой стояли бронетранспортёры, три приземистых восьмиколёсных машины, поэтому с рабынями в кузове грузовика решили туда не соваться, а свернули на Ленинградку. И сразу же чуть не налетели на выстроившуюся поперёк шоссе военную технику — две БМП и танк. Не было такого уже давно на дорогах, военные почти не покидали своих баз, а тут… со всех сторон обложили. И ещё больше машин виднелось по дороге дальше.

Стоящий на броне БМП офицер жестом показал, чтобы машины подъезжали ближе и прижимались к обочине, но это был верный конец. Не пропустят без досмотра, а это как пить дать. Это как самому повеситься, даже ещё вернее. И тогда на глазах у вояк, стиснув зубы, потея от страха и вознося молитвы Всевышнему, он скомандовал: «Назад!», и машины начали разворачиваться прямо под прицелом орудий. Те вроде не стреляли, но когда, казалось бы, маневр уже завершился, одна из БМП дала очередь из курсового пулемёта прямо перед «Газелью», приказывая остановиться.

— Хамзат, что делать? — с тоской в голосе спросил Ширвани, сидящий за рулём.

— Газ дави! — понимая, что ничего больше не остаётся, крикнул Хамзат, от страха с невероятной силой вцепившись в автомат и осознавая всю тщетность их попытки уйти.

Всё остальное случилось быстро. Из кабины КамАЗа выскочил, призывая Аллаха, боец с их единственным гранатомётом и немедленно был снесён пулемётной очередью. Тяжко ударила танковая пушка, выбросив длинный хвост огня и белого дыма, осколочно-фугасный снаряд угодил в кузов грузовика, обратив его в клуб пламени и обломков, разнеся его в клочья вместе с кабиной и пленными девками и убив ещё двоих бойцов, охранявших товар.