История Русской армии. Том 1. От Северной войны со Швецией до Туркестанских походов, 1700–1881 - Антон Антонович Керсновский

фланги своей армии (20 000) к крепостям Вероне и Алессандрии. Суворов дал отдохнуть своей армии в Милане. Малочисленная конница союзников (у нас одни казаки) плохо справлялась с разведывательной службой, и лишь 29-го главнокомандующий получил верные сведения о Моро. Он приказал армии сосредоточиться у Тортоны с целью завершения разгрома Моро. Однако маневр этот не был приведен в исполнение.

Разнесся слух о движении крупных сил французов из Швейцарии в Северную Италию на соединение с Моро. Суворов решил тогда изменить свой план действий. Он перевел свои силы на левый берег По и 5 мая двинулся на пересечение путей из Швейцарии и Франции в Пьемонт с тем, чтобы разбить «подкрепления из Швейцарии» до их соединения с Моро. Кроме того, фельдмаршал надеялся этим своим движением выманить армию Моро из ее крепкой позиции в открытое поле.

Суворов пошел на Турин — столицу Пьемонта и главный узел сообщений Северной Италии. Моро стал отступать на Геную, опасаясь вторичной встречи с Суворовым. 15 мая русские войска вступили в Турин и Алессандрию. Лишь теперь фельдмаршал узнал об истинном направлении отступления Моро (он полагал, что французы отступят к Савойе).

Вся Северная Италия была в течение одного месяца очищена от французов, сохранивших за собой лишь Геную и Ривьеру.

Тем временем вторая французская армия, Макдональда, спешила на выручку армии Моро.

У Макдональда было свыше 30 000. Моро усилился до 25 000. Оба французских генерала должны были соединиться у Тортоны (Макдональд шел на Лукку, Болонью и Пьяченцу — Моро должен был идти от Генуи).

Суворов мог сосредоточить против них у Алессандрии всего 34 000, главным образом русских. Его армия была несколько сильнее каждой французской армии порознь, но значительно уступала их соединенным силам. (Всего в Италии было до 100 000 австро-русских войск, но гофкригсрат, ставя на первое место не разгром живой силы противника, а овладение географическими объектами, удержал две трети сил для более или менее бесполезных осад.)

Фельдмаршал решил действовать по внутренним операционным линиям и разбить французских генералов порознь. В первую очередь он положил обратиться на Макдональда, армия которого, перевалив 31 мая через Апеннины, выходила на сообщения союзников.

4 июня в 10 часов вечера Суворов выступил из Алессандрии навстречу Макдональду. Молниеносным маршем прошел он 85 верст в 36 часов и утром 6 июня обрушился на Макдональда (атаковавшего было на реке Тидона слабый австрийский отряд генерала Отта), совершенно не ожидавшего такого стремительного подхода главных русских сил. В последовавшем четырехдневном жестоком бою на реке Треббии (6–9 июня) армия Макдональда была наголову разгромлена и бежала. Этот блистательнейший из всех, какие знает история, форсированный марш является наиболее ярким применением суворовского принципа: «голова хвоста не ждет».

Свыше половины всех войск отстало в дороге. Но Суворов жертвовал второстепенным (численностью) в пользу главного — выигрыша времени. На заявление Багратиона, что у него в ротах не наберется и по 40 человек, Суворов ответил: «А у Макдональда нет и двадцати. Атакуй с Богом!» К вечеру 6 июня удалось собрать до 15 000 против 19 000 французов (Макдональд разбросал свои силы), а 7 июня, несмотря на потери, на Треббии дралось уже 22 000 союзников против 34 000 французов. Главный удар нанесен в левый фланг французов, но успеха развить не удалось, так как Мелас притянул к себе на второстепенное направление (левый фланг союзников) все резервы. 8 июня бой достиг крайнего ожесточения, и наши войска (дивизия Швейковского, атакованная тройными силами) стали подаваться. Московский гренадерский полк, будучи совершенно окружен неприятелем, повернул свою 3-ю шеренгу кругом и отбивался так на две стороны. Генерал Розенберг просил у Суворова позволения отступить. Фельдмаршал, отдыхавший от зноя в тени скалы, ответил ему: «Попробуйте сдвинуть этот камень. Не можете?.. Ну так и русские не могут отступить!» Когда с тем же к нему явился и Багратион, Суворов потребовал себе коня и, как был в рубашке, без мундира, поскакал к войскам, и войска вновь обрели свои силы при одном появлении обожаемого вождя. Французы отброшены по всей линии, но вскоре потеснили австрийцев Меласа. Мелас послал спросить Суворова, куда отступать, и получил ответ: «В Пьяченцу!» (квартиры Макдональда). 9 июня рано утром французы отступили. Их еле удалось нагнать, причем арьергард положил оружие. Наш урон — свыше 8000, французов до 18 000 (свыше половины армии, причем 12 000 взято в плен). Захвачено 60 орудий (вся артиллерия армии Макдональда) и 7 знамен.

Пока Суворов расправлялся с Макдональдом, Моро двинулся на Тортону, как то было условлено. Однако весть о Треббии заставила его 14 июня отступить в горы Ривьеры, где он соединился с остатками войск своего коллеги.

Австрийцы не дали Суворову возможности воспользоваться блестящей победой на Треббии. Гофкригсрат запретил какие бы то ни было действия до сдачи Мантуи, осажденной австрийским корпусом генерала Края. Целый месяц прошел в вынужденном бездействии. Суворов был глубоко возмущен этой рутиной и злой волей — и не скрывал своего возмущения. Его отношения с австрийским верховным командованием, бывшие и до той поры натянутыми, окончательно испортились.

А недорубленный лес вырастал. Рутина гофкригсрата дала возможность французской Директории довести свою армию в Италии до 45 000. Новым главнокомандующим был назначен генерал Жубер.

17 июля наконец Мантуя пала, и корпус Края усилил 26-го армию Суворова — и усилил вовремя, так как уже 29-го числа французская армия перешла в наступление. Дойдя до городка Нови, Жубер увидел на равнине войска союзников. Он приостановил свое движение и стал колебаться относительно дальнейшего образа действий. Нерешительность эта оказалась для него роковой, 4 августа Суворов атаковал, разбил и рассеял французскую армию, причем сам Жубер был убит. Демонстрируя против левого фланга Жубера австрийцами Края, Суворов главный удар нанес по правому флангу французов. Доблестный Жубер, как Вейсман при Кайнарджи, был поражен пулей в сердце во главе своих войск, успев лишь им крикнуть: «Camarades, marchez toujours!» («Товарищи, продолжайте идти!» — Ред.) Обе стороны дрались одинаково доблестно, и победа досталась лучше управляемой — гению Суворова (опять лично подавшему пример).

43 000 союзников сражалось против 35 000 французов. Урон Суворова — 8000, французов — 6500 убитых и раненых, 4500 пленных, 4 знамени и 39 орудий (вся артиллерия армии Жубера). От глубокого преследования пришлось отказаться, чтобы не погубить голодом войск (страна была совершенно опустошена). Да и гофкригсрат задержал австрийские войска.

Отношения между союзниками испортились до такой степени, что их правительства решили впредь действовать обособленно.

Русской армии надлежало перейти в Швейцарию, австрийцам остаться в Италии. Австрийцы всячески торопили русских, но в то же время чинили препятствия на каждом шагу (прислали