Пена колдовских доменов - Виктор Чирков

– А, ну да…

Первый зал был посвящен пейзажам, скорее всего это был район терминала и окрестностей города в различные исторические периоды и времена года. Фантазия художников окрасила огромные изображения в фантастические цвета. Ян подошел ближе, возникло ощущение, что зал пропал, осталась только равнина с городом, который они видели из терминала. Если не считать белесо-синего света, город казался совершенно реальным, будто зритель висит в пустоте и рассматривает настоящий объект. Видимо, гид оказался близко от таблички, и путешественники услышали: «Экспонат два нуля семнадцать сорок два, картина великого (невоспроизводимые звуки), синяя ночь с пол второго на среду».

– А ты говорил – «пошутил», – передразнил Ян.

– Да, шутка неудачная, – согласился Пуфф, – а техника письма интересная.

– Да правда пошутил я.

Котище обернулся.

– О, смотрите! Аэропорт.

Напротив, на стене висело полотно с изображением, видимо, терминала. Здание на одинокой горе венчала башня, украшенная с-образным полумесяцем, лежащим на спине, между острых концов висела сфера. Освещение было обычным, таким, как его увидели путешественники.

– Где-то мы это уже видели…

– Станция Сириус, статуя Изиды.

– Было божественное волшебство, легенда – стало пограничный и таможенный контроль, жидкость в ручной клади, лифт с торшером, платиновый Vip. Пихаешь карту, тебе чудо, нет карты – нет чудес. Цивилизация. Пошли дальше, – подвел итог Пуфф.

– А тут еще… – начал Марк.

– Что тут еще?! А там, в боковых залах полно всего: камни, кости, артефакты! Марк, мы на операции по спасению или по изучению? Если все это рассматривать внимательно, мы навсегда сгинем в первом же музее! Ваше внимание, господа, все время куда-то переключается. Вперед.

Котище подхватил демона и Яна под руки и буквально поволок мимо пейзажей в следующий зал. Двери на пути распахнулись.

Музей. Дверные ручки

– Странные у них ручки, словно символ перехода между мирами, – успел произнести Ян, прежде чем Пуфф втащил их в следующий зал, и тут же замер.

На стенах, на темном фоне висели полотна, напоминавшие картины одного испанского гения первой половины двадцатого века. Некоторые, казалось, полностью повторяли произведения мастера, например, та, перед которой замер Пуфф.

– Видел я это. Очень похоже на «Постоянство памяти, memory». Или близко как-то называлось. Даже здесь наследил этот гений… – вздохнул Ян.

– Да, она или нет, не определишь. Та все-таки на холсте была написана. Здесь техника иная, а часы стекают как на оригинале. Вообще, может, он вдохновил местного художника или это… Пуфф, стой! Не трогай картину!

– Да вообще то и не трогаю, но в объеме эти часики весьма занятны. Стекают на пол как время… А оно есть?

Пуфф пытался захватить что-то в воздухе.

– Не хотите приобщиться?

– Приобщиться, видимо, можно через это, – Марк указал на закрывшиеся створки.

Музей. Двери «Ключи от грез»

На темном, почти черном фоне светились сине-фиолетовые изображения грибов… По одному на каждой. Ножка гриба переходила в бородку ключа. Потолок пронизывали тонкие светящиеся нити, подозрительно походившие на грибницу. Конструкция давала ровное, без бликов освещение, что позволяло хорошо разглядеть изображения.

– В кулинарной книге такого не было, там про ключи вообще ничего не написано! – озадаченно произнес Пуфф.

– При всем уважении к твоей библии, это из другой книги жизни. «Ключи от грез», очень символично. Psilocybe semilanceata, псилоцибе сосочковидная – один из самых сильных галлюциногенных грибов, ядовитый гриб.

– Значит, все фантазии этих художников…

– Не будем утверждать, но все эти бегающие на тонких ножках звери, тела, камни, тени, – Ян обвел рукой зал, – скорее всего продукт поврежденного воображения.

– Или с помощью грибочков гении подключаются к каналу и… – начал Марк.

– Ага, черпают вдохновение из параллельных миров. Если канал есть, то грибов уже не нужно. А вот помутиться мозги от увиденного могут, а если еще под галлюциногеном, то такого натворят, и куда пойдет поток еще большой вопрос.

– Ничего не понял, – Пуфф озадаченно потер ухо лапой, – поток чего, грибов? Контрабанда что ли?

– Впрочем, удержать стабильную связь, а она, если уж прицепилась…

– Согласен. Психушка, что с грибами, что без грибов.

– Так. Требую разъяснений!

– Пуфф, это все теории. Известно, что psilocybe semilanceata содержит псилоцибин и псилоцин, обладающие психоактивными свойствами, поэтому относится к несъедобным галлюциногенным грибам. Так она влияет на людей. Куда их заводит эта активность, ты видишь. Каков механизм обмена информацией, мы можем только предполагать, впрочем, как и искажаются эти данные.

– То есть если я поем, не факт, что такое нарисую?

– Не факт, а вот живот заболит точно.

– Ну ладно, не буду есть это… Картинки тут что надо, «Game», а отсюда – «Игра в темную», «Ленин на рояле»…

Пуфф шествовал вдоль картин, прижав на всякий случай уши, и разговаривал сам с собой.

– А кто такой Ленин? «Station», с этой точки «Преждевременное окостенение станции», бред какой-то.

– Это… Пуфф, дальше.

– «Surrealistic», присмотришься, написано: «Сюрреалистическая композиция». Ну, кошмар какой-то. Эти бобы куда идут? А те летят. Скелет с корнями внутри. Главное, близко не подходить. И за эту жуть в нем признали гения? Похоже, употребление грибочков носило массовый характер.

Марк и Ян пожали плечами.

– Вообще, мне кажется, – заметил Ян, – эти картины чем-то отличаются от оригинала. Я видел подлинники в музее.

– И запомнили?! Сколько бобов и часов?! Извините, босс.

– Нет, Пуфф. Они какие-то другие. Даже если оставить в стороне местные технологии… Понимаешь, они как бы предварительная стадия тех.

– Или земные – этап развития, а эти продолжение.

– Да, Марк. Все это какой-то многослойный динамический пирог событий, снов, галлюцинаций, и что первично в нем, большой вопрос. Как и проблема – где реальность!

«Вот на месте и определитесь», – произнес охранник, наблюдавший за гостями по системе контроля, но, увы, гости этого не слышали, да и выбора не имели.

– Объяснили. Остался еще один зал, и мы у цели. Я надеюсь, мы ограничимся главным залом?