Метро 2033: Высшая сила - Сергей Антонов

– Согласен с вами, Томский. Добавлю лишь, что именно слепцы являются здесь настоящими хозяевами. Думаю, потому что пришли сюда раньше или… Вообще не уходили. Возможно, мы имеем дело с теми, кто находился в Кремле на момент Катаклизма и пережил биологическую атаку. Не без последствий для себя, разумеется. Слепые рулят потому, что имеют прямую связь с разумной биомассой, а используют своих зрячих помощников для того, чтобы подкармливать субстанцию и не давать погаснуть звездам на башнях.

– Подкармливают, так уж подкармливают, – снова вмешался Кипяток. – Не хотел бы я стать этим кормом.

– Ха! С твоим-то аппетитом? – усмехнулся Громов. – Неизвестно еще, кто кого еще сожрет: тебя биомасса или ты ее, родимую, схаваешь.

– Ладно, без шуточек, – оборвал препирательства Томский. – Давайте по сути. Наша цель – второй этаж Сенатского дворца. Дожидаемся ночи. Забираем книгу и уходим тем же путем, что и пришли.

– Согласен, – кивнул Макс. – Добавлю лишь, что пользоваться автоматами будем только в крайнем случае. У вас есть ножи, у меня – катана. Постараемся обойтись холодным оружием. Если доведется столкнуться с биомассой, работаем огнеметом. И еще. Вопрос к вам, Данила. При подготовке операции вы контактировали только со мной? От других членов тайного правительства указаний не получали?

– Нет, – с готовностью ответил Громов. – Да и какие могут быть еще указания? Добыть книгу. Передать ее вам. Все.

– А могли быть другие указания? – насторожился Томский.

– Я слишком хорошо знаю того, кто участвовал в разработке операции. Мой учитель, майор Кречет, всегда заботится о запасных вариантах.

– Ладно, кречет там или сокол, а лично я отдыхаю. – Юрий растянулся на полу, подложил под голову вещмешок. – Ночка-то нам предстоит трудная.

Все последовали примеру Корнилова. На часах вызвался стоять Громов.

– Чего уж там, покараулю. Знаю, что все равно не усну.

– А как себя чувствуете? – поинтересовался Толик, уже устроившись на полу. – Может, все-таки отдохнете?

– Нормально чувствую, – отмахнулся Данила. – Я не устал.

Томский закрыл глаза. Перед мысленным взором тут же замелькали картинки последних событий, чуть искаженные пограничным состоянием между сном и бодрствованием. Безумные глаза чудиков, выползающая из ямы биомасса. Лицо Гриши, превратившееся в маску робота в тот момент, когда он собирался задушить старого друга.

Слепец, которого бережно, под руки уводили с поля боя. Зал с сидящими в креслах мертвецами. Бессвязное бормотание, сатанинские напевы… Потом послышались размеренные хлопки.

Анатолий открыл глаза. Он сидел в главном зале Кремлевского дворца рядом с Гришей, кожа лица которого уже посинела.

Хлопки оказались аплодисментами. Ими мертвецы приветствовали вышедшего на сцену долговязого слепца в черном костюме и белой сорочке с болтавшимся на шее и очень похожим на удавку красном галстуке.

Слепец с трудом, выписывая зигзаги и спотыкаясь на каждом шагу, добрался до микрофона, вцепился в него обеими руками и кивнул, приветствуя зрителей.

– Я рад, что вы нашли время посетить наш концерт! Следующий номер станет для вас настоящим сюрпризом! Итак, гвоздь нашей программы, Ее Величество разумная биомасса! Встречаем!

Аплодируя, некоторые мертвецы вставали с мест. Остальные остались сидеть, но очень энергично размахивали поднятыми руками.

Конферансье жестом призвал зрителей к тишине. Послышалось хлюпанье. Откуда-то из-за кулис на сцену выкатился огромный колышущийся шар. Розовый с черными прожилками, он состоял из фрагментов человеческих тел, скрепленных цементом биомассы. Спутанные руки и ноги дергались, шевелились головы, гримасничали облепленные розовой пленкой лица.

Шар выкатился на середину сцены и остановился рядом с долговязым.

– Пришло время продемонстрировать свои способности нашему общему другу!

Конферансье засучил рукава, по локти погрузил руки в биомассу и выдернул из нее… Данилу Громова. Тот плюхнулся на пол. Встал на четвереньки и улыбнулся залу.

Слепец протянул ему испачканную розовой жижей руку, помогая встать.

Данила церемонно поклонился зрителям, вызвав новую волну восторженных аплодисментов.

– Для того, чтобы продолжить, мне понадобится доброволец из зала! – объявил Громов. – Кто тут у нас самый смелый? А, товарищ Томский! Прошу-прошу! Мы все просим!

Мертвецы поддержали Данилу аплодисментами, а те, что сидели рядом с Толиком, требовательно на него посмотрели.

– И что же мы сидим? Публика ждет! Ну ничего, я не гордый, сам спущусь!

Громов спрыгнул со сцены и направился к Томскому. Теперь стало заметно, что с колышущимся шаром биомассы его связывает что-то вроде пуповины. Толщиной в человеческую руку, покрытая красными бородавчатыми наростами, она цеплялась к затылку Данилы. Зрачки его закатились, а глаза окрасились в цвет биомассы.

– Толик, Толик, ну хватит же спать! – укоризненно приговаривал Громов, шагая между рядами кресел.

Пуповина натянулась. Шар дрогнул, сдвинулся с места, плюхнулся в зал, лопнул, растекся по полу. Жижа потекла между рядами кресел.

Громов добрался до Томского, схватил его за руку и расхохотался.

– А вы, дружок, кажется, боитесь мне ассистировать? А ведь все равно, бляха-муха, придется!

Толик проснулся, но лицо Данилы, искаженное страшной гримасой, не исчезло. Он склонился над Анатолием.

– Томский, Томский! Да проснитесь же!

– Что-то случилось? – Анатолий сел, схватил автомат. – Чего вам, Данила?!

Черты лица Громова разгладились. Глаза потухли.

– Не знаю. – Громов выглядел так, словно хотел сообщить что-то важное, но в последний момент передумал. – Ничего. Тихо. Только почему мне так тревожно?

– Успокойтесь, Данила. Всем нам тревожно.

– Нет-нет, Анатолий. У меня… другое… Я знаю, что скоро умру, и хотел бы сказать вам…

– Что?

– Ничего…

– Не нравится мне, Данила, ваше настроение. Ерунда. Уверен, что утром мы покинем это проклятое Богом и людьми место. В привычной обстановке вам обязательно полегчает.

– Я останусь здесь. Не знаю, откуда эта уверенность, но… Я останусь в Кремле. Навсегда.

Хотя Данила говорил шепотом, речь его была слишком эмоциональной.

Первым проснулся Макс. Он тактично не стал подходить к беседующим, а сел, скрестив ноги по-турецки, и принялся чистить куском замши катану.

Вскоре проснулись и остальные. Глядя на Добровольского, тоже занялись подготовкой оружия. Все молчали.

– Всего лишь час напротив Кремля висел огромный баннер «Путин, уходи!», – заговорил вдруг Леха. – Почему только час? Место уж очень дорогое для размещения рекламы. Даже у Владимира Владимировича денег только на час хватило…