Борьба за Красный Петроград - Николай Стариков

Изъятию подвергалось всякое оружие, в том числе и охотничьи ружья, патроны, взрывчатые вещества, предметы военного снаряжения и проч. При обнаружении целого склада оружия и огнеприпасов, военного снаряжения, контрреволюционной литературы должен был немедленно выставляться караул, после чего вызывался представитель ЧК. Категорически запрещалось опечатывать и забирать всякие предметы личного потребления – пищу, одежду, украшения и деньги, если они не превышали суммы в 6000 руб. на каждого взрослого человека.

В целях воспрепятствования возможным при такой работе преступлениям каждый обследователь обязывался заполнять особые бланки акта обыска с перечнем всего изъятого имущества с одновременной выдачей квитанции владельцу.

Осмотр квартир и арест подозрительных лиц должны были проходить без крика и угроз со стороны обследователей.

В заключение указывалось, что «неисполняющие требований инструкции предаются военно-революционному суду по всей строгости осадного положения; всякий, кто будет уличен в принятии взятки или мародерстве во время обыска, будет расстрелян» и что никто не имеет права ссылаться на незнание правил инструкции[205].

13 июня 1919 г. начальник внутренней обороны города приказал всем районным тройкам держать на казарменном положении хорошо вооруженных бойцов из мобилизованных рабочих и выслать по району пикеты. Одновременно в каждый район было послано по одной машине с пулеметом. Малейшая заминка в выполнении этого приказа квалифицировалась в приказе как «тягчайшее преступление перед революцией и обороной Красного Петрограда». В тот же день была послана районным тройкам телефонограмма за № 117 с приказанием начальника внутренней обороны Петрограда немедленно привести в полную боевую готовность все надежные в политическом отношении силы, собрать на свои места все коммунистические роты в полном составе и перевести всех без исключения коммунистов и надежных сочувствующих на казарменное положение. 14 июня был дан приказ о начале тщательного осмотра всех подозрительных мест и зданий районов, храмов всех вероисповеданий, колоколен, чердаков, подвалов, сараев, складов и площадей. Районные тройки обязывались этим приказом вести непрерывную работу по очистке районов от неблагонадежного и подозрительного элемента и работать все время в контакте с рабочими организациями, исходя во всей своей работе из их интересов[206].

Эти обыски дали возможность установить прямую связь контрреволюционных организаций с представителями иностранных консульств, находившихся в Петрограде.

На заседании Петроградского совета 17 июня Г. Е. Зиновьев в своем докладе «Внешнее и внутреннее положение Петрограда» по поводу участия представителей иностранной буржуазии в контрреволюционной работе говорил:

При обыске зданий, принадлежавших французскому, итальянскому, греческому, швейцарскому, голландскому, датскому, румынскому и пр. посольствам, были обнаружены не только документы, но и вещественные доказательства в виде пулеметов, винтовок, огнеприпасов и т. п.

В здании румынского посольства было найдено даже одно орудие, как сообщал об этом И. В. Сталин в беседе с корреспондентом «Правды»[208].

Белогвардейская организация рассчитывала также на содействие и пособничество в разных формах буржуазной части петроградского населения. Во время обысков буржуазных кварталов рабочими Петрограда было изъято 6626 винтовок, 141 895 патронов, 644 револьвера, несколько пулеметов, гранаты, пироксилиновые шашки и проч.[209]

Всеми этими мерами рабочий Петроград сумел в довольно короткий срок, при максимальной сгущенности неблагоприятных моментов, оздоровить и обеспечить – правда, не надолго и не полностью свой тыл и создать необходимые предпосылки для победы Красной армии на Петроградском фронте.

Затянувшаяся борьба с Северным корпусом, переименованным 19 июня в Северную армию, а 1 июля (по настоянию английского командования в Ревеле) – в Северо-западную армию, требовала новых свежих сил для укрепления частей Красной армии.

На происходившей в последних числах июля 1919 г. 10-й общегородской конференции Петроградской организации РКП (б) была вынесена резолюция, в которой говорилось, что в качестве главной политической задачи перед партийной организацией должен стоять вопрос об обороне Петрограда, в силу чего «на решение этой задачи отдать все силы без малейшего отлагательства». Партийная конференция постановила произвести немедленную мобилизацию в Петрограде не менее 500 коммунистов и 50 ответственных работников и потребовать такой же мобилизации и от губернского партийного комитета[210].

После минования непосредственной опасности г. Петрограду со стороны Северо-западной армии и в связи с назревающей более длительной угрозой городу со стороны Финляндии управление начальника внутренней обороны г. Петрограда (начальниками внутренней обороны г. Петрограда со времени ее создания и до момента ликвидации последовательно были В. С. Шатов, И. П. Бакаев, H. М. Анцелович – временно исп. обязанности и Я. X. Петерс) было упразднено постановлением Революционного военного совета 7-й армии от 18 июля 1919 г.[211], а вместо него сформировано управление начальника Петроградского укрепленного района.

Вся эта реорганизация обороны Петрограда была проведена РВС 7-й армии по постановлению ЦК РКП (б) от 4 июля 1919 г.

ЦК РКП (б) в своем заседании от 4 июля 1919 г. уделил много внимания вопросам обороны г. Петрограда. После решения принципиального вопроса о порядке подчиненности Комитета обороны Петрограда и РВС 7-й армии ЦК РКП (б) высказался также и за перенесение штаба 7-й армии из Новгорода в Петроград и поручил РВС 7-й армии в кратчайший срок рассмотреть этот вопрос, окончательное решение которого принадлежало политбюро ЦК РКП (б).