Холодное сердце - Элизабет Бикон

– Безусловно, тем более что обед может обойтись и без юных леди, которым уже полагается идти спать, – добавила Хлоя, строго взглянув на Верити.

Обе девочки сначала выкатили глаза в ответ на родительскую глупость, но потом весь вечер просидели неестественно тихо, словно два ангела.

– Не хотите ли выпить бренди, Реверю? Или вы предпочитаете присоединиться к дамам за чаем? – спросил Люк, когда обед закончился и ему показалось, что капитан побледнел от мысли, что ему придется снова возвращаться под строгое наблюдение Калдроуз.

– В данный момент мне лучше обойтись без бренди. Пока я окончательно не поправлюсь, мне не хотелось бы рисковать, что я начну шататься, как пьяный.

– Тогда, если дамы не возражают, я принесу свой бокал в гостиную.

– Думаю, мы можем достаточно спокойно вынести такую вольность, – заметила Хлоя.

Люк усмехнулся, понимая, что даже через сто лет не будет скучать в ее компании. Но в этот момент Хлоя бросила на него предупреждающий взгляд, который говорил: «Вы что-то замышляете? Я буду смотреть в оба, чтобы этого не допустить».

Наконец Окема с подручными отпустили, а гувернантка Ив мисс Йорки, извинившись, отправилась писать письмо своим престарелым родителям. Приближалось время отправить Верити в кровать, но Люк был рад, что Хлоя еще не отослала ее. Пока капитан снова не ушел в море, они должны были услышать его историю и решить, где девочка будет жить и как общаться с отцом.

– Я думаю, пришло время рассказать вашу историю, Реверю. Надеюсь, вас не затруднит сделать это в присутствии моей дочери и меня самого, поскольку в скором времени я стану дядей Верити, женившись на ее тетушке?

– Аккуратно сказано, – ответил капитан, и острый взгляд его голубых глаз дал знать Люку, что он не потерпит давления, если его планы пойдут вразрез с их мнением.

– Да? Спасибо, – усмехнулся Люк, иронично подняв бровь.

– Постараюсь удовлетворить ваше любопытство, – со вздохом произнес Реверю и уставился на огонь в камине, как будто со смешанными чувствами перелистывал страницы своего прошлого. – Я был ранен в битве на Ниле. В адмиралтействе решили, что не желают меня видеть, пока я не поправлюсь, и я был списан на берег, где меня предоставили заботам моего деда по материнской линии – священника шотландской церкви.

– Ваша бедная матушка наверняка была вне себя от волнения, – предположила Хлоя.

– У нее три сына военных: один во флоте, двое в армии, и она часто говорит, что больше всего ее беспокоит мой брат Генри, который остался дома и пошел по стопам своего деда. Моя мать очень разумная женщина, – добавил капитан с печальной улыбкой, говорившей о том, как он ее любит.

– Я надеюсь, что когда-нибудь у нас будет возможность с ней познакомиться, – вставил Люк, напоминая им, что время идет и Калли скоро спустится вниз, чтобы отвести своего подопечного в постель.

– Я тоже. Но вернемся к моей истории. Я начал поправляться и, как большинство восемнадцатилетних глупцов, которым нечем себя занять, стал маяться от скуки. А потом в один прекрасный день я встретил молодую леди, бродившую по холмам в одиночестве и сбившуюся с пути. Она сказала, что сделала это не нарочно, и раз она не знала, где находится, то надеялась, что кто-то другой может ей помочь. Когда я сказал ей, что могу ее вывести, с ней случился приступ смеха. Я сразу же влюбился в нее. – Реверю широко улыбнулся без видимой причины, и даже Люк не смог не почувствовать к нему симпатии.

С того дня она начала постоянно гулять по холмам, как только тетушка выпускала ее из вида и ей удавалось ускользнуть из дома Хэммингов. А я стал рыскать по холмам и торфяникам вокруг дома своего деда как безумный в надежде, что смогу снова встретиться с ней. Вскоре выяснилось, что ее тетушка нашла для нее «прекрасную» партию, которая должна была помочь ее семье снова встать на ноги. Дафна говорила мне, что ей наплевать на родственников, но ее тревожит, что будет с вами, леди Хлоя, если мы поженимся и расстроим их подлые планы. Ее расстраивало только одно: что наша свадьба разлучит ее с вами.

– Вы поженились?! – нетерпеливо воскликнула Хлоя.

– Я любил ее слишком сильно, чтобы рисковать, что она останется невенчанной и с ребенком, если меня снова признают годным к службе и отправят в море.

– Но тогда как могло случиться, что она осталась одна беременная? – гневно спросила Хлоя.

Глядя, как она защищает свою сестру через десять лет после ее смерти, Люк невольно восхитился ее красотой. Чтобы отвлечься от навязчивой мысли о том дне, когда они наконец поженятся, он посмотрел в сторону и увидел, что его дочь и Верити, вытаращив глаза, с замиранием сердца слушают историю несчастных влюбленных. Может быть, ему лучше было отправить их спать? Нет, меньше всего ему хотелось, чтобы они стали думать, что тайный брак – это нечто очень романтическое. Гораздо лучше для них обеих было остаться и узнать, какое горе и боль принесла эта скоропалительная женитьба леди Дафне и ее пылкому молодому любовнику, а потом и Верити с Хлоей.

– Я ничего не знал о ее состоянии, пока однажды вечером не столкнулся с вашим младшим братом, который влил в себя такое количество виски, которое могло бы потопить целый флот. Я пригрозил, что выбью из него правду, если он не расскажет мне все добровольно. – Реверю замолчал и с сомнением посмотрел в сторону своей дочери и Ив, но потом, видимо, пришел к тому же заключению, что и Люк, и решил, что девочки должны услышать печальный конец истории об этой большой любви. – Я у него в долгу за то, что он остался в стороне, когда его старший брат и головорезы, которых тот нанял, напали на меня и избили так, что я едва остался жив, а потом отвезли на юг и запихнули на борт ближайшего судна, которое шло в Ост-Индию.

Представьте, каково мне было, когда я наконец пришел в себя и выяснил, что нахожусь на полпути к Яве. Мне пришлось убеждать капитана и всю команду, что я тот, кто я есть, а не какой-то жалкий неудачник, оказавшийся не в том месте не в то время. Даже если бы они захотели, то не могли бы повернуть назад, чтобы отвезти меня к жене. Но мне повезло, я попал на хороший корабль. Корабельный хирург вылечил мои раны, а капитан не стал запирать меня в карцер за нарушение дисциплины или высаживать в первом же порту, мне пришлось смириться с судьбой и прослужить на корабле три года, пока он не вернулся назад в Англию.

– О, несчастный! – грустно воскликнула Хлоя.

Она разрывалась между жалостью и нежеланием прощать ему гибель сестры. Люк всем сердцем был с ней, но Хлоя должна была признать, что теперь у Вериги есть отец, который имеет право распоряжаться ее будущим. Люк ждал, пока Реверю закончит свой рассказ, и надеялся, что Хлоя сама придет к такому заключению.

– Это уже не имело значения. Дафне досталась судьба, которой я не пожелал бы даже врагу. – Руки Реверю сами собой сжались в кулаки, как будто он пытался подавить неутихшую боль своей утраченной любви. – Вы знаете об этом больше, чем я, леди Хлоя. Я был в тысячах миль отсюда, когда Дафна родила моего ребенка в том жалком подобии дома, куда сослали вас с ней отец и братья, как будто вы были виноваты в том, что провалился их подлый план.