Русская повседневная культура. Обычаи и нравы с древности до начала Нового времени - Татьяна Георгиева

Городская семья садилась за стол четыре раза в день: завтрак, обед, полдник и ужин. Главными трапезами считались обед и ужин. Трапеза зависела от вполне определенных обстоятельств — был это постный, когда запрещалось употреблять в пищу мясные и молочные продукты, или обычный день. Посты бывали длительными (например, Великий пост перед Пасхой) и однодневными (среда и пятница на каждой неделе). Праздничные дни отличались наибольшим разнообразием пищи и напитков на столах.

Для приготовления пищи в ходу в основном были, как в прежние века, глиняные горшки и сковороды, но в домах состоятельных людей уже пользовались металлической кухонной и столовой посудой — прежде всего это были начищенные до блеска медные и оловянные блюда и ложки. В то же время рядовые горожане обходились деревянными мисками, ставцами и ложками — огромный выбор их всегда предлагался на торгу.

Праздничные дни богатые люди отмечали пирами, на которые специально приглашали гостей, незваными приходить было не принято. Мужчины сидели за столами с мужчинами, а женщины — с женщинами («мужские» и «женские» застолья могли не совпадать по времени). Вместе мужчины и женщины почти никогда за стол не садились. Мы сказали почти, потому что во время званых обедов хозяин приглашал за стол свою жену и всех замужних женщин — членов своей семьи и разрешал желающим поцеловать свою супругу. Этот обряд целования свято соблюдался на Руси. Богатые пиры сопровождались игрой на музыкальных инструментах, пением, плясками, представлениями скоморохов и шутов.

На пирах даже у незнатных людей соблюдался строгий порядок размещения гостей: самых почетных сажали в красном углу, рядом с хозяином. В соответствии с местом гостей и угощали: самым почетным блюда и питье подавались в первую очередь. Для знати место на пиру и царском приеме имело принципиальное значение — этому уделялось особое внимание. Поэтому порядок размещения гостей на пирах и приемах требовал от хозяев большого искусства и знаний. Нередко возникали споры, и случалось даже, что сам царь разбирал такого рода дела своих придворных.

Интересно, что хозяин дома не только решал, кого и куда за столом посадить, но и сам, своей рукой, солил пищу особо почетным гостям. Ведь соль в старину на Руси была дорогим продуктом. Возить ее приходилось издалека, а дороги были плохие, налог на соль был высокий. Поэтому готовили тогда все без соли, а солили пищу уже за столом. Хозяин иногда так старался выразить свое почтение какому-нибудь гостю, что пересаливал, а сидевшему в дальнем конце стола соли не доставалось вовсе, и он уходил несолоно хлебавши. В наше время «пересолить», кроме прямого своего значения, означает «перестараться», «перейти меру в чем-нибудь», ну а «несолоно хлебавши» значит остаться неудовлетворенным, разочароваться, не получить того, на что рассчитывал.

Без пиров не было и свадеб. Этому предшествовало длительное урегулирование отношений будущих свояков. Браки совершались в основном по воле родителей, заботившихся о выгодной партии для своего чада. Разумеется, чем богаче была семья, тем материальная сторона оказывалась значимей. После положительного исхода сватовства, инициатива которого исходила от родителей будущего жениха, устанавливался день сговора, когда заключался свадебный договор, часто в письменной форме. В особых «сговорных грамотах» оговаривались условия заключения брака, устанавливался срок свадьбы (его нарушение влекло за собой особую плату — неустойку, поскольку приготовления к свадьбе стоили дорого) и перечислялось приданое за невесту. У богатых опись приданого от земельных владений до отдельных предметов личного обихода давалась отдельно. В это же время устраивали смотрины невесты, в которых жених участия не принимал. Бывало, что он впервые видел невесту лишь в день свадьбы — если, конечно, до того ему не случалось встречать ее в церкви.

Иное дело у рядовых горожан. Юноши и девушки могли видеть друг друга на гуляньях и различных играх. Свадебная церемония, которую запрещалось устраивать в пост, длилась три дня и происходить могла как в доме жениха, так и в доме невесты. В первый день венчались в церкви, затем следовала светская часть свадьбы. Ей сопутствовали различные обряды, дошедшие еще от языческой старины. Царское бракосочетание в течение четырех дней сопровождалось пышными церемониями, парадными выходами, обильными застольями, посещениями кремлевских и городских соборов и церквей, раздачей многотысячной милостыни. Венчание происходило в Благовещенском соборе.

Горожане не только придерживались обрядов Православной церкви. В быту большую роль играли дохристианские обычаи. Церковь боролась с остатками языческой обрядности, но искоренить ее не могла. Часть этих древних обрядов исполнялась в глубокой тайне, некоторые — более-менее открыто: летние ритуальные игры на Ивана Купалу и зимние святочные гадания часто связывались с крупными церковными праздниками, например с Пасхой, Масленицей.

В праздничные дни улицы и площади Москвы и других городов заполнялись народом, шла бойкая торговля едой и различным незамысловатым товаром, подходящим к тому или иному празднику. В определенных местах за городом (под Новинским монастырем и в Марьиной роще в Москве) водились хороводы, звучали песни.

Достаточно распространенным развлечением как в сельской местности, так и в городе был кулачный бой, который долго пытались искоренить и духовники, и власти, но потом, не совладав с народной традицией, просто стали закрывать глаза на эту забаву. Обычно бои велись коллективно — стенка на стенку.

По словам московского старожила, стенка замышлялась чуть не за неделю, обсуждалась на «военном совете», который собирался в том или другом фабричном трактире, и окончательные решения по организации битвы принимались «военачальниками» обеих сторон по взаимному соглашению. О месте и времени побоища становилось известно каждому, кто интересовался им, по крайней мере дня за два, так что к созерцанию грандиозного зрелища собиралась буквально со всей Москвы масса любителей острых ощущений… Подробнейшие инструкции заправилам стенки сообщались ее главнейшими распорядителями в течение всего праздничного дня в каком-либо из трактиров возле Покровского моста, на котором целый день толкались будущие бойцы, вырабатывая все детали предстоящего боя.

Были среди участников кулачных боев и такие, кто смотрел на них не как на забаву, а как на свое предназначение; так артист смотрит на театральные подмостки. Это были настоящие профессионалы драки, блиставшие атлетическими формами, ломавшие червонцы, как мятные пряники, сгибавшие подковы…

Рыцарские уставы кулачных боев они блюли строго, а нарушение их, особенно сознательное и намеренное, карали с драконовской беспощадностью. Так, например, запрещалось бить лежачего, преследовать бежавшего на территории противника, бить ногами, использовать какие-либо твердые «закладки» в рукавицах, нападать сзади и т. п.

Популярны были в Москве и обычные мирные игры — например, городки. Молодежь любила кататься на качелях самых разных конструкций, от простейших до достаточно сложных, с импровизированными «кабинами» на несколько человек.

Перед участием во всевозможных игрищах и гуляньях одевались по-особому. Заметим тут между прочим, что косоворотки вопреки распространенному мнению не имеют к русской одежде никакого отношения. Настоящая русская рубаха всегда имела прямой ворот. Во времена Киевской Руси стало ощущаться византийское влияние. И эта византийская мода оказалась настолько живучей и удобной, что спустя семьсот лет уже упоминавшийся ранее Адам Олеарий отмечал такую особенность нашей одежды, как ее, скажем, многослойность; вначале надевали сорочки, штаны, а на них кафтаны с длинными рукавами. Поверх кафтана иногда носили еще одно одеяние, доходящее до икр. На улицу люди с достатком выходили в длинных одеяниях, сшитых из темно-зеленого, сине-фиолетового или коричневого сукна, а иногда из пестрого Дамаска. Летом мужчины одевали поверх сорочек и штанов сарафаны из легкой ткани — так что сарафан изначально считался мужской одеждой.