Аллигат - Жанна Штиль

— Шэйла, я жду ответа.

Она стойко выдержала его взгляд:

— Ваш род не зачахнет, милорд. Память понемногу возвращается ко мне. Думаю, с приездом Стэнли я быстро восстановлю свои силы.

По лицу его сиятельства пробежала тень. Глаза стали похожи на осколки бутылочного стекла, которые заживо резали душу Ольги. Она опустила глаза. Румянец схлынул со щёк, когда ледяные пальцы графа коснулись её руки́, а сухие горячие губы оставили колючий след на тыльной стороне ладони.

— Засиделись мы с тобой в библиотеке, милая. Жду тебя в обеденной зале.

Мартин был недоволен собой. Оставшись в библиотеке, он убрал фолиант в нишу и спрятал картину за ставнями. Шэйла вновь завладела его мыслями. Он видел, что она волнуется, борясь с сомнением. Она боится и это естественно. Женщине, занявшей место его невестки, необходимо довериться ему. Она должна убедиться, что ей ничего не угрожает.

Она права и пора принять, что Вэлэри фон Бригахбург иномирянка. Чего ему не хватает, чтобы поверить в это до конца? Он всегда хотел убедиться во всём собственными глазами, коснуться неведомого, испытать на себе действие переноса. Возможно ли это? Уже нет. А вот реинкарнация… О ней он знает многое и ему представился редчайший случай подтвердить свои знания, что ранее живущая личность перевоплощается в новом теле. Реинкарнация Шэйлы столь явна, столь ярка и убедительна, что игнорировать её недопустимо.

Мужчина думал, как ускорить признание женщины. Перебирал слабые её стороны, противопоставляя себе.

Он умён — она… хм… неглупа.

Он проницателен — у неё развита интуиция.

Он опытен — она наблюдательна.

Она вся как на ладони, а попробуй взять её голыми руками.

Она не опасна. Если бы он почувствовал в ней угрозу — изолировал бы при первом же подозрении.

Чем больше таится в женщине загадок, тем сильнее хочется их разгадать. Он хотел знать о ней абсолютно всё! Но… Мартин слишком долго ждал, чтобы своей нетерпеливостью всё испортить.

Он также должен помнить, что Шэйла — уже не Шэйла, но по-прежнему жена его сына.

***

Едва за посетителем закрылась входная дверь, женщина знаком выпроводила горничную в кухню. Отбросила на скамью его влажные перчатки и цилиндр, нетерпеливо расстегнула пуговицы на пальто. Повисла на шее мужчины:

— Почему вы не предупредили меня?

— Видеть твою реакцию на мои сюрпризы доставляет мне удовольствие.

Стэнли прижал Лоис к себе, жадно вдыхая её запах, медля отпускать. Обратная дорога в Лондон как никогда выдалась тяжёлой. Его мучила бессонница и головная боль. Сосед по купе, оказавшийся слишком навязчивым, надоедал разговорами о политике Британии в колониях. У лорда Хардинга раскалывалась от боли голова, и хотелось сбросить надоедливого соседа с поезда.

— Я совсем не готова к вашему приходу. Вы говорили, что наведаетесь ко мне через три дня, — отстранилась она от него, заглядывая в лицо. Не сдерживая радости, поцеловала в губы, одновременно стягивая с его шеи шарф.

От Стэнли пахло ядовитым паровозным дымом, старой потёртой кожей и ещё чем-то едким и горьким. Лоис кокетливо сморщила аккуратный носик:

— Мыться, срочно мыться! — ухватила она его за руку, потянула в салон. — Вы останетесь до вечера?

— Я приехал на день раньше и только завтра поеду в Малгри-Хаус.

Женщина снова повисла на шее виконта, выдыхая счастливо:

— Как я рада! Вы не представляете, как я рада. Лекси! — позвала она горничную. — Сейчас же ставь греться воду и беги к мяснику. — Повернулась к Стэнли: — Пока вы будете мыться, я приготовлю для вас говядину с карри и рисом.

— Я чертовски голоден, дорогая. Уже сейчас готов съесть… хоть что-нибудь, — прошёл он к столу, садясь на стул и усаживая на своё колено женщину. Прижал к себе. Гладил её спину, бёдра. Дни воздержания давали о себе знать тянущей болью в паху.

— У меня есть только луковый суп и немного клангера, — прильнула она к нему, обнимая за шею, целуя в щёку. Бесстыдно развела бёдра под требовательным напором его рук. Зашептала: — Ну, и ваше любимое апельсиновое желе. Грассмерские имбирные пряники, к сожалению, уже зачерствели.

— Клангер — это хорошо. Ты будешь есть сладкую половину, я — всё остальное.

— Боже, как я скучала, — ласкалась Лоис к Стэнли, пока он отвлёкся и, тяжело дыша, что-то искал во внутреннем кармане пиджака.

— Дай руку, дорогая. Это тебе, — золотой браслет в виде нескольких раз обернувшейся кольцами змеи обвил её запястье, — за минуты счастья, которые ты даришь мне неизменно.

— Какая прелесть! — вскрикнула она, рассматривая два крошечных изумрудных глазка. — Восхитительно!

Стэнли улыбнулся. Он приехал на день раньше, чтобы побыть с ней. Оставив багаж на вокзале в камере хранения, предвкушал радость Лоис от встречи с ним и не ошибся. Она всегда рада его видеть. Его женщина, его утешение, его отдушина.

Ольга стояла перед открытым шкафом в комнате Стэнли и смотрела на наполненные полки. Она не ожидала увидеть столько одежды. У Сашки было в разы меньше. Сравнивать, конечно, не следовало, но разница уж очень бросалась в глаза.

Глаза скользили по аккуратно сложенным рубашкам, льняным ночным сорочкам, кальсонам, множеству пар носков, брюкам, визиткам, сюртукам, фракам. Головные уборы и обувь занимали верхние и нижние полки шкафа. «Виконтесса» не знала с чего начать осмотр и как найти в стопках белья то единственное, которое требовало ремонта? Перебирать всё это? Пф-ф…

Перейдя к комоду, Ольга выдвинула один за другим ящики, дивясь количеству шейных и носовых платков, накрахмаленных воротничков и манжет, рыжевато-коричневых лайковых и серых замшевых перчаток. На столешнице стояла широкая шкатулка с золотыми цепочками для часов и брелоками, бутоньерками, перстнями, галстучными булавками с драгоценными камнями.

«Виконтесса» взяла булавку с большим голубым камнем и тщательно присмотрелась. Без сомнения — бриллиант. Обернулась на звук открывшейся двери. В комнату вошёл средних лет мужчина, невысокий и щуплый с чем-то фиолетовым в руках.

— Миледи… добрый день.

Ольга по его лицу поняла, что он не ожидал её здесь застать. Его карие глаза, не мигая, уставились на неё. Она отвернулась и как ни в чём не бывало продолжила изучение галстучных булавок.

— Простите, не имел намерения вас побеспокоить. По пути занёс, — повёл он виновато плечами. Метнулся к двери в туалетную комнату и бесшумно вышел.

Она не смогла обойти вниманием вещь, которую мужчина повесил на крючок. Расправив халат из верблюжьей шерсти, облицованный турецким лощёным ситцем, рассматривала на нём растительный рисунок.

— Миленько, — погладила Т-образный баньян, догадавшись, что принёс его личный слуга лорда Малгри. Услугами камердинера пользовались только холостяки и совсем уж не́мощные аристократы.