Искусство самовыражения - Колин Гувер

Он ушел. Просто ушел, не сказав ни слова. Я еще с пару минут лежу, ожидая его быстрого возвращения, но нет.

Я перекатываюсь на бок и позволяю пакету свалиться с дивана. Пока я поправляю футболку и готовлюсь встать, дверь распахивается и вбегает мама.

— Лэйк? Милая, ты в порядке? — Она обхватывает меня руками. Уилл идет позади нее.

— Мама, — слабо говорю я, обнимая ее в ответ, и начинаю плакать.

***

— Все нормально, мам, серьезно, — говорю я, пока она укутывает меня в одеяло на кровати, спрашивая, как моя спина, уже в сотый раз за последние десять минут, что я провела дома.

Она улыбается и гладит меня по волосам. Вот, почему я буду скучать больше всего. Как она гладит мои волосы и смотрит на меня с такой любовью в глазах.

— Уилл сказал, тебя ударили в спину. Кто?

Я кривлюсь, пытаясь оттолкнуться от подушки.

— Хави. Он из моего класса. Он пытался ударить Уилла, но я встряла между ними.

— Почему он пытался ударить Уилла?

— Потому что Уилл ударил его. Хави проводил меня до джипа, когда я ушла из клуба. Он думал, я хотела, чтобы он меня поцеловал. Я пыталась оттолкнуть его… не могла заставить его остановиться. Следующее, что я помню, Уилл сидит на нем и бьет по лицу.

— Это ужасно, Лэйк. Мне жаль, — говорит она, наклоняясь вперед и целуя меня в лоб.

— Все нормально, мам. Я в порядке. Мне просто нужно поспать.

Она снова гладит меня по голове, прежде чем встать и выключить свет.

— Что на счет Уилла? Что он будет делать? — спрашивает она, прежде чем закрыть дверь.

— Не знаю, — отвечаю я. Вначале я подумала, что ее вопрос относиться к Хавьеру. Но после того, как она закрывает дверь, я понимаю, что она спрашивает о его работе.

После этого я еще не один час лежу без сна, обдумывая сложившуюся ситуацию. Мы не были на территории школы. Он защищал меня. Может, Хави ничего не скажет. Но первый удар, все же, нанес Уилл. И третий. И четвертый. И, скорее всего, нанес бы пятый, если бы не вмешался Гевин. Я пытаюсь вспомнить каждую мелкую деталь, в случае, если меня попросят завтра оправдывать его действия.

***

На следующий день я просыпаюсь и обнаруживаю Кела с Колдером на кухне, они едят мюсли.

— Привет. Брат не смог нас сегодня отвезти в школу. Сказал, ему нужно кое-что сделать.

— Что именно?

Колдер пожимает плечами.

— Не знаю. Он привез твой джип утром. Затем снова уехал.

Ложка фруктовых хлопьев попадает ему прямиком в рот.

***

Я едва могу высидеть первые два урока. Второй урок мы проводим с Эдди, передавая друг другу записки. Я рассказала ей все, что случилось прошлой ночью. Все, кроме стиха Уилла.

Впечатление, будто я плыву, направляясь на третий урок. Почти как в моих снах, когда я нависаю над собой, наблюдая, как иду куда-то. Будто я не контролирую собственные действия, лишь наблюдаю за их развитием. Эдди открывает дверь и заходит первой. Я медленно плетусь за ней через проход. Уилла еще нет. Как и Хавьера. Я вдыхаю и сажусь за свое место. Шум от разговора одноклассников быстро прерывается треском селекторной связи.

— Лэйкен Кохен, пожалуйста, зайдите в офис администрации.

Я немедленно разворачиваюсь и смотрю на Эдди. Она слабо улыбается и поднимает палец вверх. Девушка так же нервничает, как и я.

В офисе находиться еще пару людей, когда я захожу. Я узнаю директора Мерфи, разговаривающего с двумя мужчинами, которых не узнаю. Когда он замечает меня, то кивает и жестом указывает следовать за ним. Когда я вхожу в кабинет, то вижу Уилла, сидящего за столом со сложенными руками. Он не поднимает на меня взгляд. Плохой знак.

— Мисс Кохен, пожалуйста, присаживайтесь, — говорит мне мистер Мерфи, занимая место во главе стола, напротив Уилла.

Я выбираю ближайший ко мне стул.

— Это мистер Чоризо, отец Хавьера, — говорит директор, указывая на мужчину, которого я не узнала.

Мистер Чоризо сидит напротив меня. Он слегка привстает и протягивает через стол руку для рукопожатия.

— Это офицер Вентурелли, — представляет он второго мужчину.

Он следует примеру и тоже жмет мне руку.

— Уверен, вы знаете, почему вас вызвали. Насколько мы понимаем, вчера был один инцидент, включающий в себя мистера Купера, случившийся не на территории школы, — говорит он, делая паузу на случай, если я хочу возразить. Но нет. — Мы были бы благодарны, если бы вы рассказали нам свою версию случившегося.

Я уголком глаза смотрю в сторону Уилла, и он слабо кивает мне, давая понять, что хочет, чтобы я сказала правду. Так я и делаю. На протяжении пятнадцати минут я объясняю каждую деталь произошедшего прошлой ночью. Кроме стиха Уилла.

Когда я заканчиваю с подробностями и отвечаю на все вопросы, меня освобождают, чтобы я вернулась на урок. Когда я встаю, меня зовет мистер Чоризо.

— Мисс Кохен?

Я поворачиваюсь и смотрю на него.

— Я просто хотел сказать, что мне жаль. Прошу прощение за своего сына.

— Спасибо, — отвечаю я. Я разворачиваюсь и возвращаюсь в кабинет.

У Уилла сегодня замена. Женщина уже в возрасте, я видела ее раньше в коридорах, так что, должно быть, она тоже здесь преподает. Я тихо занимаю свое место. Я не могу думать ни о чем, кроме Уилла, и не стану ли я причиной, по которой он потеряет работу.

Когда звенит звонок, ученики начинают разбегаться, и я поворачиваюсь к Эдди.

— Что произошло? — Спрашивает она.

Я рассказываю ей и жалуюсь, что до сих пор ничего не знаю. Я задерживаюсь за дверью кабинета, ожидая возвращения Уилла, но он так и не приходит. Во время четвертого урока я понимаю, что нахожусь не в том состоянии, чтобы воспринимать информацию, потому даю себе отбой на остаток дня.

Когда я сворачиваю на нашу улицу, то вижу машину Уилла. Я паркуюсь на обочине и даже не забочусь о том, чтобы подъехать к дорожке у дома. Я выключаю двигатель и быстро перебегаю улицу. Как только я собираюсь постучать, дверь открывается и на пороге оказывается Уилл, его сумка висит на плече, на парне надета куртка.

— Что ты здесь делаешь? — спрашивает он с удивлением на лице.

— Я увидела твою машину, — начинаю я. — Что случилось?

Он не приглашает меня зайти. Вместо этого он выходит наружу и закрывает за собой дверь.

— Я ушел. Теперь наш контракт считается недействительным, — говорит он, направляясь к машине.

— Но у тебя осталось всего лишь восемь недель педагогики! Это была не твоя вина, Уилл. Они не могут так поступить!