Страна затерянных душ - Нил Шустерман

— И свалим отсюда! — выпалил бойскаут, закончив за Ника фразу.

— Не хочу я запутываться, — сказал кто-то, висевший далеко от Ника, плаксивым голосом.

— Заткнись, — осадил его бойскаут сверху. — Я думаю, это сработает. Делайте, как сказал этот парень. Запутывайте веревки!

Приказ неформального лидера оказал магическое воздействие — все начали запутывать веревки. Действо напоминало фрагмент современного балета — дети кружились, словно в танце, приближаясь и отдаляясь, брали друг друга за руки, качались, тянулись друг к другу. Веревки сплетались, и, чем больше ребят оказывалось внутри клубка, тем больше он отдалялся от пола.

Всего лишь за какой-нибудь час все веревки были спутаны, и гроздь детей поднялась над полом по меньшей мере на четыре метра. Спутанные веревки мало напоминали спусковой шнур, да и на кашпо не были похожи. Больше всего образовавшаяся мешанина из веревок напоминала плохо сплетенную косу, а дети, часть из которых находилась внутри ее, были похожи на мух, попавших в паутину, сплетенную огромным безумным пауком. С того места, где висел Ник, было видно решетку, до нее оставалось не более трех метров. Если бы его ноги не были опутаны веревкой, он бы поднялся по косе и протиснулся между прутьев. Если бы в отсеке были крысы, подумал он, они могли бы перегрызть веревку.

Он посмотрел на соседей. Никого из тех, кто раньше висел рядом с ним, Ник не увидел. Его окружали новые лица. Все болтали; те, кто еще помнил свое имя, знакомились.

Совместное действо пробудило жизнь в тех, кто пассивно ждал годами. Даже крикун, который хранил молчание с того дня, когда Элли запретила ему кричать, радостно болтал с соседями. И все же, хоть коса и стала для ребят развлечением, освободиться никому пока не удалось.

Нику нужно было снова подумать — создавшаяся ситуация требовала нового плана. И вдруг, сквозь шум и гам до него донеслись слова: «Сколько времени?»

Вглядевшись, сквозь паутину веревок Ник различил лицо мальчика, одетого в пижаму, которого все называли Рыбой-молотом. Вдруг в голову ему снова пришла светлая мысль, и Ник поразился, насколько покорны и безвольны были висящие годами в колокольной камере дети. Ведь это так просто, нужно было лишь на минуту отвлечься от поглотившей их рутины существования. Но ведь он и сам уже давно вышел из бочки и немало здесь провисел, верно? И тоже, как они, ничего не мог придумать. Конец веревки, на котором он висел, был очень короток, но Ник схватился за него и потянул, чтобы вытащить ее из косы. Потом Ник заставил соседей подвинуться, чтобы пролезть вперед, к Рыбе-молоту. В результате этих манипуляций Ник оказался на расстоянии полуметра от мальчика в пижаме. Тот улыбнулся, обнажив острые зубы.

— Это напоминает пищевое безумие в стае акул, только у нас веселее.

— Э-э… Ну, наверное. Слушай, не поможешь мне?

— Конечно. Что мне нужно сделать?

Рыбе понадобилось меньше пяти минут, чтобы перегрызть веревку, на которой висел Ник.

— В колокольной камере проблемы, сэр, — доложил Макгиллу испуганный матрос.

Макгилл выпрямился на троне.

— Что там случилось?

— Ну… сэр… они там… перепутались все.

— Так распутай их.

— Ну, знаете, сэр… Это не так просто, как кажется. Раздраженный тем, что его потревожили, Макгилл спустился на нижнюю палубу и наклонился над решеткой, служившей крышей колокольной камеры. Он открыл ее и вгляделся в царящую там темноту, чтобы увидеть, что случилось. Пленники не только запутали свои веревки. Они еще и разговаривали между собой. И не просто разговаривали, а весело болтали.

— Есть у нас какая-нибудь гадость, чтобы облить их?

— Я пойду узнаю, сэр, — ответил матрос и бросился прочь.

Макгилл снова посмотрел вниз на спутанный клубок из детей.

— Мне кажется, им неудобно, — сказал он.

Конечно, в тот момент они болтали и смеялись, но пройдет немного времени, они привыкнут к новой ситуации и поймут, что висеть поодиночке, хотя бы и вверх ногами, было куда приятней, чем плотно прижатыми друг к другу.

— Облей их какой-нибудь дрянью и оставь висеть, как есть, — приказал Макгилл матросу, который успел вернуться. — Им самим скоро надоест.

Уходя, Макгилл удивился, потому что ему показалось, что в воздухе витает запах шоколада. Кажется, он доносится с верхней палубы, предположил капитан. Но, подумав, Макгилл решил, что аромат был лишь плодом его воображения.

Ник выбрался из колокольной камеры, но быстро понял, что не сможет свободно перемещаться по кораблю. Повсюду — на каждой лестнице, на каждом мостике, в любом трюмном люке — можно было встретить одного из уродцев. Все они занимались уборкой. Конечно, темных углов на «Морской королеве» было достаточно, но любой угол переставал быть темным, если в нем оказывался Ник, ведь погасить призрачное сияние он не мог. Как покинуть судно, он еще не придумал, но, может быть, ему удастся найти Элли, и они что-нибудь изобретут совместными усилиями. Она наверняка знает корабль лучше, подумал Ник. Беда была в том, что он понятия не имел, где ее каюта, а позволить себе обойти все помещения просто не мог. В конце концов, он вернулся в трюм. Конечно же назад, в колокольную камеру, мальчик не пошел, решив спрятаться в одном из отсеков с сокровищами Макгилла. Укрыться среди завалов было легко, к тому же никто не решался туда заходить — капитану не нравилось, когда кто-то трогал его вещи. Ник решил спрятаться там до наступления ночи, когда команда, он знал это, спустится вниз, чтобы предаться играм, ссорам или другим занятиям — согласно наклонностям. Ник решил, что в это время передвигаться по кораблю, оставаясь незамеченным, будет проще. Тогда он и найдет Элли. А пока он решил использовать в качестве укрытия сделанный из дуба массивный гардероб. Он залез внутрь и постарался как можно плотнее прикрыть дверцы. Сделав это, Ник принялся ждать ночи.

* * *

Грузовой отсек, заваленный награбленным добром, напоминал логово дракона. Элли успела несколько раз побывать здесь в поисках достойных книг для чтения и других интересных вещей, при помощи которых можно было бы с пользой проводить время. Во время поисков она наткнулась на старинную пишущую машинку. Где она лежит, Элли не помнила, но надеялась достаточно быстро найти ее.

Хранящиеся в трюме «сокровища» представляли собой забавную мешанину из ценных предметов и ненужного хлама. Макгилл не понимал разницы: если вещь перемещалась из мира живых в Страну и у него была возможность заполучить ее, она попадала на корабль и находила пристанище в трюме. Именно поэтому драгоценности здесь соседствовали с пустыми пивными бутылками.

Капитан находился в каюте, где располагался его «генштаб», и планировал операцию по проверке ловушек, расположенных в Рокавей Пойнт. Раз он чем-то занят, подумала Элли, самое время приступить к поискам. С трудом пробираясь между старых офисных шкафов и спотыкаясь о покрышки, сломанные вешалки для пальто и остовы старомодных кроватей, Элли искала печатную машинку. В отсеке было темно, и ей приходилось довольствоваться исходившим от нее самой свечением. Лопасти приставленного к стене пропеллера чуть не рассекли ее пополам, а потом на Элли упал аппарат искусственного дыхания и придавил ее к полу. Наконец девочка нашла печатную машинку, она лежала под старым столом. Элли осмотрела ее. Она была сделана из прочной вороненой стали. Буквы на клавишах читались плохо, по всему было видно, что она порядком послужила, прежде чем попала в Страну затерянных душ. На лицевой стороне была прикреплена эмблема, на которой красовалось название — «Смит Корона».