Служанка с Земли: Радужные грёзы - Сирена Селена

Я кивнула ему, так как драгоценные секунды утекали, словно песок сквозь пальцы, и мы бросились в противоположные стороны. Последний коридор к своим покоям я пронеслась бегом, не сбавляя темпа, слуг не было видно нигде. «Похоже, все донтрийцы под воздействием пьяной розы находятся сейчас в обеденном зале», – кольнуло у меня сердце в недобром предчувствии.

Приоткрытую дверь в свои покои я увидела ещё издалека, и это очень сильно мне не понравилось. «Всё эти дурацкие лианы вместо нормальных дверных замков», – чертыхнулась я, дергая на себя ручку двери. В глаза бросилось валяющаяся без чувств Терани. Два пальца на шею – пульс есть, значит, жива. Перешагнула её тело и огляделась. Слишком громкий шум водопада и вода, вытекающая из-под ведущей в ванную комнату двери, сразу же дали мне понять, что объединившиеся рода решили потопить ненавистный княжеский дворец.

– Слава, Славик, ты где? – позвала малыша, но он не отвлекался. – Где же мой маленький хулигашка? – назвала его нежным прозвищем, как называла только тогда, когда мы оставались с ним наедине.

– Ма-ма, – услышала я тихое-тихое из-под кровати.

Откинула одеяло. Мокрый ребёнок сидел на попе, прижимая коленки к груди крохотными ручками, а детское личико выглядело опухшим от слёз.

– Мама, – Славик улыбнулся мне сквозь слёзы.

– Или ко мне, Слав, надо выбираться отсюда, – позвала я малыша, стараясь вложить в голос как можно больше спокойствия.

Дети – первоклассные психологи. Я очень нервничала, вода в комнатах пребывала с невероятной скоростью, а ещё надо было отсюда как-то выбираться, но для Ладислава я должна быть опорой и самой невозмутимостью.

– Вин-си, – произнёс малыш и затряс головой, отползая от меня под кровать ещё глубже.

Что-то очень сильно его напугало. Я обернулась на смежную дверь, ведущую к Винсенту, и решительно потянула за ручку. Открывшаяся картина была действительно не для детских глаз. На огромной двуспальной кровати, широко раскинув руки и не шевелясь, по пояс голый лежал младший князь. Вся его голова была в многочисленных порезах, как если бы слепой попытался побриться острым ножом налысо и сделал всё на ощупь. Тонкие струйки алой крови стекали по атласному покрывалу прямо в воду на полу, окрашивая её в бледновато-розовый цвет. Розалианна с горящими глазами держала некогда отрезанные и роскошные волосы Винсента в одной руке, а в другой сжимала окровавленный кинжал.

– Где ты, маленький мальчик? Сейчас добрая тётя Розалианна тебя быстро усыпит, иди ко мне! Ну, где же ты, маленький засранец, спрятался?! Должна же я как-то оплатить долг Томсона Тренстона, – приговаривала девушка, нагибаясь, чтобы посмотреть под кресло.

Когда Розалианна выпрямилась, и мы встретились с ней взглядами, девушка на миг замерла, а затем быстрым нервным движением выкинула из левой руки пряди Винсента, как будто это могло её хоть сколько-то оправдать в моих глазах.

– Ты его убила? – потрясённо спросила я. Почему-то в данный момент это было мне важнее всего. Подойти к кровати и пощупать пульс Винсента я не решалась, так как окровавленный кинжал в руке донтрийки был направлен в мою сторону.

– Кого? – Розалианна хохотнула, обводя взглядом комнату.

Я проследила за ней и отметила свой букет из веток пьяной розы. Похоже, в стремлении насолить Винсенту Розалианна явно перестаралась и сама надышалась этим растением. Пальцы донтрийки подрагивали, зрачки были неестественно расширены, а на щеках горел неестественный чахоточный румянец.

– Винса что ли? Да не-е-е, зачем он мне мёртвый? Я лишь магии его лишила, он теперь, – она бросила взгляд на бывшего любовника и произнесла с какой-то особенной, непередаваемой интонацией, – беспомощный, мой маленький.

– Беспомощный? – эхом повторила я, отмечая, что грудь Винса вздымается, а значит не всё потеряно.

– Агась, беспомощный, – Розалианна нехорошо заулыбалась и стала беспокойными движениями перекладывать окровавленный нож из правой руки в левую и обратно. Её глаза лихорадочно блестели, а дыхание участилось. – Он сам этого захотел! Он представляешь… – она надрывно всхлипнула и утёрла рукавом нос, не обращая внимания на то, что пачкает лицо кровью ещё больше, – кричал твоё имя, когда меня брал! Эллис! Эллис! О, да, Эллис, ещё немного! – она сымитировала низкий голос Винса, пытаясь показать, как он произносил моё имя, когда они занимались любовью.

Мне как врачу было очевидно, что одурманенная запахом пьяной розы Розалианна на фоне патологической ревности совершенно не управляет собой, а в её руках всё также продолжает поблёскивать холодное оружие, которым она попыталась снять скальп с Винсента. От этого осознания мельчайшие волоски на моём теле встали дыбом. А вода в покоях всё пребывала и пребывала.

– Это всё он виноват! Нечего было кричать твоё имя! – она агрессивно ткнула кинжалом в сторону Винсента, который к моему облегчению издал протяжный стон. – Я вначале просто хотела слегка укоротить его волосы и всё. Сделать его менее одарённым и симпатичным. Тогда бы ты от него отказалась, другие донтрийки перестали на него заглядываться, и он точно бы пришёл за утешением ко мне!

– Он поэтому не двигается? Потому что ты срезала все его волосы под корень? – затаив дыхание, уточнила я, не споря с сумасшедшей донтрийкой.

– Ага, это магический откат. Я решила, что он не заслуживает носить даже такую длину как у тебя, – она вновь махнула рукой с ножом в мою сторону. Я сглотнула от этого жеста. – И лорд Томсон Тренстон только рад будет тому, что у младшего князя теперь вообще не будет магии. Возможно мне даже простят, что я не нашла ребёнка… – задумчиво протянула донтрийка. – Всегда можно сказать, что он утонул, а ты… – её глаза лихорадочно блеснули, что мне совершенно не понравилось, и я стала пятиться к двери, – здесь явно лишняя!

На этих словах Розалианна размахнулась кинжалом и понеслась в мою сторону. Наверно мне на руку сыграло то, что я понимала, что жизни Ладислава и Винсента сейчас находятся в моих руках, а как врач в прошлом я неоднократно держала скальпель в руках, оперируя больных. Всё произошло за доли секунды. Вот Розалианна замахивается на меня ножом, вот я ловлю её дрожащую руку и чётко перенаправляю удар ей же в противоположное плечо, чтобы не задеть ни одного жизненно важного органа. Ещё через мгновение раздаётся оглушительный женский крик:

– А-а-а-а, ты меня убила!!!

– Не убила, – отчеканила я, и, не обращая внимания на истерящую донтрийку, так как она больше не представляла опасности, бросилась к постели с Винсентом.

Он как раз приоткрыл ресницы и сфокусировал на нас с Розалианной.

– Элли? – произнёс он, тяжело дыша, а второй рукой схватился за лоб и охнул. – О-о-о-о…

Донтрийка проследила за тем, как я бросилась к младшему князю и стала приподнимать его на кровати, помогая сесть.

– Но… он же страшный теперь! И совершенно без магии! – возмутилась она, а на лице её поселилось такое растерянное выражение, будто ей только что объяснили, что земля не плоская, а шарообразная. Она произнесла ещё что-то злобное и нечленораздельное и выбежала из покоев Винсента, громко всхлипывая.