История России. Смутное время - Людмила Морозова

Только в критической ситуации, которая сложилась после смерти Лжедмитрия, у В. И. Шуйского был шанс стать царем. Только он мог взять на себя ответственность за убийство «царя Дмитрия», доказать правомерность своих действий и попытаться возглавить страну. Оружием многоопытного интригана и политика стала сила слова. В этом отошении он пошел по стопам Б. Ф. Годунова, который доказал свои права на престол с помощью патриарха Иова тем, что в «Повести о честном житии царя Федора» представил себя его соправителем.

В. И. Шуйский решил представить себя пламенным борцом за православную веру с самозванцем и еретиком Гришкой Отрепьевым, пытавшимся ее искоренить. Наиболее обстоятельно эта версия была изложена в «Слове о Гришке Отрепьеве», составленном в спешном порядке сразу после свержения самозванца думным дворянином М. И. Татищевым. Назвать это произведение полностью авторским нельзя, поскольку при его написании было использовано множество всевозможных источников. Их для Татищева, видимо, подбирали опытные книжники. Главными являлись грамоты царя Бориса, разоблачавшие лжецаревича, разрядные записки, относящиеся к боям с самозванцем, «прелестные грамоты» Лжедмитрия и другие документальные источники. Первоначальный вариант, видимо, был достаточно краткий, но потом он был дополнен и расширен. Кем же был автор этого произведения?

Задача «Сказания о Гришке Отрепьеве», как уже отмечалось, состояла в том, чтобы доказать правомерность свержения и убийства Лжедмитрия и обосновать права на престол В. И. Шуйского. В этом отношении это произведение было похоже на «Повесть о честном житии царя Федора Ивановича», в которой доказывалась необходимость избрания на престол именно Б. Ф. Годунова как соправителя умершего царя.

«Сказание о Гришке» начинается, как и «Повесть», со смерти царя Ивана Грозного. Но в отличие от нее не прославляет Б. Ф. Годунова, а, напротив, представляет преступником, замыслившим извести царский род и знать. В данном случае, видимо, использовались грамоты Лжедмитрия, в которых содержалось много обвинений в адрес Годунова. Это и высылка царевича Дмитрия с родственниками в Углич (на самом деле он был отправлен туда по воле отца), и репрессии в адрес видных князей и бояр: И. Ф. Мстиславского, И. П. Шуйского, В. В. Шуйского, Д. И. Шуйского, Ал. И. Шуйского, И. И. Шуйского и Анд. И. Шуйского. При этом в «Сказании» нет пояснений, за что были наказаны все эти знатные люди. Из других источников выясняется, что в 1587 г. князья Шуйские вместе с митрополитом Дионисием потребовали, чтобы царь Федор Иванович развелся с «неплодной» женой Ириной Годуновой. Однако вмешательство подданных в его семейные дела так возмутило государя, что он повелел всех их наказать. В данном случае Б. Ф. Годунов не имел никакого отношения к репрессиям. Но автора «Сказания» истина не интересовала. Ему было необходимо представить Шуйских жертвами произвола властолюбца Бориса и всячески его очернить. Поэтому он подробно описал, какому наказанию были подвергнуты князья. И. П. Шуйский — главный инициатор выступления против царицы — был отправлен на Белоозеро и там удушен угарным газом. Андрей Иванович якобы был убит в Буй-городе в темнице в 1589 г. Однако по Разрядным книгам этот князь значился живым и в 1600 г., и в 1609 г. Возможно, создатель «Сказания» спутал его с Александром Ивановичем Шуйским, о котором нет сведений в разрядах.

В «Сказании о Гришке» указано, что репрессиям подверглись и остальные Шуйские, в первую очередь Василий Иванович, но в документальных источниках сообщалось лишь о его ссылке в родовое имение вместе с младшими братьями.

Поэтому опять же напрашивается вывод о том, что М. И. Татищев умышленно «сгустил краски», чтобы представить претендента на престол В. И. Шуйского мучеником и страдальцем. Можно вспомнить, что именно этот прием использовал Лжедмитрий в «прелестных грамотах», чтобы вызвать к себе сочувствие русских людей. К тому же очернение Б. Ф. Годунова должно было уверить всех, что оставшиеся в живых его родственники никаких прав на царский престол не имеют.

Хотя из «Угличского следственного дела», составленного при участии В. И. Шуйского, было хорошо известно, что Б. Ф. Годунов не имел никакого отношения к смерти царевича Дмитрия, в «Сказании» он прямо обвинен в том, что отправил в Углич наемных убийц: дьяка Битяговского с родственниками: сыном Даниилом и племянником Никитой. В данном случае Осип Волохов не упомянут, поскольку, видимо, была жива его мать Василиса, которую могла возмутить ложь.

В «Сказании» Б. Ф. Годунов не только был представлен цареубийцей, но и узурпатором, захватившим престол хитростью и даже «свирепством». Никаких сведений об избирательном Земском соборе и многодневных шествиях в Новодевичий монастырь для умоления Бориса сесть на престол в этом произведении нет. Опущены и все подробности царствования Годунова.

Следующий эпизод в тексте «Сказания» касается появления самозванца, который прямо назван беглым монахом Гришкой Отрепьевым. При этом неоднократно подчеркнуто, что польский король Сигизмунд принял его с распростертыми объятиями, оказал всяческую поддержку, как и Римский Папа. За это самозванец пообещал им ввести в Русском государстве католичество.

Характерно, что М. И. Татищев постоянно называл Лжедмитрия еретиком, изучавшим в Польше по указанию Папы не только католичество, но и лютеранство, кальвинизм и астрологию. Но, с точки зрения католиков, лютеранство и кальвинизм тоже были ересями, поэтому постигать суть этих верований по совету главы католической церкви самозванец никак не мог. Несомненно, что и в данном случае автор использовал прием нагнетания обвинений в адрес того, кого хотел очернить.

По документальным источникам известно, что король Сигизмунд, связанный мирным договором с Русским государством, официально не оказывал помощь Лжедмитрию. В «Сказании» же по этому поводу написано следующее: «Король же польский и литовский преступает крестное целование и мирное поставление с Российским государством и дает ему многие люди, и желныряк, и литвы, и ляхов, и угрян, и наряд городовой». (РИБ. Т. 13. Стб. 723.)