Крис Кил - Алекс Блэк

Майкл встал и отошел в сторону. Он наблюдал за тем как врачи суетились вокруг матери, в принципе, уже не предпринимая попыток ее спасти, а больше прибирая то место, которое в столь ранний час успело привлечь к себе нехилую толпу людей. Когда пластиковый мешок защелкнулся над телом, его погрузили в машину и куда-то увезли. Толпа санитаров о чем-то долго спорили, после чего, в прямом смысле слова, вытолкнули одного молодого парня из своего круга. Тот подошел к Майклу, и дрожа как осиновый лист, протянул ему лист бумаги. Прыгающим голосом произнес:

– Простите… вам бы это… что вы согласны… вы не могли бы…

Дрожащей рукой он тянул Майклу листок, на котором было написано, что Майкл согласен с тем, что смерть наступила в восемь тридцать утра. Юноша тупо смотрел за спину санитара, на то место, где недавно лежало тело. Его уже хорошенько отмыли, и все что там теперь оставалось – это мокрый след, который тоже скоро высохнет, благодаря жаркой летней погоде.

– Подпиши сам, – сказал Майкл. К нему уже спешила толпа полицейских. Юноша пошел прочь.

– Мама, смотри какие у дяди смешные волосы, – Майкл услышал детский голос, донесшийся до него с другой стороны дороги. Если бы мамаша этого сопляка знала, что Майкл сдерживает свою силу словно сотню тысяч коней, впряженных в один единственный канат, который он держит одной рукой, и в любой момент может отпустить их, и они помчатся сносить и давить все на своем пути… тогда бы она закрыла пасть своему сосунку? Оглянувшись, Майкл увидел у молодой девушки улыбку осуждения, словно она говорила: «Ты что, с луны свалился? И чему ты учишь наших детей? Зачем ты вообще так подстригся?». Но тут она заметила кровь на коленях юноши, и ухмылка тут же сменилась испугом.

А что не так с моими волосами?! Вспылил парень, и бросил гневный взгляд на маму с ее сыном, еле сдерживая себя, чтобы они не вспыхнули словно сухая солома. По лицу Майкла девушка поняла, что играет с огнем, схватила свое чадо за руку и поспешила удалиться за ближайшим зданием, то и дело поглядывая на криопушки установленные на стенах дома.

Майкл выпустил из ноздрей струю раскаленного воздуха и пошел в сторону озера, которое находилось за городом. Пейзаж парка чем-то напоминал Землю, и парень рассчитывал отвлечь себя хоть чем-нибудь.

Навязчивая идея возвратить людей на свою родину с каждым шагом становилась более неясной, сбивчивой, и последующий шаг будто втаптывал эту идею в магнитно-дорожное покрытие, из которого на Штаре мостили все дороги. Майкл снова остановился и тупо уставился себе под ноги.

А какого черта я вообще должен так поступать? Ведь это я хотел там жить, почему мне взбрело в голову, что я должен вернуть туда всех людей? И ради этих ублюдков я поссорился с Дианой… и из-за этих скотов погибла моя мать. Майкл не сомневался, что работа на ферме ее доконала.

Жуя эти мысли, мозг рождал самые ужасные варианты развития событий. И что ему теперь делать? Поддаться нарастающему гневу, которое словно масло под натиском воды выталкивается на поверхность? Где в роли масла – ярость, а в роли воды – невозможные события, последнее, из которых стало смерть близкой ему женщины. Но злость и ярость вдруг угасли, словно на них разом вылили целый галлон воды.

Проклятье! И кто же тогда в этом всем виноват?!

Майкл хотел было начать винить себя, но внутренний голос тихо нашептывал, а нужно ли вообще искать источник всех его несчастий? Неужели виновность настолько важна, как это им же самим пытается быть раскручено? Разве вообще не легче уклониться от правильности суждений добра и зла? И просто плыть по течению.

Юноша шел к озеру замедляя шаг, при этом заметно снижалась и его скорость мышления. Сила и мощь, бушующие в теле подростка, хоть и были теми приятными бонусом, благодаря которому его жизнь могла бы круто измениться, но они так же имели обратную сторону. Они словно сильнодействующее снотворное пытались усыпить все чувства в юноше, навеки похоронить их под крышкой графитного гроба, в который никогда больше не пробьется свет.

Еще издалека, завидев Майкла, люди перебегали дорогу, словно чувствовали, что эта встреча для них будет в высшей степени сегодня излишней. Что-то отталкивало их от него, но в тоже время притягивало, что более и ужасало. С приближением юноши они чувствовали себя словно во сне, в котором тянет пойти навстречу опасности, хотя всеми силами ты и сопротивляешься, и понимаешь, что идти туда точно не стоит. Юноша продолжал медленно идти, сначала глядя на людей, но затем, опустив глаза он стал проявлять к окружающему полное безразличие. Майкл не поднял голову, даже когда одна девушка, завидев его вскрикнула и потеряла сознание, больно ударившись головой об мостовую. Люди тянулись к мобильникам, намереваясь вызвать полицию, но в нерешительности застывали на месте и думали: «И что я скажу? Что я боюсь спокойно себе идущего мимо лысого человека, быстрее же спасите меня!?» Хоть эти мысли и вызывали смех, однако сердце не обманешь. Оно было в панике. Но лишь один совладал с рассудком и догадался вызвать скорую помощь. И то, о всем, что произошло он говорил в трубку шепотом, чтобы монстр с блестящим на солнце черепом его не услышал, так что ему пришлось повторять адрес несколько раз.

Майкл слышал, но ему было все равно.

– Может все-таки убьем их? – спросил юноша сам себя в голос, и медленно на свое же предложение лениво покачал головой. «Да как-то не хочется, может потом».

Отсутствие радости, равно, как и боль от утраты матери мелькали где-то на задних партах его подсознания, а что было на первых Майкл не понимал. Должно быть как всегда какой-то скучный урок, с которого Майклу хотелось бы уйти. А почему бы ему так и не поступить?

Вроде Майклу хотелось посмотреть на озеро, а через секунду хотелось отправить себя снова на Землю, найти Диану, помирится с ней, и жить там вдвоем с ее ручными зверушками. И зачем он так с ней?

Да. Наверное, я так и сделаю, решил юноша, хотя никаких точных планов на этот счет у него не имелось. Мысли становились все сложнее и запутаннее. Про робота он уже забыл. Майкл остановился, напряг потаенные мускулы подсознания, но, как и в полицейском участке ничего не произошло. Юноша решил, что, наверное, просто переутомился мозг, и он пока не в состоянии выдавать те сложные формулы бытия, чтобы силой мысли смочь телепортировать себя на другие планеты.

Майкл пришел в парк, где еще не было столпотворения людей в киоски и на каждый аттракцион, которых в парке было всего четыре, да и то детских. Майкл подошел к палатке с надписью мороженое и уставился на продавца, который в свою очередь тоже уставился на парня. Его выпученные глаза говорили о том, что мужчина в шаге от того что бы обезумить и броситься бежать с криками, но ему удавалось, хоть и с трудом, удержать себя в руках. Они молчали около минуты, никто не проявлял инициативы. Майклу было лень что-то говорить, а продавец был парализованный внезапно охватившим его беспричинным ужасом. Но спустя минуту губы мужчины растянулись в улыбке, он засунул руку под прилавок и достал оттуда мороженое. Он положил его на стол перед собой и так же глупо улыбаясь смотрел на лысого монстра. Но продавец молчал, он знал, что если откроет рот, то лишь чтобы закричать, что будет глупо, учитывая, что вокруг ни единой души кто смог бы ему помочь.