Отнять всё - Джейн Лителл

Роберт молча смотрел на меня.

– И чем же она вас так покорила? – бросила я и вылетела из кабинета.

Октябрь

Телефон работал, и меня соединили с Маркусом.

– Слава богу, ты позвонила! Билли у тебя?!

– У меня. С ним все хорошо.

– Что ты творишь, зачем ты его увезла?!

– Не кричи, а то я отключусь.

– Да я с ума схожу! Как Билли?

– Хорошо. Ты нужен мне, Маркус.

– Скажи, где ты.

– Ты мне нужен. Я умираю.

– Что?..

– Я умираю. У меня та же болезнь, что у Тани, и я скоро умру. Мне нужно рассказать тебе…

– Нет! Погоди. Ты слушаешь?

– Да.

– Как это – ты умираешь?

– У меня мышечная дистрофия.

– Но когда мы виделись, ты была здорова!

– У меня смертельная болезнь. Наследственная, Маркус. Бесценные гены Ванхейненов.

– И давно ты узнала?

– Сразу после того, как ты меня бросил.

– Нет…

– Да. И больше никто не знает.

Он помолчал.

– Ты поэтому приехала в Лондон?

– Да. Хотела еще раз тебя увидеть, пока не умерла и пока могу двигаться.

Снова молчание. Кажется, он плакал.

– Где ты? Я приеду. Тебя ищет полиция.

– Знаю. Я тебе не скажу. Ты говорил, что не можешь меня видеть.

– Я не так говорил. Хейя, прошу тебя, скажи…

– И ты позвонишь в полицию, и…

– Нет! Даю слово. Я приеду и помогу тебе. Пожалуйста, Хейя. Я всегда любил только тебя.

– Ты так говоришь из-за Билли.

– Ты мне тоже нужна. В этом браке я так одинок… Хейя, скажи, где ты. Я тебя не предам. Ты и сама знаешь. Даю слово!

Интересно, была ли в Таниной жизни большая любовь? Мне не приходилось слышать. Надеюсь, что да. Важнее всего на свете – любить по-настоящему.

– Если обманешь, убью и себя, и Билли.

И я рассказала ему, где мы. Маркус никогда не лжет; другого настолько честного человека я не знаю. Попросила ждать меня в Диле на спасательной станции. Он обещал приехать часа через два, не раньше. Я вернулась в коттедж.

Весь мир отошел для меня на второй план. Раньше он много для меня значил. Маркус был прав, говоря, что я слишком серьезно отношусь к карьере, к своей известности. Между нами встала моя работа. Я рассказывала про это Арво. Он предположил, что Маркус ревновал к моему успеху. Нет, возразила я, он никогда не ценил финансовые блага. Он вел себя так, что мне, скорее, становилось неловко за мои достижения на поприще телезвезды. По мнению Арво, я могла видеть в этом неприятие. Именно так, ведь я-то любила свою работу. Хорошо помню наш разговор…

* * *

– Мне нравится быть в центре событий. Когда работаешь в отделе новостей, узнаешь все раньше других. И, да, известность мне тоже нравится. Преклонение, как однажды выразился Маркус.

Арво спросил:

– Нравится? Или необходима? Может, телевидение для тебя все равно, что свет материнских глаз?

Я растерялась, а он повторил:

– Тебя привлекает телевидение, потому что для тебя это как свет материнских глаз?

Я задумалась. Для меня никогда не сиял свет материнских глаз.

Октябрь

На улице меня охватила паника. Я увидела такси и замахала: нужно немедленно поехать к Нику и рассказать ему все, что я узнала от Роберта. Вдруг Хейя действительно умирает? Я велела ехать в Мэрилебон, в полицейский участок. Выходит, Маркус был прав, и нужно все срочно отменить. Она сумасшедшая, да еще больна, и если увидит по телевизору свою фотографию и услышит свое имя, может пойти на отчаянный шаг.

А Роберт ее выгораживает. «Крик о помощи!» Да она их всех околдовала – и Маркуса, и Роберта, и Филипа Парра.

Из приемной, уже на грани истерики, я позвонила Нику, сказала, что приехала и нам нужно срочно поговорить. Он послал за мной помощника.

Едва войдя в кабинет, я выпалила:

– Не нужно объявлять по телевидению! Нельзя! Я только что от Роберта. Он думает, что Хейя смертельно больна!

На лице Ника появилось озабоченное выражение.

– Давайте-ка помедленнее. Что именно сказал Роберт?

– Обращение уже вышло?

– Еще нет.

– Слава богу! – От облегчения я даже как-то расслабилась.

– Сядьте, Кэти. Успокойтесь. Расскажите, что вам сообщил Роберт.

Я все рассказала.

– А мне об этом ни слова!.. – сердито заметил Ник.

Он позвонил кому-то, велел придержать фотографии Хейи Ванхейнен и Билли Хартмана до дальнейших распоряжений.

Я дрожала, не в силах успокоиться.

– Если все это правда, она ему что-нибудь сделает.

– Держитесь, Кэти. Обращения пока не будет. А я намерен опять побеседовать с Робертом Мирзоевым. Он обязан был поделиться своими догадками, ведь они имеют прямое отношение к происходящему.

– Вы узнали, Билли у нее?

– Мы так считаем. Мы связались с финской полицией, и они встречались с ее родителями. В последний раз она к ним приезжала в прошлом году. А последние недели от нее вообще не было вестей. Езжайте домой, расскажите все мужу, а я буду держать с вами связь.

Октябрь

Припарковав свой «Сааб» неподалеку, Маркус ждал у спасательной станции, как мы и договаривались. Он мне понадобился – и он приехал.

Билли я оставила в агентстве Уэйна. Наш разговор с Маркусом касается лишь нас двоих. Уэйну сказала, что собираюсь навестить приятельницу, у которой лишай, и не хочу рисковать. Отсутствовать я буду не больше часа, и Билли, скорее всего, даже проснуться не успеет, так не сделает ли Уэйн мне величайшее одолжение и не присмотрит ли за малышом? Риелтор был ошеломлен. Выручила сидевшая с ним в кабинете женщина. Она подкатила коляску к своему столу и попросила меня не волноваться. У нее трое детей, и с Билли все будет отлично.

Маркус меня, конечно, заметил, но я не остановилась. Проехала по другим улицам – нет ли полиции? Хотя и не думала, что он меня предаст. Потом вернулась и остановилась рядом с его машиной. Он приблизился, само нетерпение и страх. Не дав ему заговорить, я подняла ладонь.

– С Билли все в порядке. Увидишь его через двадцать минут. Он у знакомых. Мне нужно кое-что тебе рассказать – то, что следовало рассказать много лет назад.