Паутина преступлений. Тайна мистера Ридера - Эдгар Уоллес

Подобный скептицизм вызвал досадливое ворчание и, протянув руку, мистер Ридер взял с маленького столика колоду карт.

– Можете убедиться, что в ней недостает двух тузов. Вы также можете убедиться в том, что обе карты склеились. Это сделала кровь. Отпечатков на обеих нет. Полагаю, что карты перетасовали после безвременной кончины мистера Уэнтфорда, вытащили два туза, имеющих несомненное значение для кого-то, и выставили на всеобщее обозрение.

Инспектор очень тщательно обыскал спальню и, вернувшись, застал мистера Ридера погрузившимся в полудрему.

– Что они сделали с девушкой – я имею в виду, местные парни? – поинтересовался Гейлор.

Мистер Ридер лениво повел правым плечом.

– Они препроводили ее в участок, где взяли письменные показания. Инспектор оказался настолько любезен, что снабдил меня вторым экземпляром – вот он, лежит на столике. Они также осмотрели ее руки и одежду, в чем на самом деле не было решительно никакой необходимости. Имеются надежные свидетельства того, что она, как и утверждает, прибыла на станцию Бурн-Энд в двенадцать минут девятого, а убийство было совершено без двадцати восемь, плюс-минус несколько минут.

– Откуда, черт возьми, вам это известно? Есть какие-то улики?

Мистер Ридер покачал головой.

– Всего лишь романтическое предположение. – Он тяжело вздохнул. – Поймите, дорогой Гейлор, у меня криминальный склад ума. И в людях вообще, и в каждом поступке в частности я склонен подозревать лишь самое плохое. Это настоящая трагедия. Бывают моменты, когда… – Мистер Ридер вновь тяжело вздохнул. – Словом, без двадцати восемь, – просто сказал он. – Такова моя романтическая догадка. И врач, скорее всего, подтвердит мои предположения. Тело лежало здесь, – он кивнул на коврик перед камином, – пока… в общем, довольно долго лежало.

Гейлор быстро пробежал глазами два мелко исписанных листа. Внезапно он резко вскинул голову.

– Вы ошибаетесь, – сказал он. – Вот послушайте, что заявила в своих показаниях, сделанных в участке, мисс Линн: «…я позвонила своему дяде со станции и сообщила, что задерживаюсь из-за того, что дорога занесена снегом. Он говорил очень тихо; мне показалось, будто он чем-то взволнован!» Это же разбивает вашу теорию о времени убийства в пух и прах!

Мистер Ридер оглянулся на него и сонно заморгал.

– Да, не правда ли? Какая досада!

– При чем здесь досада? Что вы имеете в виду? – переспросил сбитый с толку полицейский.

– Все, – пробормотал мистер Ридер, уронив голову на грудь.

– Вся беда с этим Ридером, – докладывал Гейлор комиссару полиции в ходе последующего разговора по телефону, – в том, что у меня складывается впечатление, будто ему известно что-то такое, чего он знать не должен. Не было случая, чтобы при расследовании очередного дела я не счел его виновным, – уж слишком много ему бывало известно о совершенном преступлении.

– Потакайте ему во всем, – посоветовал комиссар. – На днях он должен занять должность в прокуратуре, в Управлении общественного обвинителя. Во всех делах, расследованием которых он занимался, его можно было обвинить в соучастии, потому что он утаивал улики.

В пять часов утра инспектор растолкал мистера Ридера.

– Вам лучше отправиться домой, старина, – сказал он. – Мы оставим здесь кого-нибудь, пусть подежурит на всякий случай.

Мистер Ридер со стоном поставил себя на ноги, плеснул в стакан содовой и выпил ее.

– Боюсь, мне придется задержаться, если только у вас нет возражений.

– За каким же это чертом, позвольте узнать? – с удивлением вопросил Гейлор.

Мистер Ридер смущенно отвел взгляд в сторону и принялся оглядываться по сторонам, словно в поисках ответа.

– У меня появилась одна теория – совершенно нелепая, разумеется! – но я уверен, что убийцы вернутся. А еще, честно говоря, я не думаю, что от вашего полицейского будет какой-то толк, разве что вы дадите бедному малому огнестрельное оружие, чтобы он мог хотя бы защищаться.

Гейлор с решительным видом уселся перед ним в кресло, сложив здоровенные лапищи в перчатках на коленях.

– Расскажите все папочке, – велел он.

Мистер Ридер с извиняющимся видом взглянул на него.

– Здесь совершенно нечего рассказывать, мой дорогой Гейлор. Это всего лишь подозрение, порожденное криминальным складом ума, подтвердить которое мне пока нечем. Возьмем, к примеру, эти две карты. Совершенно глупая и дурацкая бравада. Но ведь это уже случалось ранее. Помните дело Тейнмута? Или дело Лавендер-Хилл и мужчины с рассеченной грудью?

Гейлор достал из кармана карты и вновь внимательно осмотрел их.

– Чья-то глупая и неуместная шутка, – таков был его вердикт.

Мистер Ридер вздохнул и покачал головой, глядя в огонь.

– Как правило, убийцы лишены чувства юмора. Это могут быть возбужденные или напуганные люди, но уж никак не смешные.

Подойдя к двери, он распахнул ее. Метель стихла. Мистер Ридер вернулся в комнату.

– Где полицейский, которого вы намерены оставить здесь на дежурстве? – спросил он.

– Я его еще не назначил, – ответил Гейлор. – Но у меня богатый выбор: стоит только свистнуть, и сбежится не меньше полудюжины.

Мистер Ридер в задумчивости уставился на него.

– На вашем месте я бы с этим не спешил. Давайте подождем до рассвета. Хотя, может, вы торопитесь? Не думаю, что кто-то осмелится напасть на вас. Скорее, они будут только рады, что вы уходите.

– Напасть на меня? – с негодованием переспросил Гейлор, но мистер Ридер не обратил внимания на его возмущение.

– А теперь я намерен заварить свежий чай и даже, пожалуй, поджарить яичницу. Мне вдруг захотелось есть.

Гейлор подошел к двери и уставился в темноту. Ему уже доводилось работать с мистерои Ридером, и он был слишком умен для того, чтобы с ходу отвергнуть разумный совет. Кроме того, если мистер Ридер действительно должен был получить должность – или уже получил ее – в прокуратуре, то по рангу он сравняется с комиссаром.

– Голосую за яичницу обеими руками, – заявил Гейлор и запер входную дверь на засов.

Его собеседник вышел в кухню и вернулся с чайником, который и поставил на огонь, потом вновь исчез и появился уже со сковородой в руках.

– Скажите, вы когда-нибудь снимаете шляпу? – с интересом осведомился Гейлор.

Мистер Ридер даже не повернулся, вращая сковородку, чтобы жир равномерно растекся по поверхности.

– Очень редко, – наконец снизошел он до ответа. – Разве что на Рождество, да и то не всегда.

А потом Гейлор задал бессмысленный и даже дурацкий вопрос – по крайней мере, таковым он показался ему самому. Тем не менее подсознательно он был уверен, что сыщик вполне способен дать правильный ответ.