Баньши Ветра - Алина Сконкина

Магия спала. Фиама осталась наедине с гробом, в котором, корчась от боли, муки, тошноты и просто отчаянного страха, медленно задыхалась. Дочь Шанны клялась себе и орала: «Сиэль будь ты проклят, я убью тебя!», пока не стала задыхаться. Земля сверху всё прибывала, неостановимым потоком, так что с каждой секундой полукровке становилось всё хуже. Силы покидали её, но сознание оставалось.

Фиама задыхалась, локти и пальцы она содрала в кровь, до самого мяса, нервные окончания на них ныли и отзывались пульсирующей болью. Все проклятия и злобные взгляды, бросаемые деревенскими вслед отродью ашуры казались детской забавой. Все эти раскиданные подушки и рваные одеяла – прелюдия настоящего Ада. Полукровка даже не подозревала, как хорошо жила до того, как оказалась в мерзотном гробу. Мысли метались, подгоняемые ураганом чувств. Фиама ненавидела всех и вся, она проклинала весь свет и мир и главное этого злого, ужасного человека – Сиэля. Вместе с его приспешниками.

Никогда она не станет сабочёнкой этого ублюдка. Лучше умрёт в этом гробу, но никогда не склонит головы перед отродьем Декана. Пусть он король Академии, а Селена его королева. Если Фиама выживет, она убьёт их обоих, отомстит, но никогда не сдаться и не станет потакать людской прихоти! В конце концов, вот люди и показали своё истинное лицо. Ни ашуры, ни даже демоны, так не поступали со своими врагами. Не могли они притворятся добродетельными, а люди могли. Никто не знал, что скрывает эта приторная морда, а Фиама узнала. Звери и те сражались лицом к лицу, если их что-то не устраивало. Лишь люди всегда прячутся, всегда действуют либо чужими руками, либо, скрывая лицо, надевают жертве на голову мешок, притворяются добрыми, ударяют в спину.

Перед смертью Фиама узнала лица своих врагов, взглянула в глаза, полные ненависти и страха. Да, они боялись её. Все боялись её и ненавидели. Ненавидели, потому что боялись, а боялись, потому что она другая, не такая, как эти люди, и она отомстит им. Всем! Всем, кто свершил это преступление. Всем, кто косо и зло посмотрел. Она отомстит всем людям. Нужно только выбраться из гроба.

Ненависть отходила на задний план, в тёмном запертом ящике страшно находиться. Силы утекали, тело болело. Из глаз текли то ли слёзы, то ли жидкие звёзды, которые до этого маячили перед глазами. Фиама упёрлась руками и коленями в крышку гроба. Из последних сил, полукровка давила на неё, но всё тщетно.

Меня всегда спасали. Мама, Макри, Кси, бабушка. Все. Кто-нибудь приходил и помогал. Кто-нибудь…Сейчас рядом никого…Я совсем одна…в темноте, в гробу, в земле…

Без надежды выбраться, не мечтая о спасении, ибо ждать его не от кого, Фиама тонула в панике и отчаянии, в глубоком страшном одиночестве, наедине сама с собой, с тьмой, окружившей её. Земля сверху давила так сильно, что иной раз полукровке казалось, что её расплющит и погребёт навеки. Почва набьётся в рот, глаза и уши, черви станут ползать под одеждой и заползать в нос и, страшно подумать, куда ещё. Никто никогда не найдёт её здесь. Да и кто будет искать? Разве есть у полукровки друзья, или заботящиеся, волнующиеся о ней люди здесь, в стенах Академии? Сиэль отлично подгадал время, Куратор улетел по своим странным делам. Может, он знал, что это случится, участвовал в заговоре и специально покинул Академию? И какое ему дело до забот полукровки.

Её никто не спасёт. Это конец. Она умрёт в одиночестве. Даже Ветра нет рядом. Нет надежды на будущее. Не будет у неё семьи и приключений, ничего не будет. Шанна, Макри, Кси даже не узнают, что Фиама умерла. Возможно, спустя годы, кто-нибудь скажет им, что была в Академии маленькая глупая полукровка, а потом пропала. Никто даже не узнает, где она похоронена. Никто не принесёт цветочек на её могилу. Она не соединится с Ветром своим пеплом и духом. Мир не узнает о ней.

Прости мама, я не смогла…

Фиама никогда не увидит Озон, Искру, Белый Клык, Башни. Не увидит Кси и её детей, Макри и Шанну… она даже свет больше никогда не увидит. Только тьму. Тьма забирала её в свои объятия. Воздуха становилось всё меньше, от чего разум отказывался работать и заходил за ум. В этом ужасе и мраке, запертая со всех сторон и окружённая землёй, Фиама потеряла кое-что очень важное для мага Воздуха, но приобрела что-то более ужасное, чем вся сила магии, когда-либо пробуждавшаяся в простом человеке. Фиама погружалась теперь в вечную тьму, умирая со злостью и страданием в сердце. В объятиях страшной Полуночной Тени.

Привет, Тень, я ждала тебя. Тень везде, вокруг, она обволакивала, обнимала, как всегда заботливо обнимало девушку одиночество. Тьма проникала в неё, в тело, в сердце, в разум…

* * *

– А нам точно нужно её откапывать? – спросил Маркус, когда Джадан отряхивал руки после работы землекопа.

– Мы же не убить её хотим, а воспитать, – напомнил Сиэль. – В обед откопаем, и она будет шёлковой. Её можно будет использовать, да и я не наигрался, – признался юноша.

– Мне тоже понравилось. Это было восхитительно, – сообщила Селена. – Как она смотрела, как вопила.

– Но что если преподаватели заподозрят неладное? Мы её знатно побили, – стараясь не подать виду, что боится, спросил Мори.

– Если она попытается нас сдать – мы будем всё отрицать, – жёстко заявил Сиэль. – Тот остров проклят, следов не найдут. А если хоть одна душа проболтается – полетит вниз с парящих островов. Без дирижабля.

Адепты прикусили языка. Они до сих пор не могли поверить, что закопали малявку в землю. Если она выживет, то должна подчиняться им всем, как преданная собачонка.

Сиэль гордился собой. Его план, чёткий, простой, лёгкий прошёл как по маслу. Он изучил устройство комплекса Академии, и знал, что в комнатах адептов нет замков, и комната ашуры не исключение. Он продумал всё до мелочей. Он закопал её там, где никто не будет искать. Где, даже если попытаются, не найдут никаких следов. План был гениален.

Ха! Отец, ты можешь гордиться мной. Ты говорил, я глуп и слаб. Но я избавился от помехи. Этой ночью в яме родиться кто-то новый, тот, кто будет преданно служить мне, пока не вылетит. Сиэль лежал в кровати, наслаждаясь своей победой. О, как же сладка она была. Теперь всё пойдёт как по маслу. Он будет в центре внимания, самым сильным адептом на курсе. Он добьётся колоссальных успехов. Завтра, после обеда они откопают свою шёлковую подругу, перевоспитанную. Отныне она будет знать своё место и не затмит успехи Сиэля на занятиях магией. Отцу это понравится, возможно он даже похвалит сына. Как же долго Сиэль этого ждал.

И всё же. Эта девка. Она должна была продолжать молить о спасении и рыдать, а не браниться и бросать проклятия. Почему она разозлилась? Земля должна была остудить пыл, высосать энергию, а злоба – чувство сильное. Девка должна была рыдать, стонать и просить прощения. Что если его план не сработает? Сиэль отбросил эту мысль. Он всё сделал правильно, и сказал всё правильно, перед тем, как закопать дрянь. Но девка проклинала его. Почему? Она же считала его другом.

Сиэль перевернулся на другой бок в своей постели.

Может, она поняла, что мольбы не сработают и решила попробовать угрозы? Но в её голосе было столько злобы. Сиэль не думал, что под маской забитой девочки могла скрываться такая ярость. И почему она проклинала именно Сиэля? Почему не Селену, которая стояла рядом или Маркуса, который так и норовил поддеть малявку. Или Джадана, который ссыпал на неё землю. Почему она собралась мстить именно ему, Сиэлю? Потому что он назвался королём Академии?