Артефакт беременности - Эрато Нуар

Видимо, после пробуждения силы я слишком обессилела... как бы странно это ни звучало.

– А вы можете показать мне? – встрепенулась.

Нивиллин отошла на середину комнаты, как-то неуловимо напряглась, повела плечами – и вдруг за ними распахнулись крылья! Золотистые, или даже скорее сотканные из света – солнечного света! Он играл мириадами цветов, лучился радугами и взывал ощущение сказки, просто какого-то чуда.

На несколько мгновений я замерла от восторга.

– И у меня такие же будут? – пробормотала.

– Ты хотела отдохнуть... – начала Нивиллин, но я перебила:

– Нет, нет, я хочу крылья! Я всю жизнь мечтала научиться летать! Но даже не могла предположить, что это реально!

Я вскочила, раскинула в стороны руки.

– Идём, – позвала Нивиллин, и я прошла следом за ней к небольшой площадке из того же материала, обустроенной на одной из ветвей на манер балкона. Или, скорее, широкой террасы с прозрачным изнутри полом – только без ограждений.

Сзади осталось скопление деревьев, которые, вероятно, образовывали королевский дворец. А впереди виднелся луг, искрящийся цветами. Лента реки извивалась по нему, убегая дальше, к другой кучке деревьев.

– Или, наверное, на Земле всё же нереально, – пробормотала я, направляя разговор на нужную мне тему: путешествие между мирами.

– Почему же, если феникс уже вошёл в силу, он вполне может появляться даже в лишённых магии мирах. А вот обрести силу в мире без магии – маловероятно.

– Так вот откуда там легенды о них! Но как же... без магии? – я с замиранием ожидала ответа.

– Наши крылья дают нам не только полёты, но и возможность путешествовать между мирами, – улыбнулась королева, глядя на меня такими светящимися глазами, с таким счастьем, что мне на миг стало стыдно.

Она столько лет искала пропавшую дочь, наверное, уже отчаялась. А я...

А я очень надеялась, что она не спохватится, не заподозрит за моими расспросами умысел.

– Но как же тогда дети перемещаются без крыльев? – я подняла руки вверх, напрягаясь. Если я действительно феникс, то всё получится!

– Основная сила феникса сосредоточена в крыльях, но у детей она очень нестабильна, – улыбнулась Нивиллин. – Давай, попробуй, ты сможешь, детка...

Смогу, обязательно! Если не ради себя – то ради своего малыша. И Аллурена. Я разберусь, как вырваться из этой золотой темницы!

Сзади, в лопатках возник странный зуд, скорее приятный, чем болезненный. А после взорвалось, полыхнуло раскатом силы.

На миг прошил запоздалый страх, не повредит ли это малышу... Но крылья уже развернулись, хлопая на ветру, засияли световыми перьями, уплотняясь, я ощутила бегущую по ним энергию, золотой яркий свет.

Вот. Вот моя истинная суть, то, чего так не хватало мне на Земле!

– Идём, Ладелин. Я так мечтала показать тебе наш мир... – протянула руку Нивиллин.

Я осторожно вложила в неё свою, боясь, что крылья будут мешать – но они словно бы проходили друг сквозь друга, и даже немного обменивались светом и теплом.

Королева оттолкнулась первой – мягко, почти невесомо. Побоявшись отстать, я устремилась за ней и даже не сразу поняла, как оказалась в воздухе.

Страх, что не получится, сменился ликованием. Я лечу! Чувствую свою силу, управляю полётом!

Живот вдруг сделался большим – похоже, там тоже произошло превращение, и маленький дракончик наслаждался полётом не меньше меня.

Или не дракончик?

Надо будет узнать, бывали ли браки между фениксами и драконами? Какими рождались дети?

Но не сейчас. Потом, когда я буду уверена, что Аллурену не угрожает опасность. Когда отвоюю право принимать решения!

– Смотри, Ладелин, – позвала Нивиллин, и я послушно вынырнула из своих мыслей. Глянула вниз и чуть не позабыла о необходимости махать крыльями!

Это было великолепно. Огромный город, каждый дом – несколько деревьев, на которых, словно бусины, нанизаны светящиеся шары помещений. Обманчивая прозрачность не давала увидеть, что находится внутри, но сейчас, в вечернем свете, они загорались, начинали сиять – мягко, и в то же время завораживающе.

Самое большое скопление оказалось королевским дворцом, из которого мы вылетели. А за ним стоял ещё целый лес домов поменьше. Дальше, на окраине, можно было разглядеть и вовсе маленькие домики на одно деревце.

Луг, река и следующий разгорающийся «лес» с другой стороны. И звёзды в бархатном небе...

– Потрясающе... – пробормотала я.

От нашего дерева отделились четыре фигуры – я даже отсюда, сверху, узнала их.

– Твой отец и братья, – подтвердила мои догадки Нивиллин. – Боятся оставлять тебя одну.

– Боятся, или хотят настоять на своём? – хмыкнула я.

Ну нет. Не сейчас. Пока я ощущала свою силу, пока они далеко... я просто не могла не попробовать!

Аллурен... Шэсса Ивирана... и Ритка ещё, она же там совсем одна осталась.

Я глянула на королеву Нивиллин. Её глаза так сияли – я вдруг представила, что это мой дракончик потерялся на целых двадцать лет, и вот он прилетел... и снова бросает меня...

– Простите... – пробормотала. – Я...

Сказать, что вернусь? Что должна попытаться? А если она задержит? А там и мужчины подоспеют. А если...

– Я знаю, – чуть прикрыла ресницы королева, отпуская мою руку, но не сводя с меня взгляда.

А может... вовсе она не проговорилась? Специально мне рассказала?

В груди тревога сплелась с острой благодарностью. Я оглянулась на подлетающих королей и попыталась понять, как мне переместиться, как направить полёт не только в пространстве, но и между мирами?

– Думай о нём! – шепнула напоследок королева.

В следующее мгновение вместо сияющих бусин-домов в глаза ударила темнота. Такую я уже видела, когда Аллурен вёл меня в свой мир.

О том, что нужно думать об огненном принце, я спохватилась, только когда увидела его самого.

– Ох! – выдохнула, хлопая глазами, ловя ртом воздух и пытаясь сообразить.

Действительно удалось? Я правда здесь? Это не галлюцинации, не сон?

– Лада?! – огненный резко поднялся, развернулся.

Я только сейчас поняла, что они в той же комнате, из которой меня забрали. Но теперь его мать лежит на кровати, еле дыша, с осунувшимся лицом, разом потемневшая, постаревшая... даже не открыв глаза...

– Ал! – я бросилась к нему, уткнулась в сильную грудь.

Его руки на миг зависли, словно не зная, что со мной делать. Но почти сразу прижали к себе.