Вчера и завтра - Наталия Полянская

— Нет! — она пытается схватиться за подоконник, но уже поздно.

— Как ты могла, Даша? — шепот превращается в оглушительный крик.

Она падает, глядя в небо. Серое, мокрое, низкое и плачущее московское небо.

…Даша проснулась, задыхаясь от ужаса, крик застыл где-то внутри, замерз ледышкой где-то около сердца, мешал дышать, мешал жить. Она упала. Она отчетливо помнила удар о холодную землю, после которого небо погасло. Но вот что еще было во сне? Самое ужасное в кошмарах — это когда не можешь вспомнить, что именно приснилось. Обычный кошмар превращается в нечто жуткое, липко тянется и не отпускает, оставляя в душе безысходный и необъяснимый страх.

Даша натянула одеяло по самые уши и включила свет. Что же это было? Она хорошо знала, что если не успеет вспомнить детали сна в ближайшие несколько минут, то кошмар ускользнет и осядет где-то внутри, чтобы всплыть в самое неподходящее время. Нет, сон ускользнул, вспомнить ничего не удалось.

Она поежилась под теплым одеялом, села, взбила подушку, легла снова. Даже глаза закрывать страшно. Через несколько минут она решилась и закрыла глаза. Свет прикроватной лампы заползал под веки. Нет, спать так невозможно, но уж совсем невозможно погасить свет и остаться в темноте. Даша выбралась из-под одеяла и нерешительно подошла к двери апартаментов. Зачем? Пойти в гостиную? Нет, бродить по дому в пижаме, изображая из себя неупокоенный дух, не лучшая идея. Так куда она идет? Даша взялась за дверную ручку и вдруг осознала, что делает. Ей страшно, и она идет к нему.

Все правильно.

Дверь в комнату Романа открылась бесшумно, Даша осторожно прикрыла ее за собой и замерла, ожидая, пока глаза привыкнут к темноте. Портьеры на одном окне были раздвинуты, так что абсолютно темно не было, она смогла рассмотреть кровать под балдахином и определить, что Березин спит на правой половине. Будить человека среди ночи — зверство, так что Даша осторожно обошла кровать и медленно-медленно, стараясь производить как можно меньше шума и не задеть спящего, забралась под одеяло.

Подушка под головой вдруг зашевелилась и из-под нее вылезла Динка, чихнула и понюхала Дашу в ухо. Запах, видимо, показался ей знакомым, поэтому собачка просто протопталась по Дарье и улеглась где-то в районе поясницы. Хорошо, что это не тридцатикилограммовый Хуф. Даша повернулась к Роману, но тот крепко спал, в темноте угадывались только очертания фигуры, укрытой с головой одеялом.

Жалко, что он так обмотался, ей из-за этого достался малюсенький кусочек одеяла и в спину дуло. Даша аккуратно потянула за свой конец, молясь про себя, чтобы Березин не проснулся. Березин и не проснулся, но и отдавать одеяло он решительно не собирался, вцепился в край и держит крепко.

Даша вздохнула и придвинулась к Роману поближе. Так одеяла хватало на двоих, но вот только хозяин постели что-то почувствовал. Не просыпаясь, он повернулся к ней, пошарил рукой, наткнулся на Дашино плечо, придвинулся ближе и обнял ее, устраиваясь поудобней. Динка чихнула и тоже подползла поближе. Даша погладила собачку, повозилась, устраиваясь, столкнула тяжелую руку Березина на талию, подоткнула одеяло и уснула.

Без сновидений.

Просыпаться рано в выходной Роман был абсолютно не расположен. Динка всегда спала столько, сколько спал хозяин, и никогда не просилась в несусветную рань на улицу, поэтому можно было просматривать сладкие утренние сны, не терзаясь угрызениями совести по поводу страданий безвинного животного. Не то чтобы Березин был совой, просто любил просыпаться самостоятельно, без будильника, а получалось это только ближе к десяти утра, когда в рабочие дни положено уже восседать в кресле за рабочим столом. В выходные же можно было не опасаться, что на самом интересном месте сна зазвенит мерзкий будильник и безжалостно вырвет из объятий Морфея.

Нынешним утром сон снился замечательный, но с весьма предсказуемым сюжетом. В его объятиях лежала Дашенька, доверчиво прижималась щекой к подушке. Он обнимал красавицу со спины, изгибы их тел идеально совпадали, как совпадают все впадинки у ложек в коробке. Ее волосы щекотали ему нос, отчего он и проснулся…

Как это, проснулся?

Роман несколько раз удивленно моргнул и едва не выскочил из кровати. Дашенька лежала в его объятиях и мирно спала. Чудеса. Ведь вчера он пожелал ей спокойной ночи (и только он знает, чего это стоило), а теперь просыпается с ней под одним одеялом. Кто-то из них двоих явно страдает лунатизмом.

Впрочем, неважно, как они оказались в одной кровати, ведь это просто замечательно! Даша тихо вздохнула, повернулась к нему и открыла глаза. Они смотрели доверчиво и невинно.

— Мне приснился кошмар, — прошептала она.

— Не бойся, — ответил он. — Спи. Еще рано.

— Да? — она попыталась разглядеть свои часики. — Сколько времени?

— Половина восьмого, — ответил он наугад. — Спи.

— Ты меня не выгонишь? — пробормотала она, закрывая глаза.

— Я похож на сумасшедшего? — ответил вопросом на вопрос Роман, но она уже снова уснула, положив голову ему на плечо.

Роман вздохнул и уставился в потолок. Утро будет долгим, потому что он-то вряд ли сможет уснуть, когда она так близко.

Роман не знал, сколько времени он так пролежал, стараясь не шевелиться, чтобы не побеспокоить Дашеньку, но рука затекла невыносимо, к тому же Динка принялась облизывать ему нос, видя, что хозяин не спит. От дальнейших мучений его избавил тихий стук в дверь. Березин осторожно выбрался из-под одеяла, Даша не проснулась, и прокрался к двери. Похвальная, все-таки, привычка — спать в пижаме, иначе сложно представить, как он пережил бы последние пару часов.

За дверью переминался с ноги на ногу Игнат.

— Хватит спать, Ромашка.

— Я уже давно не сплю, — сообщил Роман.

— Тогда впусти меня, дело обсудить надо, — ехидно проинформировал Соколов.

— Подожди здесь, — отрезал Березин и захлопнул дверь.

Воспользовавшись тем, что осталась в кровати одна, Дашенька плотно обмоталась одеялом и безмятежно посапывала. Пусть спит, сегодня будет длинный день. Березин быстро умылся, натянул джинсы и толстовку и вышел в коридор.

— Пойдем в гостиную, — Игнат странно на него посмотрел, но задавать вопросов не стал.

В гостиной было пусто, вообще в доме было как-то тихо.

— А где все? — спросил Роман.

— Все уехали кататься на лошадях, — сообщил Соколов. — Так что мы можем без помех пообщаться.

— Ладно, докладывай, — вздохнул Березин.

— Со всеми магазинными дамочками я перезнакомился, брюнеток сфотографировал.

— С некоторыми дамами ты весьма близко познакомился, — усмехнулся Роман.

— Как и ты, — отрезал Игнат. — Но я, в отличие от некоторых, клиенток не совращаю. У меня честные намерения.