Лабиринт страсти, или Случайных связей не бывает - Юлия Шилова

– Я явилась из Москвы, чтобы окунуться в курортный роман! – громко прокричала я пьяным голосом и приобняла своего нового знакомого.

– С головой?

– Полностью! – вновь прокричала я.

– Я здесь с этой же целью, только приехал из Ленинграда! – кричал мне в ухо мой собеседник.

– Здорово!

– Ты замужем?

– На курорте все свободны! – смеялась я.

– Это точно! – поддержал меня он и плеснул еще виски в мой стакан.

Я посмотрела на стакан и удивилась: вместо одного я увидела целых три.

– Какого черта ты дал мне три стакана! – стукнула я кулаком по столу.

– Тут всего один, – растерялся он.

– Эй, милый, я не могу пить виски без льда! – Я поставила стакан на стол.

– Ты уже полбутылки выпила без льда, и ничего, – обиделся новый знакомый.

– Я хочу лед!

– Да будет тебе лед, только не кричи, – перепугался он и подозвал официантку. – А ты озорная девчонка! – игриво произнес он и окинул меня недвусмысленным взглядом.

– Тоже мне, нашел девчонку, – прыснула я. – Ты хоть знаешь, сколько мне лет? Где же ты был, когда я была девчонкой?

– А где была ты, когда я был мальчишкой? – зашелся он пьяным смехом. – Тебе ведь двадцать пять, не больше.

– Боже мой, если бы мне было двадцать пять! – воскликнула я. – Если бы мне было двадцать пять, я бы чувствовала себя самой счастливой женщиной на свете! Все мужчины были бы у моих ног.

– На тебя и так весь ресторан смотрит. Я, чтобы сесть за твой столик, официантке двадцать баксов дал.

– Двадцать баксов – мелочь, – махнула я рукой и чмокнула нового знакомого в щеку. – Послушай, парень, а ты мне определенно нравишься! Ты, наверно, романтик! Уж не закрутить ли нам с тобой курортный роман?

Подошла официантка, положила несколько кусочков льда в мой стакан.

– Спиртное надо всегда пить со льдом! – провозгласила я. – Так пьют все цивилизованные люди! Я просто обожаю виски с крохотными кусочками льда!

Я посмотрела на курортника и с ужасом поняла, что он тоже троится. Я еще отпила виски и закусила кусочком льда.

– Ты мне нравишься! – прокричал парень, пытаясь пробиться сквозь грохот музыки. – Ты вообще без тормозов!

Я засмеялась и чуть было не упала со стула.

– Милый, свои тормоза я потеряла еще в шестнадцать! – прокричала я.

– Мне кажется, что я в тебя уже влюблен, – он поцеловал меня в губы.

– Еще скажи, что ты хочешь на мне жениться! – истерично засмеялась я. – Ты готов на мне жениться и жить со мной счастливо, но только с одним условием – чтобы об этом ничего не узнала твоя жена!

Я почувствовала, что напилась до такой степени, что не смогу встать. Мои волосы были взъерошены, бретелька платья свалилась с плеча. Курортник скинул вторую бретельку и жадно поцеловал меня в шею. Я гром ко засмеялась и вдруг резко замолчала: неподалеку от нашего столика стоял Олег и изумленно смотрел на меня. Я махнула ему рукой, приглашая за свой столик.

– Нажралась, как дешевая шлюха, – процедил сквозь зубы Олег, подойдя к нам.

– Это кто, муж? – испуганно спросил мой новый знакомый и мгновенно отодвинулся от меня.

Я положила руку ему на плечо и поцеловала в щеку.

– Я уже объяснила тебе, что на курорте все холостые!

Олег поднял меня за плечи и хорошенько встряхнул.

– Ты хоть понимаешь, на кого ты похожа? На тебя весь ресторан смотрит!

– Ну и пусть! – прокричала я пьяно. – Было бы хуже, если бы на меня вообще никто не смотрел! Присаживайся, отдыхай! А хочешь, мы развлечемся? Хочешь, мы сделаем это втроем?! Как ты относишься к групповому сексу?

Олег отвесил мне крепкую пощечину. И почти волоком потащил к выходу.

– Пусти! Мерзавец! – громко кричала я, пытаясь вырваться.

– Шлюха! Я тебе такой групповой секс покажу, что тебе никогда в жизни не захочется им заниматься!

Расталкивая удивленных прохожих, Олег дотащил меня до берега и окунул в воду – раз, другой, третий…

– Ну что, отошла? – спросил он, усадил меня рядом с собой на лежак и закурил.

– Отошла, – еле слышно ответила я и поняла, что протрезвела.

Мы сидели совершенно мокрые и молча смотрели на море.

– Когда я увидел тебя в ресторане с этим пижоном, мне захотелось убить тебя. Противно было смотреть. Где Лерка? Я был дома, и мать сказала, что ты забрала ее.

– У Катькиной матери, – сказала я.

– Не видел женщины более развратной. – Олег со злостью швырнул сигарету в воду.

– Это значит, что ты вообще никогда не видел развратных женщин, – автоматически парировала я.

– Я знаю, что ты нашла конверт, – продолжал Олег. – Я увидел его на кровати. Бросился к Катьке в больницу. Она сказала, что по себе знает – когда человеку плохо, он идет туда, где люди. Я забежал в первый попавшийся ресторан и увидел тебя…

Не помню, сколько мы молча просидели на берегу.

– Олег, кто ты? – наконец спросила я.

– Ты прекрасно знаешь, я бизнесмен из Бремена.

– Ты не только бизнесмен, ты еще и убийца. Зачем ты организовал смерть Мазая?

– Понимаешь, Наташа, я уже давно хотел тебе все рассказать, но не решался. Я не знал, как ты отреагируешь.

– А как я должна реагировать, едва не погибнув вместе с Мазаем?

– Именно поэтому я не мог тебе рассказать. Заказав смерть своего заклятого врага, я чуть было не заказал смерть женщины, которую успел полюбить. В этот раз я приехал из Германии не случайно. Я хотел расквитаться с Мазаем и спокойно заниматься своим бизнесом.

– Ты знал Мазая раньше?

– Много лет назад, до эмиграции, я пытался организовать бизнес здесь, в Ялте. У меня получилось. Но появились люди, которые пытались навязать мне свое покровительство.

– Одним из этих людей был Мазай?

– Мазай, – подтвердил Олег.

– По-моему, много лет назад вообще не было бизнеса, – заметила я. – Много лет назад была спекуляция.

– Совсем неважно, как это называлось. Все эти годы Мазай мне мешал, совал свой нос в мои дела, даже когда я уехал, а он остался в своей затрапезной Ялте. Мазай – мой одноклассник. Просто каждый из нас пошел своим путем. У меня была тысяча причин его ликвидировать.

– А ты хоть на минутку задумался, что смерть грозила не только Мазаю?

Олег прижал меня к себе.

– Я как об этом подумаю, меня наизнанку выворачивает. Но, видно, все-таки бог на свете есть. Мазай накрыл тебя своим телом. Он был конченый подонок, пойми, от его смерти никому не сделалось хуже, даже тебе.