Семена разрушения. Тайная подоплека генетических манипуляций - Уильям Ф. Энгдаль

Первое сращивание генов было выполнено в 1973 году, и технология рекомбинации генов широко распространилась по лабораториям во всем мире, несмотря на жаркие дебаты по поводу потенциального риска злоупотребления новой технологией. Была серьезная научная озабоченность, связанная с риском так называемого сценария «Штамма Андромеды» – выходом из-под контроля мутировавших видов. Термин был позаимствован из одноименной книги научно-фантастического писателя Майкла Крайтона, изданной в 1968 году. Книга рассказывает о смертельном заболевании, вызывающем быстрое летальное свертывание крови и угрожающем всему живому на Земле. К 1984 году согласие среди ученых американских лабораторий по вопросу опасности выхода генетически модифицированных растений в естественную среду все еще не было достигнуто. Несмотря на эти серьезные сомнения, Фонд Рокфеллера уже принял решение использовать большую часть финансов для поддержки именно этого процесса генной модификации.

Одним важнейшим следствием рейгановской революции отмены регулирования в области молекулярной биологии в 1980-х годах стало то, что решения о безопасности и рисках, принимавшиеся до этого независимыми правительственными организациями, очень быстро перешли под ответственность частных компаний, которые видели возможность хороших прибылей от продвижения еще только появлявшегося потенциала биотехнологий. Стратегам Рокфеллера не составило проблемы заинтересовать крупные фирмы идеей присоединиться к продолжению экспериментов по генной инженерии.

В 1984 году Фонд решил запустить современную программу по составлению генома риса, используя новейшие разработки в области молекулярных и компьютерных технологий. В то время еще не было никакой возможности проверить это экспериментально.

Официально было объявлено, что огромные научные усилия были брошены на решение проблемы голода в мире, которая, согласно прогнозам роста численности населения, должна была возникнуть в ближайшие несколько десятилетий из-за появления дополнительного миллиона голодных ртов. Деньги на исследования проводились через новую специально созданную организацию Международная программа по рисовым биотехнологиям, расположенную в одной из ведущих исследовательских лабораторий.

За следующие 17 лет Фонд истратил 105 миллионов долларов США собственных денег (весьма впечатляющую сумму) на разработку и распространение ГМО-риса по всему миру. Более того, к 1989 году Фонд тратил дополнительно 54 миллиона долларов в год (то есть около 540 миллионов долларов за последние 10 лет) на «тренировочные центры и хранилища» для распространения новейших разработок в рисовой генной инженерии. Семена Генной революции выращивались с большой осторожностью.

Для широкой общественности решение о развитии ГМО-разновидностей риса выглядело основным противостоянием между Фондом Рокфеллера и его сторонниками, с одной стороны, и учеными и политиками, с другой.

Первоначально Фонд финансировал 46 научных лабораторий по всему индустриальному миру и к 1987 году расходовал более 5 миллионов долларов в год на проекты, связанные с геномом риса, а точнее – на составление генетической карты риса. Среди получателей щедрых пожертвований были Швейцарский государственный институт технологии в Цюрихе и Центр прикладных биологических наук во Фрайбургском Университете, Германия.

Кроме того, гранты расходовались на выстраивание международной сети ученых, способных, забывая о роли генетической модификации растений и ее связи с будущим человечества, распространять по миру то видение ситуации, которое было угодно Рокфеллерам. Фонд финансировал подготовку сотен выпускников вузов и аспирантов по всему миру, чтобы создать научную сеть для последующего быстрого и широкого коммерческого распространения ГМО.

Это вызвало к жизни элитное братство, воспитав среди его членов, согласно словам одного из его участников, чувство взаимного родства. Все пятеро ведущих докторов-исследователей в важнейшем Филиппинском Международном научно-исследовательском институте риса, поддерживаемом Фондом, финансировались непосредственно Рокфеллерами. «Без поддержки со стороны Фонда Рокфеллера нам было бы почти невозможно получить такие результаты», – заявил заместитель директора по исследовательской работе Института[234].

Вскоре после начала Международной программы по рисовым биотехнологиям было принято решение сконцентрировать усилия на создании такой разновидности риса, которая, как утверждалось, помогла бы решать проблему недостатка витамина А у недоедающих детей в странах развивающегося мира. Это была великолепная пропагандистская уловка. Она помогала привлечь симпатии общественности, создавала ощущение, будто ученые-генетики прилежно трудятся над решением проблемы недоедания и голода в мире. Вот только один момент – это был преднамеренный обман.

Выбор риса в качестве старта Генной революции Рокфеллера был не случаен. Как заметил один исследователь, рис был основным пищевым продуктом для 2,4 миллиарда людей. Он осваивался и выращивался местными фермерами в течение, по меньшей мере, 12 тысячелетий для создания сортов, способных произрастать в различных условиях[235].

Рис был синонимом продовольственной безопасности в большей части Азии, где собиралось более 90 % всего выращиваемого риса, преимущественно в Китае и Индии, где он составлял 80 % ежедневно потребляемого рациона (в пересчете на калории). Рис являлся основным пищевым продуктом в Западной Африке, в Карибском регионе и тропической части Латинской Америки. Фермеры, выращивавшие рис, вывели много сортов, чтобы он мог быть устойчивым к засухе, к вредителям и способен произрастать в абсолютно любом климате – и все это без использования каких бы то ни было биотехнологий. Они создали невероятное разнообразие сортов – более 140 тысяч разновидностей[236].

Фонд Рокфеллера имел свои планы на азиатский рис задолго до проекта Международной программы по рисовым биотехнологиям в 1984 году. Основной целью Зеленой революции Фонда была азиатская рисовая промышленность. Всего за 30 лет Зеленая революция уничтожила существенную часть рисового разнообразия, используя так называемые высокоурожайные сорта, которые погрузили азиатское крестьянство в водоворот мировой торговой системы и всемирного рынка удобрений, высокоурожайных семян, пестицидов, механизации, ирригации, кредитных и маркетинговых схем, созданных для них западным агробизнесом.