Идущий в ночи - Хизер Грэм

Он наклонился к ней, пытаясь быстро спрятать улыбку.

— Джесси, тебе просто снился сон. Даю слово, к тому времени Ринго уже ушел и занимался своими делами.

— Какими, например?..

— Он вернулся в казино, проверить, вдруг там найдется какая-нибудь информация.

Диллону показалось, что Джесси не удовлетворена его ответом. Он и представить себе не мог, как она отреагирует, когда вечером появится подкрепление, которое он пригласил.

— Джесси, возможно, ему удастся разговорить Таннера Грина, А если Грин пойдет с нами на контакт, то мы, не исключено, сможем выяснить, что означало слово «Индиго».

Она покачала головой:

— А при чем здесь вообще этот город?

— Я пока что ничего не могу сказать, но постепенно фрагменты головоломки начинают складываться. В этом городе убили моего предка и Ринго. Они оба полегли в одной перестрелке. Сегодня утром твой дедушка сказал мне, что у тебя тоже был предок, который находился там в это время.

— Правда? — холодно спросила она. — А он был хорошим или плохим парнем?

— Он играл на пианино.

— Пианист?

— Да. Никому не известно, какую роль он сыграл в этой истории. Но я знаю, что тебе угрожает опасность. Возможно, человек, убивший Таннера Грина, расправился и с Руди Йорбой, и все это каким-то образом связано с Индиго.

Джесси откинулась на спинку стула, не сводя с него взгляда.

— Я думаю...

— Что?

Она покачала толовой:

— Кажется, я схожу с ума.

— Это не так.

Джесси со злостью вонзила вилку в лосося.

— А какое ко всему этому имеет отношение Эмил Лэндон?

— Я не знаю.

— И что мы теперь будем делать? — спросила она.

— Я продолжу расследование до тех пор, пока не выясню, что происходит.

Джесси покачала головой:

— Я тоже хочу принимать участие в расследовании. С твоей помощью я смирилась с тем фактом, что могу видеть призраков. Я даже могу подружиться с человеком, который носит старую ковбойскую шляпу и шпоры. И я хочу, чтобы ты информировал меня о каждом шаге, который собираешься предпринять.

— Хорошо, мы поступим следующим образом, — сказал Диллон, ковыряя вилкой еду. — Мы поедем в «Новый Орлеан», отыщем менеджера сцены и выясним, что случилось вчера. Затем я оставлю Ринго присматривать за тобой, а сам отправлюсь побеседовать с Эмилом Лэндоном. Дальше я поеду в «Солнце», чтобы встретиться с твоим другом распорядителем Дарреллом Фраем, и попробую разузнать, как получилось, что он устроил себе перерыв в тот момент, когда в казино появился смертельно раненный человек. Затем, если останется время, позвоню Джерри Чиверу и выясню, нет ли у него какой-нибудь новой информации. И возможно, заеду к Дугу Тарлтону — патологоанатому. Также там работает один криминалист — молодая женщина, которая мне в свое время очень помогла, и я попробую встретиться с ней.

— Подожди, я не говорила, что Даррелл — мой друг. Я думаю, что твои подозрения насчет него безосновательны. Он просто хочет переманить меня на работу в «Солнце», чтобы взобраться по карьерной лестнице.

— Надеюсь, что ты права. Как бы там ни было; пока я буду заниматься всем этим, Ринго присмотрит за тобой, и, возможно, он что-нибудь увидит или услышит...

«Это как-то уже слишком для тихого ленча», — подумал Диллон.

— Нам пора, — сказала Джесси. — Только знаешь, я ведь не совсем беспомощна. Я достаточно умна и могу быть весьма осторожной.

— Я знаю. Но, Джесси, все люди уязвимы. К тому же ты не обучена приемам самообороны, и у тебя нет оружия. И тебе не повредит, если кто-то, пусть даже и призрак, будет рядом. Ведь тебе в любой момент может понадобиться помощь.

Она обдумала его слова и кивнула:

— Хорошо. Я согласна. Но я пойду вместе с тобой и сама поговорю с менеджером сцены.

— Договорились, — сказал он и жестом попросил официанта принести счет.

— И вот еще, — сказала Джесси. — На меня уже падал умирающий человек, который забрызгал меня своей кровью. Я видела призраков. И возможно, мне грозит опасность. Поэтому я хочу, чтобы ты мне обо всем рассказывал. И не строил планов в одиночку. Мы будем все делать вместе. Я не какой-нибудь нежный цветочек. Это моя жизнь, и я намерена участвовать в ее спасении.

Диллон посмотрел на нее, сдерживая улыбку. Она нравилась ему такой — полной гнева и мужества.

Но ему также хотелось, чтобы мужество не затмило ее голос разума и чувство самосохранения.

— Ну?

Диллон, наконец, позволил себе улыбнуться.

— Отличный план, — согласился он.

Они встали, и, когда выходили из ресторана, Диллон обнял Джесси за талию. Подходя к машине, Джесси услышала позвякивание шпор Ринго.

— Тебе придется потесниться, — сказала она Ринго.

Ринго рассмеялся, посмотрел на Диллона и уселся на заднем сиденье.

Когда Джесси и Диллон приехали в «Новый Орлеан», они обнаружили Рона Перла на стропилах над сценой, он проверял механизм, который держал упавший парус. Увидев Джесси с Диллоном, он крикнул им, что спустится через минуту. Вскоре он был уже внизу и подошел к ним.

Этот проворный человек пятидесяти лет всю свою жизнь посвятил шоу-бизнесу. Он перепробовал множество профессий: работал бутафором и декоратором, некоторое время даже выступал как актер. Но больше всего ему нравилось руководить труппой и отвечать за все техническое оснащение шоу. Джесси уже приходилось сотрудничать с ним прежде, и она его просто обожала.

— Привет, — сказал он. — Я — Рон Перл, а вы?..

— Диллон Вульф. Джесси рассказала мне о том, что случилось. У вас что-то сломалось? — спросил Диллон.

— Я уже звонил по этому поводу в полицию, думаю, это была какая-то хулиганская выходка. Возможно, кто-то проиграл в казино крупную сумму и теперь хочет, чтобы это заведение закрыли и чтобы руководство казино тоже понесло убытки, — сказал Рон, глядя на Джесси. — Надеюсь, этот человек не знал, что внизу в тот момент кто-то находился. Полицейские сняли отпечатки пальцев с двери служебного входа. Хотя я не уверен, что это поможет. Они еще сделали какие-то странные пометки и все здесь сфотографировали. Пока они мне ничего не сообщили, но я уже предпринял некоторые меры предосторожности. Я послал наверх охранника, чтобы он следил за порядком.

Джесси заметила, что его ответ не до конца удовлетворил Диллона.

— Не возражаете, если я сам все проверю?

Рон сначала нахмурился, взбираться на стропила было опасно, и он не имел права пускать туда посторонних. Но Диллон не оставил ему времени на возражения. Он запрыгнул на сцену и стал подниматься по канату с такой легкостью, словно был цирковым акробатом.