Новый американский молитвенник - Люциус Шепард

— Чушь какая! Откуда тебе знать, что у него внутри творится?

— Оттуда. Мне по должности положено. — И он выпрямился. — Тебе никогда в голову не приходило, что ты со своим новым стилем похож на парня, который придумал, как освободить энергию атома?

— Нет. Так я никогда не думал, потому что это глупо.

— Тот парень тоже обратной стороны не видел. Он и представить себе не мог, как атом можно использовать не в мирных целях. Он же не знал про Северную Корею. Вот кто такой Трит. Он твоя Северная Корея.

— Ты псих, — сказал я. — Сумасшедший гребаный.

— Точно. И ты тоже. Да и весь человеческий род давно уже слетел с катушек. Новый стиль мог изобрести только безумец. Но безумнее всего то, что его выдумка работает. Потому что в основе ее лежит обращение к ненормальному. — Он протянул вперед руку и слегка ударил меня ладонью по лбу, точно хотел вернуть мой мозг к норме. — Неужели ты никогда не задавал себе вопрос, а кто еще может баловаться новым стилем? Это ведь не бог весть какая сложная идея — другие люди наверняка уже на нее набредали. А может, даже применяли ее, сами того не понимая. Потому-то мы и живем в таком долбаном мире. А все из-за молитв. Разве не похоже, что тот, кто всем здесь заправляет, давно и безнадежно спятил? А что, если у руля стоят клинические психи? А что, если характер мира отражает их характер? Ведь очевидно же, что до нового стиля быстрее всего додумается тот, кто сидит под замком. Те, у кого нет реальной власти, вечно предаются фантазиям насчет того, что словом можно изменить мир. Так что вполне возможно, и даже очень вероятно, что миллионы напичканных таблетками шизиков сидят в своих палатах и, распустив слюни, молятся во весь опор, превращая хаос в реальность. Двадцать четыре часа семь дней в неделю они заняты только тем, что своими нечленораздельными, безумными молитвами потихоньку подталкивают Вселенную, а все вместе производят голод и мор. Бесконечные убийства. Вот кто твои предшественники, дурачок. А ты — пророк, чье появление было предсказано. Тот самый, кто расфасовал все по пакетам и распродал по дешевке. Правда, как тебя называть, Христом или Антихристом, присяжные еще не решили.

Я совсем растерялся. Не то чтобы я поверил во всю эту чушь, но сами его слова казались мне знаками какого-то тотального заражения, которое проникло повсюду, даже в разум самого Бога, по чьему образу и подобию создан разум человеческий.

— Я-то готов поклясться, что ты — Христос, — сказал он. — Это совпадает с моей теорией редукционизма. Помнишь? Я тебе о ней в магазине рассказывал.

— Ага, — ответил я.

— Слыхал, небось, такое, будто разные воплощения Будды — это разные стороны его характера? Думаю, что и с Христом то же самое. Первый был Агнцем Божьим. Ты… ты — Иисус-Звезда. Подарочный Иисус. Сам посуди. Явись Иисус сейчас, что бы мы увидели? Иисус дает концерт. Иисус проповедует на платных каналах телевидения. Десять триллионов веб-сайтов второго пришествия. Иисус получает звезду на голливудской Аллее Славы. Еще один фильм Мела Гибсона, теперь уже документальный. Личные вещи с изображением Иисуса в интернет-магазинах. Иисус у Ларри Кинга и Опры. — И он заговорил, как заправский интервьюер. — «Итак, детство на берегах Галилейского моря — какое оно? Что вы, как еврей, думаете о проблеме Израиля? У вас есть девушка?» А еще книги. Чертова туча книг. «Стань стройным и подтянутым христианином с секретами поста от Иисуса Христа». «Спаситель! Правда о Гефсиманском саде». «Понтий Пилат: человек или суперзлодей?» «Тайна Марии Магдалины». Короче, все повторилось бы в точности как с тобой. А если именно так и обстоят дела, если я прав, тогда ваша с Тритом грызня превращается в финальный поединок. Уменьшенные воплощения добра и зла выходят на ринг, а весь мир смотрит на них и не видит, что это не шутки, это решается его судьба. Это как новости, которые тоже давно уже превратились в развлечение. — Он щелкнул пальцами возле уха, как игрок, кидающий кости на счастье. — Парень, ты — Иисус! Я серьезно. В этом что-то есть. Плюс это совпадает с другой моей теорией. По-моему, Иисус не падает на нас с неба каждые две-три тысячи лет. Он рождается все время, но немногие это замечают, потому что мы ждем трубного гласа и всего такого прочего. Мы ждем, когда начнется светопреставление и мертвые воскреснут. Вот почему все его промежуточные ипостаси наш радар просто не фиксирует. Конечно, в какой-то момент очередное воплощение начинает гнать волну, его показывают по телевизору, а потом опять наступает тишь да благодать. Кстати, они, эти воплощения, могут и не знать, что имеют отношение к Христу. Им вовсе не обязательно это сознавать. Их задача — выполнять некие функции, присущие Христу: например, вставить пистон организованной религии или выпихнуть пару торгашей из храма. Никто не принимает их настолько всерьез, чтобы бичевать и вести на казнь… хотя всегда найдутся какие-нибудь придурки, готовые изметелить их в подворотне или даже пристрелить.

Вопреки тому, что говорил Даррен, вторая волшебная сигарета произвела необычный эффект уже после пары затяжек. Каждая черточка его лица стала вдруг ультрареальной, очерченной настолько ясно, что по сравнению с ним весь остальной мир показался мне фальшивым, наподобие тех пестро раскрашенных карнавальных фасадов с прорезями, встав за который получаешь забавную фотографию своего лица над могучим торсом какого-нибудь тяжеловеса. Сунув руку в карман, он достал оттуда автоматический пистолет, черный и отшлифованный, и протянул его мне.

— Вот твой шанс, — сказал он. — Возьми и избавься от надоедливой Северной Кореи раз и навсегда.

Мне стало смешно.

— Сначала бинокль, теперь пистолет… Что у тебя там еще, в кармане? Мини-зоопарка случайно не найдется?

— Стрелять из него легко. Щелк, и готово. И расстояние небольшое, футов тридцать всего. Выстрелишь, и наш котеночек больше не будет царапаться. Все равно что стрелять из детской игрушки.

— Ну и шутки у тебя!

— Разве я похож на шутника?

— Не буду я ни в кого стрелять.

— Ну и зря, избавил бы себя от кучи проблем. Сейчас вы с Тритом один на один. Младенец Иисус и Дьявол. Не пристрелишь его, нагрянут другие акулы, пострашнее.

— Что может быть страшнее Дьявола?

— Тот, кто родился в местах похолоднее. Дьявол любит жару. Он страстная натура, на чем всегда и погорает. Но найдутся такие, которые отправятся с Дьяволом на прогулку, а когда вернутся, тот будет лежать у них в желудке.[51]Вот и с младенцем Иисусом то же произойдет… особенно если мы говорим о Подарочном Иисусе. С аватарами[52]всегда так — они привлекают строго определенных хищников.

В какой-то момент я понял, что он прав, — Трит был именно той проблемой, от которой можно избавиться не иначе как через убийство.