Россия в 1917-2000 гг. Книга для всех, интересующихся отечественной историей - Сергей Яров

25 июля 1930 г. было принято постановление ЦК ВКП (б) «О всеобщем обязательном начальном обучении», предусматривавшее обязательное трехлетнее обучение детей и подростков. К середине 1930-х гг. урок стал главным элементом обучения, восстанавливались экзамены и пятибалльная система оценок.

Объявленная важнейшим средством воспитания «нового человека», средняя школа стала чрезмерно идеологизированной.

Аналогичные процессы затронули и высшую школу. Начавшиеся в первой половине 1920-х гг. «чистки» университетов и институтов явились переломным этапом в их «большевизации». Преподавание общественных наук в значительной мере было передано в руки либо «красной профессуры», либо тех из старых профессоров, которые проявили лояльность к власти.

Поскольку попытки провести обучение в вузах по ускоренному варианту не удались (это могло превратить вузы в техникумы и училища), были восстановлены прежние формы высшего образования.

НЭП трудно назвать временем безграничной художественной свободы, но вмешательство государства в литературное творчество тогда не проявлялось еще столь явно, как это имело место позднее. Допускалось разнообразие стилей жанров, художественных приемов и средств.

Однако и речи не было о снятии всех цензурных стеснений. Власти опасались, что вслед за экономической либерализацией могут быть предприняты попытки либерализации политической, частью которой являлась «свобода слова». 6 июля 1922 г. образован ГЛАВЛИТ (Главное управление по делам литературы и издательств) — орган цензуры. Были созданы его центральный и местные аппараты, следовавшие детально разработанным инструкциям и менее склонные к импровизациям и либерализму, чем грешила цензурная практика прошлых лет. Тогда же, в 1922 г. высылается за границу группа ученых, писателей и публицистов (среди них Н.А. Бердяев, М.А. Осоргин, И.А. Ильин и др.), которых подозревали во враждебности к правящему режиму.

Вместе с тем «идейное» содержание произведения контролировалось достаточно строго: так, например, цензура не разрешила издание повести М. Булгакова «Собачье сердце» — сатиры на «нового человека», создаваемого революцией.

К числу наиболее значительных произведений литературы 1920-х гг. следует отнести повесть «Белая гвардия», пьесы «Бег» и «Дни Турбиных» М. Булгакова, 1-ю и 2-ю книги «Тихого Дона» М. Шолохова, эпопею М. Горького «Жизнь Клима Самгина», сборник рассказов «Уважаемые граждане» М. Зощенко, роман «Конармия» И. Бабеля.

Сложился и прочный канон (образец) литературы, целиком находившийся в русле «социалистического реализма» (хотя сам этот термин еще и не был широко распространен): этот канон олицетворяли «Цемент» Ф. Гладкова, «Владимир Ильич Ленин» и «Хорошо» В. Маяковского, «Чапаев» Д. Фурманова, «Разгром» А. Фадеева, «Неделя» Ю. Либединского, «Железный поток» А. Серафимовича, «Бронепоезд 14–69» Вс. Иванова, «Города и годы» Конст. Федина.

Правда, литературная техника этих произведений была намного более отшлифованной, чем в «пролетарской» прозе первых лет революции. Особое внимание к психологии литературных героев, языковое новаторство, глубокое исследование жизненных коллизий, даже определенный объективизм, влияние русской классики (в частности, Л. Толстого) должно быть отмечено и в литературе соцреализма.

В 1930-е гг. положение резко изменилось. Под благовидным предлогом прекращения групповых склок постановление ЦК РКП(б) о литературно-художественных организациях (1932) фактически создавало предпосылки для введения литературного единомыслия.

Литература 1930-х гг., правда, еще не обнаружила того глубокого упадка, который будет ей присущ в следующем десятилетии. Среди шедевров, созданных в это время, — «Петр Первый» А. Толстого, «Смерть Вазир-Мухтара» и «Пушкин» Ю. Тынянова, романы Л. Леонова и А. Платонова, стихи О. Мандельштама, А. Ахматовой, Б. Пастернака, М. Цветаевой.

Отечественные киномастера 1920-х гг. внесли выдающийся вклад в развитие не только советского, но и мирового кинематографа. Наибольшую известность приобрели фильмы «Октябрь», «Броненосец „Потемкин“», «Стачка» С. Эйзенштейна, «Мать» В. Пудовкина, «Арсенал» и «Земля» А. Довженко. Новаторством отмечен документальный фильм Д. Вертова «Человек с киноаппаратом».

Фильмы-шедевры 1920-х гг. имели, разумеется, историко-революционную направленность, но их авторы менее всего являлись заурядными исполнителями «социального заказа». Мастерское использование новейших достижений кинематографии, выбор ракурсов, монтаж операторских ходов, выдержанность стиля, внутренний драматизм фабулы — все это делало работы 1920-х гг. событием не только отечественного, но и мирового киноискусства.

К шедеврам звукового кино этого времени обычно относят «историко-революционные» ленты и «Лениниану». Среди них — «Чапаев» С. и Н. Васильевых, кинотрилогия о Максиме («Юность Максима» «Возвращение Максима», «Выборгская сторона») Г. Козинцева и Л. Трауберга, «Депутат Балтики» А. Зархи и И. Хейфица, «Мы из Кронштадта» Е. Дзигана, «Ленин в Октябре», «Ленин в 1918 г.» М. Ромма, «Человек с ружьем» С. Юткевича. Во многом репутация этих произведений определялась их политической направленностью. Но, даже исполняя «социальный заказ», многие кинематографисты придавали своим кинолентам подлинную художественность.

Герои этих лент — люди из народа (даже Ленину здесь был придан нарочито «народный» облик), чья речь, поступки, мотивы поведения были близки социальным низам, — и это обеспечивало фильмам небывалое признание зрителей.

В театре стала заметна ориентация на реалистические «мхатовские» каноны. Будучи упрощенными и вульгаризованными, они противопоставлялись экспериментам стремившегося к театральной условности бурлеска В. Мейерхольда. Театр знаменитого режиссера в конце 1930-х гг. был закрыт, а сам он подвергся гонениям в печати, был арестован и погиб в заключении в 1940 г.

Слава МХАТа в 1920-е гг. оказалась связанной прежде всего с именем М.А. Булгакова — его пьеса «Дни Турбиных», поставленная Художественным театром, явилась событием театральной жизни нэповской России. Общественный отклик в 1920–1930-е гг. получили спектакли театра им. Евг. Вахтангова («Принцесса Турандот»), Большого драматического театра («Разлом» Б. Лавренева).

В живописи 1920–1930-х гг. резко снизилось влияние «левых» художественных течений, хотя последние были достойно представлены именами П. Филонова и К. Малевича. Поощряемое властями и массовыми вкусами той поры возвращение к реалистическим приемам окончательно было узаконено в 1930-е гг.

В архитектуре наметился отказ от конструктивистских приемов, восторжествовал «имперский», величественный стиль — «сталинский стиль».

Оптимистическое утверждение новой жизни заняло главенствующее место в живописи и скульптуре 1930-х гг.

Отчасти это инициировалось политическими вкусами эпохи, но во многом отражало и позиции самих художников, искренне желавших, чтобы их труд «вливался в труд моей республики». Политизация искусства еще не приняла в 1930-е гг. гротескных форм — здесь находилось место всем жанрам и течениям, хотя идеологические аспекты, равно как реалистические приемы в творчестве, особо поощрялись властями.