Секретарь его светлости - Ольга Романовская

Поцелуй длился не больше минуты. Прервал его Лукаш. Он с неохотой отстранился и откинулся на подушки. Дыхание перехватило и, увы, не от чувств: яд предательски напомнил о себе. Одновременно проснулась совесть. Что он делает, что на него нашло?! Сначала злоба из-за помолвки Ноэми Вард, затем сладострастные мысли, наконец, поцелуй.

– Простите, миледи, – отвернувшись, глухо пробормотал де Сард. – Наверное, побочное действие лекарств. Я не пристаю к женщинам.

– Вы и не приставали. – Ноэми тоже отвела взгляд и отсела, приводя прическу в порядок. – Порядочные девушки…

– Да к Шепчущим порядочных девушек! – не сдержался Лукаш. – Тут столица, а не пансион благородных девиц!

– Конечно, – кисло улыбнулась задетая провинциалка, – у нас бы столичных дам назвали девицами легкого поведения.

Девушка выждала немного и, убедившись, что граф не намерен развивать тему, решила-таки позаботиться о больном. Во-первых, сгрузила грязную посуду на пол. Во-вторых, аккуратно выстроила микстуры по размеру, заодно рассмотрела этикетки. Тут нашлись средства от желудка, обезболивающее, капли, придававшие сил, и нечто непонятное, видимо, противоядие.

Лукаш с глухим недовольством наблюдал за Ноэми. Нет ничего хуже беспомощности перед лицом женщины!

Закончив уборку, девушка вторично завела разговор о дневнике. Де Сард уцепился за возможность загладить скандальное происшествие.

– Собственно, половина загадки проста. Речь о двух кладбищах. Приют мертвых, где льется свет, – королевская усыпальница. Там много витражей, которые создают интересные эффекты. Звездочет из дневника наверняка похоронен на Кладбище ушедших. Могилу отыщем быстро, осмотрим надгробие. Разумеется, ночью. Вы обнаружили кошку, осталась красавица в мехах.

Ноэми задумалась. Распутниц при дворе хватало, а уж в столице – не счесть! Однако Жан де Вен выбрал одну и явно не методом тыка. Искать ее надлежало в окружении мага или во дворце. Вот и пригодится место фрейлины. Ноэми окажется в центре светских новостей и узнает, кто любит меха, – женщины обожали хвастаться подарками любовников.

– Ничего, – обнадежил Лукаш и, нащупав руку Ноэми, пожал, – найдем. Вы славно потрудились!

– Увы, милорд, я оказалась умнее ночного развлечения.

Правила хорошего воспитания требовали отнять руку, но девушке хотелось ощущать тяжесть мужской ладони. Более того, Ноэми слабо пожала ее, заработав теплую дружескую улыбку.

– Вы – и ночное развлечение? – Де Сард старался достать что-то из-под подушки. – Не стану скрывать, поначалу я принял вас за любовницу герцога, которую на потеху двору сделали секретарем, но вы совсем другое, леди Вард.

– Что же, милорд? – кокетливо поинтересовалась девушка.

Ее обуревало любопытство. Что ищет Лукаш? Оказалось, потрепанную записную книжку с привязанным к корешку карандашом.

– Вы? – Лукаш покусывал кончик карандаша, бросая на девушку лукавые взгляды, от которых она плавилась маслом в жаркий летний день. – Давайте подумаем. – Еще одна строчка легла на шершавую бумагу. – Леди, сумевшая вернуть себе титул. – Новая строка. – Девушка, сохранившая честь и заставившая с собой считаться. Женщина, успешно справляющаяся с мужскими обязанностями. Храбрый человек, не побоявшийся спасти мою жизнь, рискуя своей. Вот, кто вы, леди Вард. Не так мало, верно? Иным не хватает десятилетий на то, что вы совершили за месяцы.

Ноэми смутилась. Она не ожидала похвалы. Кончики ушей горели. Зачем, зачем он смотрит на нее?

– Вы из-за поцелуя? – решила раскрыть чужие карты девушка.

Пусть скажет, а не кормит сладкими речами.

Лукаш не ответил и, вырвав из записной книжки исписанный лист, протянул Ноэми.

– Что это? – она недоуменно уставилась на строки.

– Жан де Вен мог говорить об обсерватории – для астронома переделали одну из башен старого дворца. Туда просто так не пускают, пришлось сочинить записку коменданту. Заодно кладбище осмотрите, вдруг красавица сыщется? Сам, к сожалению, не смогу. Несмотря на браваду, прикован к постели. О деньгах не беспокойтесь.

– Не возьму, – поджала губы девушка. – Герцог платит достойно.

Помедлив, Ноэми решила: наглеть, так наглеть. Воспитание предписывало девушкам скромность, но раз она заступила на мужскую должность, может нарушать правила.

– Зачем вы меня поцеловали? – Ох, лучше не смотреть на его губы! – И вы действительно считаете меня необычной? Словом, умной и всякое такое.

Лукаш задумался. Простые вопросы – и такие сложные ответы.

– Вы поцеловали первой, – нашелся он, – я не видел причин не ответить. Второе – чистая правда. Я не повеса, не пытаюсь вас соблазнить.

Ноэми фыркнула. Да уж, распутный повеса таких высот не достиг бы! И внезапно осознала: стена рухнула, она больше не стеснялась Лукаша. Сумеречный граф, первый министр, грозный сановник превратился в доброго знакомого.

– Леди Вард, – просьба согнала глупую улыбку с лица, – мне крайне неудобно, но не могли бы вы взять графин, он тут, на полу, и налить стакан воды?

Ноэми встрепенулась и выразила готовность сделать, что угодно. В итоге она отмерила больному лекарство и дала закусить горечь виноградиной. О том, как сцена выглядит со стороны, Ноэми не думала. Люди все равно станут судачить, так зачем заботиться об общественном мнении за дверью?

Девушка застенчиво улыбнулась, забрав у больного мензурку, и заботливо поинтересовалась, не утомила ли она его.

– Что вы! Ради вас стоило потерпеть господ из приемной.

Дальше он предложил странное, не вязавшееся с образом Сумеречного графа:

– Берите покрывало и забирайтесь на кровать. Она широкая, поместимся. Давайте хоть немного оправдаем чужие ожидания, раз записали в любовники.

Еще один вызов морали. Мало того, что наедине в спальне с мужчиной, так еще сесть рядом! Однако пока разум возмущался, руки делали. Ноэми подняла покрывало, набросила на одеяло и устроилась рядом с Лукашем. Блюдо с виноградом положила на колени. Сначала девушка боялась пошевелиться, но скованность быстро прошла, Ноэми даже скинула туфли.

Лукаш наблюдал за ней с легкой улыбкой. Он не сомневался, девушка не станет до конца визита сидеть, как на приеме.

– Ешьте виноград, леди Вард. Разумеется, если не считаете подобное грехом.

– Грехом? – переспросила девушка и отщипнула ягоду. Повертела в пальцах и отправила в рот. Сладкая. Что в ней греховного? – Вы разрешили, нас никто не видит.

– Ну, – граф замялся, не зная, как объяснить святой простоте, – в некоторых кругах виноград считают эротичной ягодой.

Ноэми нахмурилась и, приподняв, осмотрела гроздь. Ягоды как ягоды. Допустим, их едят в будуаре, так в постели и яблоки можно грызть. Девушка припомнила прочитанные книги, – ничего. Значит, можно смело отправить еще одну ягодку в рот.