Тщательная работа - Пьер Леметр

— Вы просто дерьмоед, Бюиссон.

— Вы, конечно, хотели сказать «журналист»?

Возникшая при первой встрече взаимная антипатия восстановилась так же спонтанно и естественно. Камиль предпочел принять Бюиссона у себя в кабинете из опасения, как бы тот не уловил во время разговора обрывки информации, которая не предназначалась для его ушей. Что до Луи, он остался рядом с Камилем, готовый вмешаться, если дело примет дурной оборот.

— Мне необходимо знать, откуда вы берете вашу информацию.

— Ну, майор, мы оба, и вы и я, слишком большие мальчики, чтобы играть в подобные игры! Вы просите меня выдать источники, которые разглашают профессиональные секреты, а сами прекрасно их знаете…

— Некоторые сведения затрагивают тайну следствия. У меня есть средства…

— Нет у вас никаких средств, — оборвал его Бюиссон, — у вас даже нет никакого права.

— У меня есть право поместить вас под арест. И это ничего не будет мне стоить.

— Вам это будет стоить лишнего скандала. И кстати, за что? Вы желаете оспорить право на свободу информации?

— Только не надо мне тут разглагольствовать о профессиональной этике. А то всех рассмешите. Даже моего отца…

— Послушайте, майор, чего вы хотите добиться? Посадить под замок всю парижскую прессу? У вас мания величия…

Камиль мгновение разглядывал его, словно впервые видел. Бюиссон смотрел на него все с той же мерзкой улыбочкой, как будто они были давным-давно знакомы.

— Зачем вы это делаете, Бюиссон? Вы знаете, что расследование и без того очень сложное, что мы обязаны остановить этого типа, а все, что вы публикуете, существенно затрудняет нашу работу.

Бюиссон, казалось, вдруг расслабился, словно подвел Камиля именно к тому, к чему и собирался.

— Я же предложил вам сделку, майор. Вы отказались, так что это не моя вина. Сейчас, если вы…

— Ни грана, Бюиссон. Полиция не заключает сделки с прессой.

Бюиссон расплылся в широкой улыбке и выпрямился во весь рост, глядя на Камиля как только мог свысока:

— Вы человек деятельный, майор, но не осторожный.

Камиль продолжал молча смотреть на него и через несколько секунд бросил:

— Благодарю вас за то, что нашли время приехать, мсье Бюиссон.

— Для меня это было истинным удовольствием. Обращайтесь.

Истинным удовольствием стала вечерняя пресса. С 16 часов «Монд» начал распространять информацию Бюиссона. Когда Камиль час спустя позвонил Ирэн, чтоб узнать, как у нее дела, она сообщила, что и по радио то же самое. Судья Дешам даже не связалась с ним напрямую, что было, естественно, нелучшим знаком.

Камиль набрал на своей клавиатуре: «Филипп Бюиссон, журналист».

Луи наклонился к монитору.

— Зачем вы это делаете? — спросил Луи, пока Камиль выходил на сайт под названием «Who’s Who во французской журналистике».

— Люблю знать, с кем имею дело, — ответил Камиль, ожидая результата, который не замедлил появиться. Камиль присвистнул. — Вот те на, а он из дворянчиков, ты знал?

— Нет.

— Филипп Бюиссон де Голавль, ни больше ни меньше. Тебе это о чем-то говорит?

Луи ненадолго задумался.

— Я бы сказал: перигорские корни. Они, наверное, связаны с Бюиссонами де ла Мортьер, да?

— О, разумеется! — сказал Камиль. — Только не вижу, чем это может…

— Перигорское дворянство. Разорилось во время революции.

— Да здравствует равенство! Кроме этого, что мы имеем? Учился в Париже, Школа журналистики. Первое место работы — ежевечерняя газета «Уэст-Франс», пописывал статейки для провинциальных газет, стажировка на «Франс-три» в Бретани, потом «Ле Матен». Холост. Да, тут ничего такого… И перечень статей. Заметь, список пополняется, а! Я на видном месте…

Камиль закрыл окно, выключил компьютер. Посмотрел на часы.

— Может, вам лучше поехать домой? — спросил Луи.

— Камиль! — сказал Коб, просовывая голову в дверь. — Зайди, пожалуйста, а?

— Первый поиск. Список Балланже — это самое простое, — начал Коб.

Он ввел в файл нераскрытых дел значимые элементы из резюме, подготовленных Балланже и его студентами, и расширил поиск до десяти последних лет. Первый полученный таким способом список содержал всего пять дел, по некоторым признакам сходных со знаменитыми романами. Распечатка объединяла данные каждого досье, содержащиеся в них даты, имена следователей, а также срок, когда дело в силу отсутствия результатов было переведено в «спящий режим». В последнюю колонку Коб ввел название соответствующей книги.

Камиль водрузил на нос очки и просмотрел только главное:

Июнь 1994 — Перриньи (Йонна) — Убийство семьи фермеров (родители и двое детей) — Возможный источник: Трумен Капоте «Хладнокровное убийство».

Октябрь 1996 — Тулуза — Мужчина убит выстрелом в день своей свадьбы — Возможный источник: Уильям Айриш «Невеста была в черном».

Июль 2000 — Корбей — Женщина найдена мертвой в реке — Возможный источник: Эмиль Габорио «Преступление в Орсивале».

Февраль 2001 — Париж — Полицейский убит во время налета — Возможный источник: У. Райли Барнетт «Маленький Цезарь».

Сентябрь 2001 — Париж — Полицейский кончает с собой в машине — Возможный источник: Майкл Коннелли «Поэт».

— Второй поиск, — продолжил Коб, — твой список «странных элементов». Это очень сложная штука, — добавил он, бегая пальцами по клавиатуре.

— Я действовал поэтапно: modus operandi, обстоятельства и улики, места, связанные с личностью жертв. Короче, эта твоя штука — полный бардак…

Наконец на экране застыла страница. 37 строк.

— Если убрать преступления спонтанного характера, — прокомментировал Коб, щелкая мышкой, — преступления явно непредумышленные, останется двадцать пять. Я составил для тебя список. Из этих двадцати пяти — семь соответствуют делам, в которых фигурируют несколько предполагаемых убийц. Это второй список. Из восемнадцати оставшихся девять имеют очевидные экономические мотивы, или жертвы очень престарелого возраста, или заведомо садомазохистские дамы и так далее. Остается девять.

— Хорошо.

— Это вон тот список, внизу.

— Интересный?

— Кому как…

Камиль взглянул на него:

— Что значит «кому как»?

— Ни в одном деле нет по-настоящему несообразных улик. Я хочу сказать, в том смысле, как ты это понимаешь. Остается много неизвестного, конечно, но ни совершенно неподходящих мест, ни неожиданных предметов, ни использования оригинального оружия, ничего действительно соответствующего тому, что мы ищем.